Караван дурмана
Шрифт:
– Н-да, Робин Гуд из тебя никудышный, – посочувствовал Громов, склонившись над умирающим. – Одно дело стрелять в других, и совсем другое, когда стреляют в тебя, м-м?
– Да, – прошептал Жасман, отводя взгляд. Он не хотел смотреть на нависшую над ним тень. Это было так же страшно, как видеть собственную кровь.
– Мне почему-то кажется, что ты собственноручно добивал водителей «КрАЗов». Расхаживал среди раненых и со смехом стрелял им в лицо. Так было дело?
– Мы все стреляли… Я не смеялся…
– Среди
Жасман перестал воспринимать обращенные к нему слова. Он слышал только себя самого. Как если бы остался совсем один на этом свете.
– Пожалс-с-ст, – клокотало в его груди. – Пожалс-с-ст…
– Просишь о пощаде? Напрасно.
– Холодно… Хол…
Громов умолк, занявшись прикуриванием сигареты. Услышав щелчок зажигалки, Жасман принял его за звук взведенного курка и приподнял отяжелевшие веки, но увидел лишь крошечный рубиновый огонек, пылающий в кромешной тьме. Это была не просто ночная темнота. Она не снаружи сгустилась, а внутри Жасмана.
– Только одну затяжку, – попросил он, втянув ноздрями запах дыма.
Сигаретный фильтр, вставленный в его губы, был чуточку влажным. Дым, втянутый в легкие, горчил. Когда непослушные губы Жасмана выронили сигарету на грудь, она зашипела, пропитываясь кровью.
А потом прозвучал выстрел, наконец-то последний. Стало тихо-тихо.
Казалось, теперь поселок вымер окончательно.
Глава 17
В потемках
Уже почти стемнело, когда Громов вышел на околицу, чтобы призывно помахать Королькову, перетаптывающемуся на пустынной дороге.
Первое, что спросила Ленка, когда выбралась из примчавшейся в поселок «семерки», это:
– Об Андрее что-нибудь удалось выяснить?
– Нет, – Громов отрицательно качнул головой. В этот момент он пожалел о том, что выжил.
Что-то прочтя в его взгляде, дочь прикоснулась к его плечу:
– С тобой все в порядке, папа?
– Разумеется, – подтвердил Громов. Повернувшись к Королькову, он сказал: – Теперь твой черед поразмяться немного. Ты как, не возражаешь?
– Кто-нибудь из бандитской звездобратии уцелел? – Выдвинув нижнюю челюсть вперед, Корольков воинственно посмотрел по сторонам. Рядом с Громовым он чувствовал себя готовым к любым неожиданностям. – Что я должен сделать?
– Видишь эти трупы? Отволоки их во двор и возвращайся. Хочу показать тебе одну вещь.
– Какую?
– Действуй, Игорь. Всему свое время.
– Третий бандит сбежал? – спросила у отца Ленка, когда они остались вдвоем.
– От судьбы не убежишь. – Громов пожал плечами, демонстрируя дочери полнейшее равнодушие.
– А Андрей?.. Ты хотя бы узнал, где его могила?
– Могилы нет. И Андрея нет. Понимаю, как тебе больно, но тут ничего не попишешь.
– Значит,
– Немного позже. Осталось еще одно небольшое дельце.
– Что за дельце? – заинтересовался приблизившийся Корольков.
Глядя на первую звездочку, проклюнувшуюся на синем небе, Громов пояснил:
– Сюда едут небезызвестные тебе братья Рубинчики. Хочу организовать достойную встречу их кодле. Но для начала…
– Но для начала? – откликнулся Корольков заинтригованным эхом.
– Верни мне джинсы и куртку. Я устал от этого бала-маскарада…
– Тысячи носов, и уши, и оскал, – прошептала Ленка опускаясь на корточки, – как на венецианском карнавале…
Она не помнила песни, в которой звучали эти строки. Не могла воскресить в памяти Андрюшино лицо, как ни старалась. И совершенно не представляла себе, как жить дальше. Маленькая девочка, заблудившаяся в темноте. Несчастная женщина, потерявшая все привычные ориентиры.
Переодевшиеся отец и Корольков приволокли из соседнего двора тяжеленный мешок, который был погружен в багажное отделение заметно просевшей «Нивы».
– Сколько же здесь килограммов, а? – возбужденно спросил Корольков. – Целая куча героина, даже не верится.
– Хочу поговорить с тобой об этом особо, – сказал Громов. – Дерьмо, которым набит этот мешок, уже погубило много народу, но это только цветочки. Как ты намереваешься им распорядиться?
– Нужно вывезти его в степь и… – Корольков обеими руками потер щеки. Поросшие щетиной, они издали неприятное шуршание.
– Договаривай, Игорь.
– Даже не знаю. – Шуршание возобновилось. – Может быть, закопать поглубже? Ну, чтобы никто не нашел.
– А как ты отнесешься к моему предложению облить героин бензином и сжечь?
– Да жгите на здоровье, – нервно сказал Корольков.
Громов заставил его опустить руки и заглянул ему в глаза:
– Это должен сделать ты. Сам. Я так хочу.
– Сам – так сам. – Корольков переступил с ноги на ногу и отвернулся. – Без проблем.
– Договорились, – кивнул Громов, отведя помрачневший взгляд. – Тогда давай погрузим в «Ниву» бандитский арсенал. Во-первых, он нам еще пригодится. Во-вторых, незачем оставлять туземцам такую гору оружия. У них тут и без того жизнь чересчур насыщенная.
– Ого, – приговаривал Корольков, перетаскивая из «газика» оружие, – да тут даже пулемет имеется. Крупнокалиберный?
– Да, – подтвердил Громов, укладывая завернутый в дерюгу «Прибой» на заднее сиденье «Нивы». – Это имеет для тебя какое-то значение? Ты предпочитаешь пулеметы особой конструкции?
– Честно говоря, мне еще никогда не доводилось держать в руках такую штуковину. С ней прямо настоящим Рэмбо себя чувствуешь.
– До первой крови, – пробормотал Громов, но не был услышан.