Карамельные неприятности
Шрифт:
– Да вот, пораньше вернулся… холодильник привез! Не поможешь выгрузить?
– Это завсегда пожалуйста! – Сторож оживился в расчете на вознаграждение.
Они подъехали к директорской даче, сторож выбрался из кабины и открыл ворота. Анатолий въехал во двор, развернулся и затормозил возле крыльца.
Он помнил, что Щекотило держал ключ от дачного домика под первой ступенькой крыльца. Так оно и оказалось, и попасть в дом не составило труда. Сторож, с виду неказистый, оказался очень сильным, и вдвоем с Анатолием они сгрузили огромный
– Ну, вот тут он пускай и постоит, – проговорил Анатолий, отдуваясь и вытаскивая из кармана бумажник, чтобы рассчитаться со своим помощником. – Потом уж я приеду и поставлю куда надо…
Распрощавшись с довольным сторожем, он поехал обратно в город, представляя лицо Щекотило, когда тот обнаружит на собственной даче такой сюрприз, в особенности же когда сторож садоводства напомнит ему, как они вдвоем с ним, Щекотило, затаскивали этот самый холодильник на веранду…
Краденую «Газель» Анатолий бросил возле ближайшей станции метро и добрался до своего временного убежища на городском транспорте.
Желание принимать ванну у него пропало, и он ограничился тем, что постоял под горячим душем, чтобы смыть с себя утомление и нервное напряжение.
После всего пережитого ему очень хотелось выпить, и он порадовался тому, что в доме не осталось спиртного – иначе очень трудно было бы преодолеть соблазн.
Не успел Анатолий вытереться и одеться, как на столике в прихожей требовательно зазвонил телефон. Поддавшись первому импульсу, Зевако снял трубку и поднес ее к уху.
– Это ты? Ты куда пропал? Я тебе на мобилу звоню-звоню… – затараторил в трубке раздраженный женский голос. – Думала, ты уехал куда-то, а мне не сказал… это так на тебя похоже!
Анатолий понял, что напрасно снял трубку. Если это звонит приятельница Хруща – вряд ли ему удастся ввести ее в заблуждение, особенно по телефону. Хуже всего было то, что он понятия не имел, как ее зовут, и тем более – как ее называет Хрущ. Если же это звонит та самая «она», которую упоминал умерший у него на пороге рыжий мужик, то он свалял еще большего дурака. Рыжий сказал, что «она» дала ему что-то, что он спрятал где-то. Но не успел сказать где. И теперь таинственная «она» может это что-то от Анатолия потребовать. А он понятия не имеет, где это искать, так что будет иметь бледный вид. Нет, все-таки напрасно он снял трубку!
Но сделанного не воротишь, и нужно было как-то выкручиваться. Единственным плюсом положения было то, что незнакомка тараторила без остановки, так что у него просто не было возможности вставить хоть слово.
Впрочем, не успел он успокоиться, как она замолчала и подозрительно осведомилась:
– Что это ты молчишь? Нечего сказать в свое оправдание? Так совсем неинтересно разговаривать! Скажи хоть что-нибудь, а то я подумаю, что ты ко мне совершенно равнодушен!
Изобразив хриплый, простуженный голос, да еще прикрыв трубку ладонью, Анатолий проговорил нарочно грубо:
– Чего надо?
– Как
– Не помню, – нагло ответил Анатолий.
– Да ты никак больной? – В женском голосе внезапно послышалось сочувствие. – Голос хриплый, меня не узнаешь…У тебя что – грипп? Так я сейчас приеду… Я буду за тобой ухаживать… привезу лекарства…
– Еще чего! – прохрипел Анатолий. – Сиди дома, я уже лекарства принял, сейчас лягу и телефон отключу!
– Все-таки какой-то у тебя странный голос, – настороженно проговорила его собеседница. – У тебя кто-то есть?
– Да нет у меня никого! – выдохнул Зевако.
– Я знаю, когда ты врешь! У тебя другая женщина, я чувствую! Это кто – Лизка? Ну скажи – Лизка, да? Или Танька Мерлуза?
После того как ассистентка Анфиса Фуфайкина поступила с ним так вероломно, Анатолий потерял к женщинам всякий интерес. Точнее сказать, он их терпеть не мог. Поэтому сейчас ему захотелось немедленно убить и свою собеседницу Антонину, а заодно уж и неизвестную Лизку, и Таньку Мерлузу.
– Нет, ты меня не обманешь! Даже не пытайся! Честное слово? Не смеши меня! У тебя Кристинка! Я видела, как вы с ней переглядывались! Я сейчас же приеду и выцарапаю ее поганые глаза… выдеру ее жидкие волосенки…
«Хоть бы и все вы передрались, только меня оставили бы в покое», – подумал Анатолий.
– Не парься, никого у меня нет, – прохрипел он. – Если хочешь, можешь приезжать… Только у меня всю морду раздуло, буквально как арбуз… Вся распухшая и красная… Врач сказал, что это вирус такой, очень заразный…
Последняя реплика, кажется, подействовала на собеседницу. Заразиться вирусом, от которого может раздуть физиономию, она явно не хотела и пошла на попятную.
– Ну ладно, ты сам полечись, таблетки принимай!
– Принимаю! – Анатолий для большего правдоподобия зашелся кашлем. – И еще эти… горчичники!
Про горчичники – это, пожалуй, был перебор, но собеседница не обратила внимания.
– Тогда пока, – произнесла она примирительно. – Я завтра позвоню…
– Угу, – радостно пробурчал Анатолий и повесил трубку.
Не успел он вытереть испарину, выступившую на лбу во время трудного разговора, как в дверь квартиры постучали.
Стук был странный – три тихих удара, один громкий и снова три тихих. Как будто условный код.
– Кто это стучит, – раздраженно пробормотал Анатолий, направляясь к двери. – Как будто звонка на двери нету… странные какие люди попадаются!
Он решил ни за что не открывать, сделав вид, что никого нет дома, поэтому приблизился к двери крадучись, совершенно беззвучно, и выглянул в дверной глазок.
На лестничной площадке перед дверью стоял очень подозрительный тип с коротенькими ножками, огромной головой и выпученными, как у лягушки, глазами.
Правда, Анатолий быстро сообразил, что таким странным делает гостя увеличительное стекло глазка.