Каприз леди Авроры
Шрифт:
– На стену. Потом - на дерево за стеной. Я ж все рассчитал.
– Ты многих убил?
– Всех тех, кто мне мешал.
– А ищейки? Ты убил ищеек - Ремея и его братьев?
– Да.
– Их всех?
– Да.
Аврора помолчала. Ей мерещились темнокожие лица Ремея и его братьев. Она видела пафарийцев раза два или три в Синем дворце, не больше, но запомнила хорошо и навсегда. Виновата была их необычная внешность.
– Это было легко?
– задала она следующий вопрос.
– Что?
– Убить Ремея и его братьев?
–
Убийца и наследница Незыблемого престола лежали, завернувшись в плащи, на берегу маленького лесного озера, со всех сторон окруженного непроходимым темным лесом. Здесь, под кустами чубушника, они решили заночевать. Тишину наползшего вечера нарушали всплески - Или ловил рыбу на мелководье. А еще в воздухе отчетливо слышалось озабоченное гудение роящихся мошек.
– А как это - по-твоему?
– не успокаивалась Аврора, лежа на боку и пялясь широко раскрытыми глазами на убийцу.
– Внезапно, - пояснил Корт.
– Я нападаю внезапно. Часто - со спины…
– Это некрасиво! Не по-рыцарски!
– возмутилась наследница престола.
– А я не рыцарь, - просто ответил убийца и зевнул.
– Почему же? Ты очень даже рыцарь, - тут же возразила Аврора.
– Ты спас меня - это благородно. Это рыцарский поступок. Рыцарь - это тот, кто поступает благородно: защищает слабых, борется со злом.
– Тогда почему воины твоего отца называются рыцарями? Я ни разу не видел, чтоб они защищали слабых. Они рубили детей и женщин - это я видел. Они насиловали девушек - это я тоже видел. Они убивали медленно тех, кого пленяли - и это я видел. Им нравилось унижать, позорить, причинять лишнюю боль. Я это видел, - высказав так много всего, Корт помолчал, затем хмыкнул.
– Таков и князь Трифор. Хоть он не западных кровей, но он таков. Тобой он захотел прикрыться, как живым щитом, в своей игре против твоего отца. И он тоже считается рыцарем…
– Он хотел, чтоб я вышла замуж за его сына, - вдруг сказала Аврора и криво усмехнулась при этом.
Корт тоже хмыкнул:
– Гилберу? Гилберу жениться? Да у него сил нет, чтоб арбалет держать. А уж чтоб совладать с такой баламуткой, как ты, лапа, - убийца еще раз хмыкнул, а потом расхохотался, и довольно громко.
Аврора была удивлена. Она вдруг отметила, что первый раз слышит, как смеется Корт. Тот же, заметив на ее лице изумление, смолк, расценив это по-своему:
– Прости. Не знал, что он тебе нравится.
– Кто?!
– тут же возмутилась девушка.
– Гилбер? Мне нравится Гилбер?! Да ты с ума сошел! Он мне совершенно не нравится! Даже наоборот - мне противно его видеть! Вот.
Или, вдоволь нарыбачившись, вылез на берег и растянулся на мягкой траве, между Кортом и Авророй. Он сладко зевнул, облизался, и девушка поморщилась - от кошака здорово несло рыбой.
– Ффор!
– недовольным тоном сказала зверю наследница престола.
Кошак даже дернулся от неожиданности. А Корт второй раз за вечер расхохотался, причем так громко, что всполошил
Утром, после умывания и более чем скромного завтрака - двух сырых яиц и двух черствых лепешек - Корт вдруг объявил:
– Мы не пойдем в Мирму, лапа. Мы вернемся в Синий замок.
У Авроры сперва голоса не стало - заявление было весьма неожиданным. Потом она выдала лишь одно слово, но в него заключила все свое возмущение:
– Нет!
– Погуляла и хватит. Я верну тебя твоему отцу, - твердо сказал убийца.
– Нет!
– не уменьшая возмущения, повторила Аврора.
– Мы пойдем в Мирму!
– Это опасно…
– Ты говорил, что в Мирме будет спокойно!
Корт покачал головой:
– Боюсь, нам не дойти до Мирмы. Теперь, кроме людей твоего отца за нами будет охотиться и дружина Трифора. И я не уверен, что смогу обезопасить тебя и дать отпор им всем. И лучше будет тебе вернуться к отцу, чем попасть в руки Трифора. Хотя, ты можешь выбрать.
Аврора вдруг вспомнила слова Майи - "…если что-то ты там к Корту чувствуешь, то сама посуди: отправившись домой, ты ему большое облегчение сделаешь…"
– Глупо дальше наследнице престола бегать по лесам с наемным убийцей, - вновь заговорил Корт, по лицу девушки видя, какие противоречивые мысли ее сейчас одолевают.
– Глупо и опасно. Юной леди надо жить во дворце и кушать три раза в день.
– Неужели, все было глупостью? Все, что я сделала, - глупость?
– дрогнув голосом, спросила Аврора.
– Почему же?
– улыбнулся Корт, готовясь успокаивать этого расстроенного ребенка.
– Я не считаю глупостью то, что ты спасла меня, укрывала, лечила, а потом вывела из замка. Это, наверно, очень по-рыцарски…
И тут Аврора призналась:
– Я… я сделала это, чтоб отцу насолить. Сильно насолить, - сказала и всхлипнула.
– Я знаю, - кивнул Корт.
– Ты ведь говорила мне, что любишь доставлять папе хлопоты.
– Но как же я вернусь домой. После того, что сделала?
– тут уж Аврора разревелась совершенно.
– Отец убьет меня!
Убийца покачал головой:
– Ты зря боишься. Уверен: твой отец желает только одного - вернуть тебя в свой дом. И обнять. И поцеловать…
Аврора подняла на него удивленные глаза:
– Ты нанимался убивать его! А теперь говоришь о нем так, будто считаешь его хорошим человеком!
– Я нанимался убивать своего давнего врага, но я не собирался причинять ему боль, похищая его дочь, - резко ответил Корт.
– Я убиваю со спины, но я не заставляю страдать до разрыва сердца. И я знаю: каково это - потерять своего ребенка…
Его глаза неожиданно вспыхнули злым желтым огнем, и Авроре стало страшно.
Или вдруг сердито зарычал и прыгнул в кусты. Корт, выхватив один из рубцов, сорвался за ним. Аврора, испугавшись еще больше, подобрала свои рваные юбки и забилась под ракитник. И мысль о том, чтоб вернуться домой, в этот миг показалась ей очень хорошей.