Капитан Сорвиголова
Шрифт:
Надо сказать, ирландцы такие же отчаянные пьяницы, как и храбрецы. Услышав о выпивке, Пэдди прислонил ружье к перилам и почти вплотную подошел к этому любезному мародеру. Они едва различали друг друга впотьмах. Но Сорвиголова успел уже откупорить флягу, и до ноздрей истинного ценителя веселящих напитков донесся божественный аромат. Сосуд мгновенно перешел из рук лже-Томми в руки Пэдди, и тот, припав к горлышку губами, жадно, не переводя дыхания, принялся поглощать содержимое.
Пока солдат наслаждался неожиданным и чудесным даром, Жан, протиснувшись к парапету, дал ирландцу подножку и что было сил толкнул раззяву в проем между двумя шпалами. Несчастный парень не успел даже вскрикнуть и, как был с флягой у рта, так и полетел. Послышался глухой
«Бедняга! — пожалел Сорвиголова. — Впрочем, от ныряния не всегда умирают».
Но размышлять было некогда. Время текло, а в его положении каждая минута стоила часа. Вода с шумом билась об устой — тот самый, который надо подорвать.
Отважный сорванец, рискуя разделить участь ирландца, полез под шпалы и зацепился за одну из них ногами и левой рукой. Нелегко было, находясь в таком положении и действуя одною лишь правой рукой, достать с мостового настила сумки с динамитом и уложить их под настил. Но командир молокососов сделал это, и теперь оставалось только вставить в патроны бикфордов шнур и поджечь. Работа одной рукой отняла бы слишком много времени, и Жан, чтобы высвободить другую руку, плотнее обвил ногами шпалу и повис над бездной вниз головой.
Внезапно доски задрожали под тяжелыми шагами. По мосту бежали люди, щелкали ружейные затворы. А внизу как резаный вопил выплывший на поверхность ирландец.
«Пропал!» — подумал Сорвиголова.
Заряжать все патроны уже не было времени. Да и зачем? Вполне достаточно одного, чтобы взорвались остальные. Жану удалось извлечь из сумки патрон и вставить в него шнур.
Юноша по-прежнему висел вниз головой, готовой лопнуть от прилива крови. В ушах шумело, перед глазами плыли круги. Едва хватило сил чиркнуть спичкой.
Подбежавшие солдаты заметили мерцавший во мраке язычок пламени и силуэт человека.
— Огонь! — раздалась команда.
Пули зажужжали у самых ушей отважного разведчика, расщепляя шпалы и рикошетом отскакивая от стальных рельсов. Сорвиголова, не обращая на пальбу внимания, поднес спичку к шнуру и стал дуть, пока тот наконец не занялся. В запасе — лишь две минуты. А у ног — двадцать фунтов динамита с горящим шнуром, сверху — караульные, ведшие прицельный огонь, внизу — бурный поток. Юноша, ни секунды не колеблясь, разжал ноги и полетел в Моддер.
В то же мгновение раздался оглушительный взрыв.
ГЛАВА 3
Крепость на колесах. — Два взрыва. — Фанфан-воитель. — Сорвиголова в реке. — Гибель ирландца. — Незадачливый волонтер. — Обретенная шляпа. — Снова марш молокососов. — Капитуляция. — Вероломство пленного капитана. — Смерть убийцы.
Бронепоезда используются в боевых операциях уже давно. Защитники осажденного в 1870 году Парижа [84] помнят, как эти махины регулярно сновали по Восточной [85] и Орлеанской [86] железным дорогам между двумя оборонительными линиями французов вплоть до нейтральной зоны. Шуму от их пальбы было много, а толку — почти никакого. Да оно и понятно: о маршрутах, по которым следовали бронепоезда, знали заранее, и к тому же они обладали крайне ограниченными тактическими возможностями, значительно уступая в маневренности полевой батарее, а по степени неуязвимости — бастиону.
84
Речь идет об осаде Парижа во время франко-прусской войны 1870–1871 годов.
85
Восточная железная дорога соединяет Париж с Восточной Европой.
86
Орлеанская
Применялись бронепоезда и при осаде Плевны [87] , и во время войны на острове Куба [88] , впрочем, также без особого успеха.
К этому орудию войны обращались и англичане, причем неоднократно. В частности, они воспользовались им во время военных действий против мятежных афридиев, которых бронепоезд повергал прямо-таки в мистический ужас.
Прибегли к нему англичане и в войне с бурами, ясно сознавая неизбежно связанный с этим риск: ведь достаточно сущей безделицы, чтобы превратить крепость на колесах в груду металлолома.
87
Имеется в виду осада Плевны русскими войсками во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов.
88
Имеется в виду испано-американская война 1898 года.
Первое и самое главное условие успешного применения бронепоезда — тщательная охрана железнодорожного пути с тем, чтобы он в любой момент мог беспрепятственно отойти назад. Кроме того, необходимо вдоль всего его маршрута размещать на некотором расстоянии одна от другой подвижные части, которые в случае неожиданного нападения пришли бы ему на помощь, поскольку, предоставленный самому себе, бронепоезд не сможет долго защищаться.
В начале осады Кимберли англичане принимали эти разумные меры предосторожности. Но так как буры поезд не трогали, несмотря на его участившееся появление на передовой, командование, ослабив бдительность, стало выделять для его охраны явно недостаточное сопровождение. В то же время, по мере того как крепла уверенность завоевателей в неуязвимости бронепоезда, его операции приобретали все более дерзостный характер.
Подвижная крепость, действовавшая в районе Моддера, представляла собой три платформы с корпусами из листовой стали, тщательно заклепанной и скрепленной стальными брусьями. В общем, это было сооружение из сплошного металла, не пробиваемого пулями и шрапнелью. За его стенами, прорезанными двумя горизонтальными рядами амбразур — для стрельбы стоя и сидя — укрывалось шестьдесят бойцов.
В задней части каждой платформы располагалось по легко вращавшейся пушке, способной обстреливать веером. Мощный паровоз также был закован в броню, незащищенной оставалась лишь верхушка трубы. И, разумеется, все, не исключая орудий, было окрашено в цвет хаки.
Но вернемся к описанной выше ночной вылазке бронепоезда, для которой, учитывая позорный разгром, понесенный всего лишь несколько часов назад войсками ее величества королевы, не было вроде бы никаких оснований. Чем же она была вызвана? А тем, что паника среди английских солдат, бежавших врассыпную, как обезумевшее от страха стадо, была так велика, что лорд Метуэн, опасаясь того самого преследования, о котором иностранные офицеры тщетно умоляли Кронье, приказал выдвинуть бронепоезд на передовую позицию. Генерал решил прибегнуть к этому крайнему средству в надежде предотвратить или хотя бы ослабить контрнаступление противника, диктовавшееся простой логикой военных действий. О, если бы только он знал, что буры, пропев свой псалом, завалились спать!
Между тем Фанфан лежал, растянувшись на шпалах, и с тревогой в сердце ждал взрыва моста. Сорвиголова сказал: «Через четверть часа». Но в такой ситуации, особенно ночью, минуты тянутся, как часы, и юный парижанин, естественно, волновался. Ему чудилось, что указанное время уже давно прошло, а огонь бронепоезда становится все реже. А что, если эта подвижная крепость и вовсе прекратит стрельбу и укатит восвояси?.. Действительно, прильнув ухом к рельсам, он уловил глухой шум медленно двигавшихся колес.