Карамелька. Отыщи меня в своей памяти...
Шрифт:
Плевать… Уничтожу мразь...
Мира... Порадуйся за меня.
Осень подкралась незаметно.
Только вчера гуляли по вечерам в летних майках и сарафанах, а сегодня хочется поплотнее закутаться в полы пальто, спрятав голову в теплом капюшоне и не высовывать и края носа за пределы помещения.
Не верится, что мы в городе уже пятый месяц.
Смотрю на бушующие за окном морские волны и про себя
Кажется, я прикипела к этому месту. К студии, берегу моря. Девочкам из соседних офисов, бегающим ко мне по поводу и без. К реабилитологу. Бесконечным тренировкам… и моей отдушине… Художественным курсам для детей и взрослых.
Озираясь, как нашкодивший ребенок, подхватываю из угла просторной лоджии пару костылей…
Не люблю это слово…
Для меня это просто «опора», такая же как перила балкона или поручни лестницы.
Медленно встаю с кресла, опираясь на них. Ноги все еще плохо слушаются, но я держу их строго вертикально, стараясь не подламывать в коленях. Руки и спина, благодаря тренировкам, стали крепче в разы, и я, практически не расшатываясь, медленно передвигаю стопами. Пальцы рук крепко, до побеления костяшек, сжимают опору. Шажок, еще шажок. Закусываю губу от усердия.
Десятый… Пятнадцатый…
Да ты герой! Хвалю сама себя, радуясь, как ребенок своему прогрессу.
Хмуро вглядываюсь в темные морские волны, закручивающиеся под ледяным октябрьским ветром. Кажется, погода к вечеру вовсе испортится.
В голове пустота… А еще взгляд ярких голубых глаз с карими теплыми переливами.
Черт! Этот ребенок. Никак не выкинуть его из башки!
Не видел мелкую бунтарку уже несколько месяцев, но она все равно не дает мне покоя.
Будоражит воспоминания?
Понимаю головой, что это ненормально, но каждый раз нервно оборачиваюсь, слыша в фойе детский смех, расстраиваясь, как идиот, что это не шустрая голубоглазая малышка с необычным именем.
Слишком похожа на Миру…
– …С юристом согласовали, правки по договору внесли, – сквозь пелену пробивается голос зама. – Просмотришь краем глаза, если все устроит – подписывай. Мне его еще у министра до конца недели заверить нужно… Ты меня вообще слушаешь?
Возвращаюсь из водоворота мыслей. Достаю руки из карманов брюк, оборачиваясь к нему.
– Договор… Правки с юристом… Подписать… Заверить у министра… – словно попугай повторяю за ним вырванные из контекста фразы.
– Ты меня пугаешь, – качает головой.
– Сам себя боюсь, – хмыкаю, стягивая пиджак и оставаясь коричневой вареной футболке. Отлипаю наконец от панорамного окна кабинета и медленно прохожу к большому деревянному столу, на котором лежит тот самый злосчастный договор, в ожидании вердикта. Пролистываю страницы, заостряя внимание лишь там, где должны были внести изменения.
– Вчера у Колосова на встрече видел Белова Германа Юрьевича, – между делом замечает Макс.
Кидаю
– Тот, что арендовал офис под арт-студию для жены, – терпеливо поясняет зам. Сажусь в кресло за столом, оставляя дату и размашистую подпись на последней странице договора. – Так понял, что его на смену Колосову готовят. Работает в его команде. Собирает предвыборную компанию.
– Интересно, – задумчиво откидываю папку в сторону Макса. – Думаешь, стоит заручиться поддержкой?
– Если не хочешь поседеть от количества бумаг и волокит с пакетами документов при утверждении новых объектов, – Литвинов многозначительно улыбается. – То было бы неплохо начать с ним общаться не только на уровне условий аренды помещения.
– По поводу студии с ним никаких вопросов не возникало?
– Его все устраивает, – Макс пожимает плечами, что–то чиркая ручкой в блокноте. – Ты знал, что его жена проходит курс реабилитации в нашей новой клинике? Она не ходит после аварии уже несколько лет... А у нас отличные условия для людей с ограниченными возможностями. Пандус, лифт, санузел…
Зависаю на нем взглядом.
Тренировка…
В голове проносятся фразы мелкой в ресторане:«Тренер говорит, что у мамы большой прогресс. Ей сейчас нельзя терять концентрацию и отвлекаться по мелочам…»
Раздраженно потираю переносицу.
Так разговор был не о фитнес-центре. Это тренировки с реабилитологом. Идиота кусок…
Хмыкаю, на мгновение устало прикрывая глаза.
– Жена довольна, муж спокоен, – продолжает он. – Оплата на год вперед. Санитарные условия в норме. Жалоб от учеников студии не поступало. У меня есть дополнительное соглашение к контракту аренды для Мирославы Александровны. Она просила подправить кое-какие пункты.
– Кого? – ручка, которую прокручивал вокруг пальцев, мгновенно останавливается и хрустит под нажимом, рассыпаясь в руках.
– Белова Мирослава Александровна, – медленно повторяет Макс, с опаской поглядывая на останки канцелярского предмета.
Осознание происходящего разрывается в голове вспышкой ядерной бомбы. Это точно не может быть глупым совпадением. Чертов идиот!
Ребенок… Улыбка… Гетерохромия… Да она ее маленькая копия.
Пальцы автоматически сжимают руки в кулаки, до побеления костяшек.
Сойду с ума, если не удостоверюсь лично. Черт!
Встаю из-за стола, размашистым шагом пересекая кабинет. Челюсть скрежещет от напряжения, вынужденно улыбаюсь сотрудникам офиса, ожидающим лифт со мной на площадке. Вхожу внутрь.
Мозг панически посылает сигналы «SOS» в нейронные связи, а те истерически проносят картинки прошлого и вырванные фразы из контекста. Засовываю руки в карманы брюк, нервно сжимая пальцы, вдавливая ногти до боли в ладонях.
«Она замужем за Беловым. У них растет дочь…»