Капкан для призрака

Карр Джон Диксон

— Шеф, — сказал Майкл, — я знал ее. Да, это правда. Думаю, каждый из нас знакомился с одной или двумя женщинами, с которыми ему лучше было бы не знакомиться.

— Ну вот, пожалуйста, — заметил Каллингфорд Эббот, — получите историю человечества, изложенную с удивительной краткостью.

— Эббот, умоляю тебя! Я благодарен тебе за поддержку, но все это обсуждение идет достаточно тяжело и без твоих шуточек.

— Прими мои самые искренние извинения, милый Гарт. У меня тоже имеется парочка идеек, которые я хотел бы

поскорее высказать. Но я всего лишь полицейский, так что извини, что я тебя перебил.

— Я всего лишь хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать. Продолжай!

— Майкл, — сказал Гарт, — вы ведь вовсе не богатый человек, разве не так?

— Нет, шеф, вы же знаете, что нет. Но не упрекайте меня за это.

— Полагаю, вы знали, что Глайнис Стакли никогда никому не дарила свою благосклонность, если взамен не могла что-нибудь получить.

— Что вы понимаете под благосклонностью, шеф?

— Разве между вами ничего не было?

— Ничего, клянусь, совсем ничего!

— Вы ни разу не переспали с ней? А для того чтобы иметь возможность переспать с ней, вы никогда не совершали по меньшей мере два пустяковых поступка, на которые она вас уговорила?

В похоронной тишине снова раздавался лишь плеск фонтана.

Трудно сказать, какую реакцию вызвали бы эти слова, донесись они до ушей двух пожилых дам, сидящих за столом метрах в десяти, или до ушей официанта в полосатом жилете, который, держа поднос с чаем, приближался к этим дамам. За столом же, где сидел Гарт, эти слова вызвали прямо-таки ошеломляющий эффект. Марион Боствик встала.

— Винс, — сказала она сдавленным голосом, — я ухожу. Независимо от того, идешь ты со мной или нет, я ухожу. Я не останусь здесь и не позволю себя оскорблять.

— Марион, — сказал Винс и быстро посмотрел вокруг, — разве тебя кто-нибудь оскорбляет?

— Винс, не будь глупцом! Раз уж Дэвид начал в таком духе, ты не можешь знать, где он остановится или что скажет дальше. Если ты не уйдешь вместе со мной, мое сокровище, ты, возможно, узнаешь еще больше, чем узнал, когда посреди ночи подслушивал где-то под дверью.

Винс тоже встал.

— Черт возьми, что ты хочешь этим сказать? — шепотом спросил он. — Кто подслушивал посреди ночи под дверью?

Бетти Калдер прижала ладони к глазам.

Необходимость приглушать голоса в этой атмосфере, напоминающей церковную, приводила не к ослаблению раздражения, а скорее к его усилению. Марион, стройная и величественная в своем белом платье, приподняв брови, подала знак Винсу. Потом, не говоря ни слова, повернулась и, шелестя пышными юбками, направилась к двери, ведущей в холл отеля.

— Извините меня, — сказал Винс и взял со стола цилиндр и трость, — я пойду за ней. Я всегда хожу за ней.

Мгновение он стоял в нерешительности, с выражением растерянности на лице. Потом тоже удалился, инстинктивно ступая на носочки, несмотря

на то, что шел по мягкому ковру.

— Гарт, ты негодяй, какого свет не видел, — сказал Эббот; он вскочил из кресла, но тут же снова сел. — Ты это сделал нарочно, да? Чтобы выставить их отсюда? Уловка, да?

Однако ни Гарт, ни Майкл Филдинг не обратили внимания на его слова.

— Послушайте, шеф, — защищался Майкл, — если вы серьезно верите, что Глайнис Стакли убил я, вы, наверное, сошли с ума. В то время, когда в субботу днем она была убита, я беседовал с одним адвокатом.

— С адвокатом?

— Ну, черт возьми, в таком случае с одним моим приятелем, — и Майкл сделал воинственный жест, — с одним моим приятелем, который работает у адвоката. Он сказал мне…

— Майкл, меня не интересует, что вы делали в субботу днем. Я хочу знать, что вы делали в пятницу вечером.

— В пятницу вечером?

— Да. После телефонного разговора с миссис Боствик я поехал с Харли-стрит в Хэмпстед. Что вы делали после моего отъезда?

— Я запер входную дверь и отправился домой, туда, где я снимаю квартиру. Вот и все.

— Вы ведь потом кое с кем разговаривали.

— Нет, доктор. Я даже не разговаривал со своей домохозяйкой на Грейт-Ормонд-стрит. Я сразу пошел спать.

Майкл стоял очень прямо и, когда говорил, смотрел куда-то поверх головы Гарта. Теперь он в испуге повернулся, словно не хотел рисковать и встречаться взглядом с Медузой Горгоной.

— Я не знал, что она ваша сестра, леди Калдер! Клянусь! Мне даже в голову не приходило…

— Мистер Филдинг, не страдайте из-за этого, прошу вас. — Бетти явно сдерживала себя, чтобы не повышать голос. — Никто не может сказать, что я любила Глайнис. Утверждают даже, что это я убила ее.

— Да, Майкл, — добавил Гарт, — так утверждают. Подумайте над этим.

— Леди Калдер, пожалуйста, примите мои извинения. Вы не можете знать все, в противном случае вы бы простили меня. Когда в пятницу вечером вы неожиданно появились с Хэлом Ормистоном, я не хотел верить собственным глазам.

— Почему? — поинтересовался Гарт. — Потому что она похожа на свою сестру? Или потому что вы и Хэл часто соперничаете из-за одной и той же женщины?

— Доктор, я…

— Дэвид, пожалуйста, оставь его. Он ужасно молод.

— Он достаточно взрослый, чтобы отвечать за свои поступки. Думаешь, мне это доставляет удовольствие? — Гарт помолчал. — Бетти, будь так добра, ответь на вопросы, на которые ты вчера уже ответила. Твоя сестра приехала в Фэрфилд в субботу утром. Ты не сказала ей, что ждешь меня, и не сказала о том письме, которое пришло по почте немного позже. И тем не менее она знала, что я приеду сюда. Когда ты была против того, чтобы она шла искупаться, она сказала тебе: «Что с тобой, котик? Ты не хочешь, чтобы со мной встретился твой друг?». Верно?