Карамелька. Отыщи меня в своей памяти...
Шрифт:
Слежу за тем, как они хихикая топают к себе в кабинет.
Одно радует, помещение пустовать не будет, а значит договор окупаемый. Было бы обидно отвалить такую сумму за место на набережной в пустую.
– Кофе мне сделай, – бросаю на ходу официанту, падая в объятия любимого углового столика местного кафе.
С наслаждением вытягиваю ноги и удивленно хмурюсь, утыкаясь ими во что-то мягкое.
Заглядываю под стол, таращась как баран на вжавшегося спиной в сидушку дивана ребенка.
–
– Опять ты? – удивление мгновенно сменяется на усмешку, и я перехожу на заговорщеский шепот. – От кого прячешься?
– От Геры с Егором, – шепчет мой возмутитель спокойствия, поджимая колени к груди. Растрепанные волосы рассыпаются по рукам.
Мозг лихорадочно щелкает шестеренками.
Геру я вроде как знаю. А Егор… Это шкаф, гуляющий за ребенком по пятам, – подсказывает подсознание.
– Выползай, – протягиваю ей руку.
Отрицательно машет головой, крепко обнимая рюкзак.
– Долго ты тут все-равно не высидишь, – фыркаю. – Признавайся, что натворила?
– Ничего, – обиженно поджимает губы, смахивая со лба прядь волос.
– Ваш кофе.
Передо мной появляется чашка дымящего свежесваренного напитка и недоуменный взгляд молоденькой официантки, непонимающей, что я забыл под столом.
– Брысь! – раздраженно бросаю ей, вновь заглядывая под скатерть.
Прячет взгляд под длинными ресницами, старательно сжимая в руках жужжащий телефон, выдающий ее местоположение. Упрямая.
– Лия, верно? – вспоминаю имя малышки, переспрашивая. Кивает, глядя в пол. – Есть хочешь?
По брошенному на меня мимолетному взгляду понимаю, что голодная.
– Закажем тебе картошку фри с наггетсами, чай и вкусное пирожное?
– Я не пью чай, – смотрит на меня исподлобья, будто подозревает в обмане.
– Сейчас попрошу меню, сама себе еду выберешь?
Поджимает губы, вновь опуская взгляд в пол.
– Так не пойдет, – выдыхаю не сдержавшись. – Давай, Рапунцель, выбирайся из своей башни, а то на меня уже как на сумасшедшего оглядываются.
Лия неохотно вылазит из-под стола и, озираясь по сторонам, забирается поудобнее на диван.
Так-то лучше. Торжественно раскрываю перед ней страницу с детским меню, наблюдая за суетливым взглядом. Голодная, как волчонок. Закусывает губу, пробегая пальчиком по аппетитным картинкам.
– Читать умеешь?
– Мне почти шесть, – обиженно произносит она, будто я ее в чем-то упрекнул. – Конечно могу.
– Просто хотел предложить свою помощь, – развожу руками, пасуя перед ее натиском. – Выбрала?
Ребенок счастливо кивает, и я одним движением руки подзываю официанта.
– Куриный
Хитрюга…
Улыбаюсь про себя, глядя как посыпает солью зажаренные сухарики и с наслаждением закидывает их в рот, запивая томатным соком.
– В тебя суп с картошкой влезет то? Или заказала только ради сухарей с соком? – ухмыляюсь, подтягивая к себе сухарницу и отбирая себе самые темные.
– Обязательно, – улыбается она. – Попробуй.
– Ммм… Вкус детства, – слушаюсь, старательно разжевывая хрустяшки.
– Сок себе закажи, – советует она. – Так вкуснее.
Кофе как-то сразу отходит на второй план. На столе по мановению волшебной палочки появляется еще один сок и сухарница.
И пока эта диверсантка с аппетитом лопает свой обед, я терпеливо жду и не пытаю ее вопросами, хотя с удовольствием подцепил бы одним пальцем за капюшон ярко-желтой детской жилетки и потянул бы к папочке.
– Кстати, ты почему отца Герой называешь?
– Ну, – она неуютно ерзает по дивану, пытаясь подобрать слова. – Мне так удобнее.
– А прячешься чего?
– Гера… то есть папа, – запинается она на его имени, исправляясь. – Хочет отвезти меня домой. А там скучно. У мамы сегодня первые занятия в арт–студии, а потом тренировка. Ее сейчас отвлекать запрещено. А позже она точно не сможет за мной присмотреть. Тренер говорит, что у нее большой прогресс. Ей нельзя терять концентрацию и отвлекаться по мелочам.
С каких пор собственный ребенок стал «мелочью»? Родители года, мать вашу!
Фыркаю, не сдержавшись. Хочу задать ей еще множество вопросов, но зависаю, глядя в цветные переливы оттенков ее глаз.
У нашего с Карамелькой малыша могли быть такие же…
Стряхиваю наваждение, прокравшееся незаметным жгучим червем в грудную клетку.
– Наелась? – она тут же кивает. – Теперь звони отцу, пока у тебя телефон не взорвался.
Ребенок неохотно подчиняется. Болезненно щурится, выслушивая минутную лекцию на том конце линии и периодически что-то отвечая.
– Ты ведь пойдешь со мной, правда? – с мольбой во взгляде интересуется она.
– Будет ругаться?
– Нет, – комкая салфетку в руках бурчит она, пряча взгляд. – Он уже уехал. Все что хотел, сказал по телефону… Егор будет ворчать, что мама волнуется, а я совсем не планировала ее расстраивать… Просто хотела побыть рядом.
Вижу, как в мгновение краснеет кончик ее носа, и мелкая прячет телефон в рюкзак, пытаясь не показывать выступившие на глаза слезы.
Сердце болезненно сжимается.