Капитан Сорвиголова
Шрифт:
В конце второй недели он уже отлично ходил, проявлял волчий аппетит и во что бы то ни стало хотел вернуться в строй. Однако доктор Тромп настоял, чтобы Жан пробыл в госпитале еще неделю. И все эти дни Сорвиголова сгорал от нетерпения ринуться в битву.
Битва действительно произошла. Жестокая битва! Она прославилась бесстрашным наступлением буров и вошла в историю под названием «сражение на Спионскопе» [109] .
«Коп» — это на языке буров более или менее крутой холм, подъем на который не представляет, однако, больших трудностей. Полевые укрепления, траншеи, нагромождения скал и засеки превращали один из «копов», Спионскоп, в важный оборонительный пункт, возвышавшийся над долиной
109
Сражение на Спионскопе произошло 24 января 1900 года.
110
Контрэскарп — крутая внешняя стена крепостного вала.
Англичане сильно преувеличивали стратегическое значение Спионскопа, буры же недооценивали его, — возможно, потому, что в их руках были высоты, господствовавшие над этим холмом. Но, какова бы ни была причина, бюргеры плохо охраняли свои позиции на Спионскопе. Настолько плохо, что однажды ночью англичанам удалось выбить оттуда весь бурский гарнизон, состоявший из ста пятидесяти человек. А заняв холм, они затрубили победу, искренне убежденные, что овладели ключом от Ледисмита. Телеграф немедленно разнес эту весть по всей Европе, а падкая до сенсаций британская печать преувеличила и раздула ее до размеров события огромной важности. Словом, известие о взятии бурских позиций на Спионскопе вызвало в Англии один из тех взрывов энтузиазма, которые превращают великую нацию в посмешище всего мира. Ведь, по существу, то была простая военная операция, стычка на аванпостах, хотя в результате ее, как это часто бывает на войне, вскоре завязалось действительно большое сражение. И на другой же день англичанам пришлось запеть совсем иную песню.
Жубер понял, какой стратегический и моральный ущерб нанесла бурам эта потеря, и приказал молодому, тридцатипятилетнему генералу Луису Бота [111] , по праву слывшему выдающимся полководцем, во что бы то ни стало отобрать у англичан позиции на Спионскопе.
Бота — энергичный человек, прекрасный знаток маневренной войны, умевший быстро принимать решение и неуклонно претворять его в жизнь, уже четыре дня успешно бился под Колензо, где его противником выступал генерал Уоррен [112] .
111
Бота Луис (1862–1919) — бурский генерал, командующий трансваальскими войсками (1900–1902), первый премьер-министр Южно-Африканского Союза (1910–1919).
112
Уоррен Чарлз — генерал-лейтенант, командовавший 5-й пехотной британской дивизией, направленной в Южную Африку.
Сорвиголова еще накануне сражения вступил в отряд генерала Бота, которому горячо рекомендовал нашего героя сам Жубер. В виде единственной награды за свой подвиг командир молокососов выпросил у старого генерала позволение идти в бой в первых рядах. И, вспомнив о происхождении Жана Грандье, тот произнес, пожимая ему руку:
— Я тем более горжусь таким храбрым и преданным нашему делу солдатом, как вы, что и в моих жилах течет французская кровь.
Бота тепло встретил отважного посланца Кронье и доверил ему командование небольшим отрядом в составе авангарда, которому предстояло действовать в ближайшую же ночь.
Авангард насчитывал триста пятьдесят буров, набранных во всех частях из числа самых выносливых и ловких. Молокососы, рассеянные теперь по всем фронтам, были представлены в нем Жаном Грандье и Фанфаном.
Это
Авангард поддерживали пятьсот человек, сосредоточенных у подножия второго вала, и столько же — у третьего.
Сорвиголова и Фанфан, отлично знакомые с этой местностью, которую успели изучить, когда молокососы действовали тут в качестве разведчиков, выступили со своим отрядом в полночь.
Оставив лошадей у подножия первого вала, буры стали карабкаться вверх. Положение их было ужасно. Под ногами — пропасть, наверху — траншеи англичан, откуда в любой момент мог обрушиться шквальный огонь, а еще повыше, слева от траншей, — английская артиллерия. Взбирались медленно. Затаив дыхание, избегая малейшего шороха, бойцы с ловкостью кошек цеплялись за каждый выступ.
Это опасное и утомительное восхождение длилось три с половиной часа. На рассвете передовые английские караулы подняли тревогу.
Измученные и задыхавшиеся от усталости буры сгрудились за выступом земли, чтобы передохнуть, прежде чем ринуться на штурм оборонительной линии.
Отличительная черта этой операции — наступление, и притом один из труднейших его видов — ночная атака. Ни громких команд, ни криков «ура», ни театральных эффектов. Только винтовки с полными магазинами, примкнутые штыки да пронзительный свисток, означающий «Вперед!».
О, какие же храбрецы! Какой стремительный порыв! Откуда такая горячность у этих бесспорно отважных, но обычно спокойных буров, характеру которых противно всякое бравирование опасностью!
Между бурами и первой английской траншеей, плотно набитой солдатами, простиралась открытая местность. Бойцы генерала Бота бесстрашно устремились на врага, хотя бурская военная школа и не учила их наступательному бою.
— Да здравствует свобода! — Эти магические слова рвались у них прямо из сердца, преисполненного горячим патриотизмом, и часто переходили в предсмертный хрип.
Буров встретил убийственный ружейный залп. Пушки грохотали без перерыва, поливая их шрапнелью и лиддитовыми снарядами. Скошена была уже половина отряда. Но и тяжело раненные буры собирали последние силы для ответного огня. Даже те, кому уже не суждено было вырваться из объятий смерти, судорожно хватали ружья и, спустив курок, тут же умирали с возгласом: «Да здравствует свобода!» К ним смело можно было отнести слова, сказанные о русских одним из наших знаменитых генералов: «Для того чтобы вывести из строя русского солдата, нужны две пули: одна — чтобы повалить его, другая — чтобы убить» [113] .
113
В действительности, это слова прусского короля Фридриха Второго, произнесенные им после поражения в битве при Кунерсдорфе в августе 1759 года.
Наступил все же момент, когда буры дрогнули. И это заметил Жан. Они с Фанфаном сражались в первых рядах, и лишь чудом никто из них не получил еще ни единой царапины: война всегда чревата неожиданностями.
— Вперед! Вперед! От этих пуль не умирают!.. — крикнул Сорвиголова, бросаясь на неприятеля.
— Вперед! — вторил бесстрашный Гаврош, ни на шаг не отстававший от друга.
Как раз в эту минуту вступили в действие резервные отряды буров. Они только что вскарабкались на другие валы и с ходу пошли на штурм английских позиций. Загремела артиллерия генерала Бота. Пушки Круппа и орудия Крезо извергали на английские траншеи убийственный град стальных снарядов, беспрерывно трещали станковые пулеметы «максим».