Караул под «ёлочкой»
Шрифт:
«Так, спокойно... Это еще не все. Как сказал Макарьев, есть еще что-то, что я обронил в самом «газике». Какая-то мелочь, какая-то вещица, на которой могут оказаться мои отпечатки пальцев».
«Получается, что он сейчас лупит меня по трем позициям. Свидетель, который меня видел и, наверное, сможет опознать. След колеса на грунтовке около цистерны с трупом. Какая-то штуковина с моими отпечатками пальцев. По отдельности все это - чепуха, но взятое вместе, в целом...»
«Хорошо, а зачем он рассказал обо всем этом сейчас? При всех, но в то же время не называя имен. Странно... Очень странно...»
«А
«Нет, не получается, - сразу же возразил себе Агент.
– Во-первых, Макарьев рассказал все очень точно. Слишком точно для простого блефа. Рассказал так, как все и было на самом деле. Как будто он, сволочь, стоял где-нибудь за углом и подсматривал! Во-вторых, вряд ли он работает на контрразведку. Если бы он был связан со спецслужбами и выложил им все те факты, о которых сейчас рассказал, я бы уже здесь не сидел. Они бы наверняка меня уже сцапали. Как же иначе при таких-то фактах? Какой смысл было бы со мной играть в прятки? Да никакого!»
«Что, если рассказ Макарьева попробовать проверить? Но вот только как? Имени свидетеля он не назвал. Что я мог потерять в машине, он тоже не сказал. Остается только колесо с дефектом. Если на колесе есть порез, значит, он не блефует. Значит, ему действительно удалось каким-то образом выйти на меня».
«Поэтому нужно срочно и очень внимательно осмотреть левое переднее колесо на том «газике». И тогда сразу все станет ясно».
«Нет! А вот этого делать как раз и нельзя! Может быть, Макарьев и рассчитывает на то, что я сейчас побегу к машине, смотреть на это распроклятое колесо? Факт моего появления в гараже и будет окончательным доказательством в его пользу. И я сам, как последний дурак, залезу в петлю!»
«Тогда что же получается? Получается, что решающего доказательства моей вины у Макарьева нет. И этот его рассказ о найденном в цистерне теле должен спровоцировать какие-то мои действия...»
«Вот оно что! Он знает очень многое, он нашел «газик», на котором я вывез мертвого Ушакова, нашел следы на грунтовке и какую-то вещь с моими отпечатками в машине. Но у него нет решающего доказательства! Того самого доказательства, с которым он мог бы спокойно пойти в контрразведку и сдать меня с потрохами. И сейчас эта сволочь хочет, чтобы я запаниковал и добровольно полез в ловушку, которую он подготовил мне в гараже!»
«Ах, ты сопляк!
– Агент уставился на Антона, едва сдерживая клокотавшую в груди злость.
– Так ты решил поиграть со мной в прятки, дрянь? Хорошо, мы с тобой сыграем! До кровавой юшки из носа сыграем!»
Ненависть накатила на него черным валом, заставив гулко биться сердце.
Агент попытался взять себя в руки и часто задышал, успокаивая нервы. Сейчас он больше всего опасался, что кто-нибудь из присутствующих в комнате офицеров и гражданских специалистов заметит его внезапное волнение, перехватит его напряженный и полный ненависти взгляд. Но все были увлечены общей беседой. На помалкивавшего за столом Агента никто не обратил внимания.
«При любом раскладе, Макарьев узнал слишком много, - подумал Агент, чуть успокоившись.
– Непростительно много. С таким количеством опасных знаний на свете долго
Приняв решение, Агент несколько расслабился. Ему нужно было собраться с духом и морально подготовиться к предстоящей сегодняшним вечером работе, лишние негативные эмоции были сейчас совершенно ни к чему. И он, уже почти полностью успокоившись, стал выпивать вместе со всеми, пьяно хохотать над застольными шутками, и даже сам рассказал парочку пикантных анекдотов.
37.
6 сентября 1988 года.
Космодром Байконур, вторая площадка.
«Вот это номер!
– сказать, что Резидент был потрясен, значило, не сказать ничего.
– Ай да лейтенант Макарьев! У этого мальчишки и в самом деле есть голова на плечах!»
Резидент слушал рассказ Макарьева о найденном в цистерне трупе с замиранием сердца. Самая обычная застольная байка, если бы не одно «но».
Эта лейтенантская байка, рассказанная только что в хмельной мужской компании, как две капли воды была похожа на отчет Агента, который Резидент получил в начале недели через «почтовый ящик» - тайник и на днях по каналу курьерской связи переправил в разведывательный Центр. Совпадала до мельчайших деталей. Смертельная ножевая рана под левую лопатку, украденный и тайно возвращенный «газик», цистерна, как место для сокрытия трупа. Полный комплект совпадений. По всем пунктам.
Слушая рассказ Антона, Резидент отчетливо понимал, что случайных совпадений двух разных событий до таких мелочей в реальной жизни просто не бывает. Следовательно, и в рассказе лейтенанта, и в докладе Агента речь идет об одном и том же событии. А это значит, что лейтенанту Макарьеву каким-то образом стало известно об убийстве инженера Кирилла Ушакова и о том, где спрятан его труп. И вполне возможно, что Макарьев знает имя убийцы. То есть знает имя Агента.
Совершенно не важно, чем Макарьев руководствовался, рассказывая своим сослуживцам эту историю о якобы найденном в цистерне трупе, и на какую их реакцию рассчитывал. Может быть, он хотел вынудить Агента начать активные действия...
Гораздо важнее сейчас другое: можно с полной на то уверенностью утверждать, что Агент провалился. Это, к сожалению, уже бесспорный и объективный факт.
Агент никогда непосредственно не был связан с Резидентом. Они очень хорошо знали друг друга, виделись здесь, на космодроме, едва ли не ежедневно, но Агент никогда и не подозревал, что человек, иногда оказывающийся в буквальном смысле рядом с ним, - это его руководитель по разведывательной деятельности, его Резидент. Их деловое взаимное общение шло исключительно посредством нескольких тайников, «почтовых ящиков», умело выбранных в самых, казалось бы, неожиданных местах и на второй площадке, и в Ленинске.