Каратель
Шрифт:
И отчего меня так мучают эти вороны? И во снах и наяву… Будто проклятие какое-то. Будто сделал я им что-то когда-то – и весь род их теперь мстит мне… Даже в сны прокрадываются… Что же, мне теперь везде эти проклятые птицы будут мерещиться?
Или это было предзнаменование?
Глава 5
ВОРОНОВЫ ВЕСТИ
– Вот этот дом. – Ногтем мизинца Катя прочертила в бумаге канавку.
Прошлый раз мне показалось, что она духами вообще не пользуется. Но теперь, когда мы сидели внутри моего
– Самый большой.
– Хорошо устроилась…
– А чего ей себя ограничивать? Ты же видел, как она отшила ту крашеную курицу. Думаешь, она только ее так?
Я вздохнул.
Крашеная курица… Да она со всеми ими как с бройлерными цыплятами. Пока они трудолюбиво по копейке, по рублику сколачивали свои состояния, обирая тех, кто не смог устроиться в жизни так же, как они, и считали себя хозяевами жизни, – она одним махом ощипала все их золотые перышки.
Хотя… Почему – все? Может быть, хозяева домов живут себе спокойненько в других загородных домах? Кому по карману такой домик, по карману и еще парочка таких же. Живут и продолжают считать себя хозяевами жизни. Может быть, даже показывают друзьям фотографии своих загородных замков, хвалятся… И лишь на вопрос: а чего вот в этом, самом лучшем, не живешь? – вдруг окатывает непонятной тревогой… И желание перевести разговор на что-нибудь иное.
– А ее слуги? – спросил я.
– Слуги или те, пурпурные?
– Не играй в слова, – устало попросил я.
С самого утра я был разбитый и не в своей тарелке. Да еще тренировка с Дианой, когда я держал ее удары с расстояния ближе чем обычно. Ближе чем когда-либо, если уж на то пошло. С третьего из пяти стульев. Нас разделяла всего середина стола. Тяжело. Очень тяжело. Но у меня не так много времени осталось…
– Я не играю в слова! Просто ты в самом деле не понимаешь, куда суешься! Там, помимо пурпурных и тех двух беленьких девок, ты их видел у морга, еще человек двадцать самых разных людей! Двадцать – прислуги! Готовят, убирают, стригут газоны и следят за насосами, бойлерами и проводкой…
– Двадцать?
Я вздохнул. Хороший ты человек, Катька. А все же у страха глаза велики.
– Не веришь… – Катя сжала губы.
– А где живут пурпурные?
– Думаешь, она держит их в одном месте, как скот? Вроде казармы? – Она помотала головой. – Если бы… Нет, они живут каждый в отдельном доме.
– Какие? – Я постучал пальцем по плану поселка.
– Слушай, Крамер… Ты издеваешься, да?
Я молчал и терпеливо ждал. Пусть выговорится. Выговорится – и спокойно продолжит. По делу.
– Она их разбросала по всему поселку. Вокруг себя. Как охранные сигнализации. Если увидишь в доме окно с открытой фрамугой, имей в виду.
– В смысле?
– Слушают в смысле! Не проветривают же они так комнаты, если
– Понял, понял… Не буянь.
Она невесело рассмеялась:
– Ох, Крамер… У меня такое ощущение, будто я объясняю, как лучше намыливать веревку…
Да, с фрамугами я в самом деле сглупил. Мог бы и догадаться.
Катя грустно глядела на меня. И теперь я уже не сомневался. Карта, конечно, хорошо, но так просто ты от меня не отделаешься. По глазам вижу. Потому что иначе буду тебе в снах являться и корить телячьим взглядом…
– Здравствуй, мыло душистое, здравствуй, веревка пушистая… – пробормотал я.
Катя вдруг прищурилась, зло усмехнулась:
– Зря стараешься. Ты, конечно, можешь заставить меня заплакать… Чего смотришь? Думаешь, такие, как я, не умеют плакать? Умеют. И я могу расплакаться. Но помогать тебе не стану. Не надейся.
Я бросил на нее быстрый взгляд – да неужели? – и снова сосредоточился на карте. Дом, который паучиха выбрала для себя, в самом центре поселка, впритык к…
– Это что? Пруд? – спросил я.
– Маленькое озерцо.
– А это? – ткнул я в центр.
– Игрушечный островок. Насыпной. Из розового песка.
– Розовый?..
– Розовый! Как на Крите! Что, ни разу не видел? – В Катькином голосе снова прорезалась злость.
Я вскинул ладони:
– Не знаю, куда лезу. Понял, понял…
Как на Крите… Интересно, чьи же там дома – были чьи, если дошло до островка из розового песка?
– Ее слуги… прислуга, – уточнила Катя, – живут вот тут. – Она ткнула в дом на дальнем крае поселка. – Вот они-то как раз живут вместе.
Ага. Все же все вместе и на краю… Все же не всесильная. Все же двадцать душ ее раздражают. Выкинула их на самый край, подальше от себя. Чтобы почти не замечать того, что творится в их головах…
– Как в казарме…
– Или в стойле, – жестко сказала Катя.
– А… – Я замялся, подбирая слово. – Мальчишки… Ну на новолуния…
Думал я вовсе не о мальчишках.
Катя внимательно смотрела на меня.
– Кажется, вот тут, – сказала она. Указала на дом рядом с домом паучихи.
– Кажется?..
Немного же, для двух-то лет слежки.
– Крамер… – процедила она сквозь зубы.
Я пожал плечами. Ну нет так нет.
– Ты не понимаешь! – не выдержала Катя. – Она их привозит всего за день до новолуния… Да дело не в том, где она их держит! Дело в том, что берет она их… – Катя осеклась.
Опомнилась. Не в мальчишках было дело. Не в мальчишках.
– Еще что-то знаешь, кто где живет? Тут, тут? – Я ткнул пальцем в другие дома по соседству.
Катя помотала головой.
– Совсем-совсем?
Она еще раз мотнула головой. Пожала плечами:
– Наверное, кто-то из ее пурпурных. Как и в других домах вокруг.
Я вздохнул:
– Ну это я уже понял… – Я еще раз оглядел план. Прикинул, что знаю о том или другом доме. – Да, негусто…
– Поверь мне, даже это много. Это очень много. Если бы ты столкнулся с той гривастой поближе…