Каратист: яростный кулак. Том 2
Шрифт:
Мы отъехали дальше. Нашли удобное, укрытое от ветра место. Я помог поставить палатки. И нарубить дров. Девушки весело занялись готовкой.
— Я пойду прогуляюсь, — сказал я. — Поищу своих.
Валя подошла. Внимательно посмотрела мне в глаза.
— Приходи к ужину. У нас будет отличное рагу.
Я кивнул.
— Обязательно загляну.
Валя погрозила пальчиком.
— Не пропадай. А то я тебя сама найду.
Закапал мелкий дождик. Здесь, среди деревьев, почти не ощущался. Капли барабанили
Я взял сумку и отправился к холмам. Вышел из леса и поежился под порывами ветра. Дождь шел мелкой пеленой. Лицо тут же покрылось влагой.
Костры почти погасли. Люди укрылись в машинах и палатках. Я быстро промок. Кеды чавкали в грязи.
Шел мимо палаток, искал знакомых. Но так никого и не нашел. Дошел до спуска к площадке.
Заглянул вниз. Там уже никого не осталось. Пусто. Маты так и лежали под дождем. Голые и беззащитные. Столик для судей.
— Дождь без конца, —
прошептал я, глядя на одинокую арену. — Опавшие листья бамбука.
Укрыли от глаз
Замшелую горную тропку— -
Никто ко мне в гости не ходит.
Это танка японского поэта восемнадцатого столетия. Об одиночестве. Да, точно. Осталась в памяти, надо же. Внезапно пришла на ум.
Совершенно верно. Чем выше ты забираешься на вершину. Тем больше одинок.
Ладно. Хватит ныть. Что-то я расклеился. Дурной пример заразителен. Это я от Смелова и Бурного нахватался.
Одиночество — удел каждого человека. Рано или поздно. Без разницы, на вершины ты или внизу. Социальной пирамиды.
И надо уметь использовать во благо. Это состояние.
Я развернулся. И зашагал опять к лесу. Куртка намокла. По волосам и лицу стекали потоки воды. Окружающий мир виднелся размытым. А, плевать.
Я добрался до леса. Дождь здесь сразу стих. Вытер лицо.
Пошел вглубь леса. По ковру из опавших листьев. И пожухлой травы. Сейчас я взбодрюсь. Единственным известным мне способом.
Еще с полкилометра. Наконец, я нашел, что искал. Толстую осину. С удобным стволом.
Снял куртку и футболку. Выжал из них влагу. Положил на сумку.
Размялся. Тщательно и старательно. Костяшки пальцев болели. Ребра тоже.
Ах да, это же последствия. Сегодняшнего турнира. Вроде терпимая боль. Ничего опасного.
А потом я встал перед деревом. Сначала легонько поклонился. В знак уважения. Мысленно попросил прощения. За то, что буду сейчас делать.
И начал бить. По стволу. Как обычно. Прямые удары. Сэйкэн цуки.
На уровень груди. Каждый удар мощно и с разворотом бедер. Вкладывая весь свой вес. Сначала правой. Потом левой.
Сначала на уровне груди. Потом на уровне головы.
Озябшие пальцы сперва заболели. А потом привычно вошли в колею. В ритм ударов.
Дерево тряслось от каждого удара. Сверху летели мокрые листья. Я насчитал пятьсот ударов каждой рукой.
Потом отдохнул.
Теперь по новому кругу. По тысяче ударов. Потом снова отдых. И уже по две тысячи ударов.
Когда я закончил, кора осины слетела со ствола. Там, где я бил. Я снова поклонился дереву. Попросил прощения. И поблагодарил. За то, что оно позволило стать мне сильнее.
Да, я чувствовал усталость. И опустошенность.
Но, с другой стороны, я освободил дух от сомнений. От слабостей. От жалости к себе.
Теперь я был готов к новым испытаниям. Даже к поражению.
Тяжело дыша, я поднял сумку и верхнюю одежду. Пошел по лесу, куда глаза глядят. Хотя вокруг начало темнеть.
И не удивился, когда вышел к лагерю Вали и ее друзей. Наверное, меня привел невероятно вкусный аромат похлебки. Которую они приготовили на костре.
Гена ковырялся под капотом «УАЗика». Двое других парней тащили дрова. А девушки накрывали на скатерть. Разложенную прямо на земле. Правда, под низ положили еще кусок ткани.
Валя первой заметила меня.
— О, проходи, — сказала она. — Ты как раз вовремя.
Глава 25. Финал на свежем воздухе
Ночью я проснулся. Не сразу понял, где нахожусь. Мне показалось, что я снова живу в лесу.
Вокруг тихо. Мокрые черные стволы деревьев. На земле ковер. Из желтых листьев. На небе густая россыпь звезд.
Холодно, черт подери. Даже мне, закаленному на природе. Изо рта вырывались струйки пара.
— М-м-м? — спросила сзади Валя.
Я повернулся. Увидел девушку, укутанную в спальник. Вот упрямая. Так и не согласилась идти в палатку. Решила тоже спать снаружи. На природе. На холоде.
Да, точно. Так все и было. Я вспомнил прошедший вечер.
И вздрогнул. Потому что вспомнил ощущения. Которые испытал вчера. При виде девушки. И вспомнил те мысли, что посетили меня.
Вчера я поужинал с новыми знакомыми. Рагу, кстати, получился замечательный. Особенно после того, как ты весь день ходил с пустым брюхом.
Потом Дима играл на гитаре. И пел песни. Вернее, пели все. А Валя села рядом со мной.
— Ты будешь завтра драться? — спросила она. Кивнула в сторону площадки. — Вот здесь? Под дождем?
Я кивнул. Завтра утром надо сходить на медитацию. И на утреннюю тренировку. А сейчас у меня уже слипались глаза. Я хотел спать.
— А где это? — спросила Валя. — Я хочу посмотреть. Пошли. Покажешь.
О нет, только не это. Меньше всего я желал тащиться туда. На грязную площадку. По грязной дороге.
— Ну, пошли, — сказала Валя. — Что ты сидишь на месте?
Ладно. Ничего не поделаешь. Я поднялся с бревна. Девушка сказала подругам, что мы прогуляемся.