Кардонийская петля

Панов Вадим Юрьевич

Ситуация настолько дурацкая, что Григ смеётся. А через мгновение по её предплечью чиркает пуля: бамбадао заприметил торчащую руку и выстрелил.

– Не высовывайтесь! – Григ возвращается в кабину, трёт поцарапанную руку и громко ругается.

– Мы набрали отличную скорость!

– Но что толку? – хрюкает Сычин. – Мы ещё ничего не добились.

Он лично возглавил преследование на втором «Клоро», курсовые «Гаттасы» которого азартно полируют кран с тыла. Но не более. Раздолбить колёса пока не удавалось, и паротяг продолжал мчаться за первой машиной, грузовиком, в котором, судя по сбивчивому рассказу

кирасиров, находится Касма.

– Нам достаточно не отставать. Рано или поздно ушерцы опомнятся и наведут порядок: дорогу перекроют или что-нибудь в этом роде.

– А если не опомнятся? Если похитителям удастся уйти? У них наверняка есть план.

Сычин кривится и бурчит:

– Постарайтесь разогнать колымагу сильнее.

А Тиурмачин, взобравшийся на башню оставшегося у места перестрелки «Клоро», подносит к глазам бинокль и качает головой:

– Что же они творят!

Двенадцатиколёсные монстры, изрядно походящие на взбесившихся по весенней поре мамунгов, мчатся не разбирая дороги. Мусорные баки, фонарные столбы, телеги, грузовики – всё, что попадается на пути, стремительно улетает прочь повреждённым или переломанным: водители попросту не успевают реагировать на препятствия. Да и как среагируешь, когда сидящие рядом требуют только одного:

– Быстрее!

Потому что грузовик пытается оторваться от строителя, в котором засел ужасающе меткий бамбадао; а строитель, в свою очередь, не радуется присутствию на хвосте «Клоро», чьи курсовые пулемёты без остановки жарят по корме паротяга, угрожая в любой момент лишить его скорости.

– Быстрее!

– БЫСТРЕЕ!!

И на многострадальной груди Унигарта стремительно вычерчивается ломаный шрам разрушений. Разлетается какой-то сарай, грузовик кренится на левый борт, но возвращается, летит дальше, передавив могучими колёсами прятавшиеся в сарае мешки. Строитель отворачивает и сносит угол пакгауза, «Клоро» добавляет огня.

– Они уходят к сферопорту! – комментирует Аксель очередной вираж грузовика.

– Ну почему учёные до сих пор не придумали маленькие рации? – вздыхает Помпилио. – В порту стоит доминатор, а я не могу отправить его на перехват.

«Ах да, там доминатор! Мой нынешний работодатель может отдавать приказы капитанам тяжёлых крейсеров. Привыкайте к новым реалиям, обер-шармейстер Крачин…»

– Или вот боеприпасы, – продолжает разглагольствовать адиген. Отсутствие дверцы его совершенно не смущает: дер Даген Тур спокойно пристроился на самом краю сиденья, уперевшись ногой в переднюю панель, и болтает таким тоном, словно они ведут ничего не значащий разговор на борту роскошной флаг-яхты. – Почему нет пули, способной снести колесо паротяга? Постаравшись, я могу попасть в соединение, в эти огромные болты, но ни один из существующих боеприпасов ничего им не сделает, разве что поцарапает. Нужно разработать алхимический патрон повышенной мощности… Возможно, с нитроболом… Нет, нитробол разорвётся ещё в стволе.

– В нас продолжают стрелять, аллакут, – хладнокровно напоминает эрсиец. – Если они не успокоятся, то скоро собьют задние колеса, и мы остановимся.

– Ядрёная пришпа! Аксель, не отвлекай! Я думаю! Мне нужно подбить бронетяг, а я ещё не придумал как.

Помпилио недовольно поджимает губы, демонстрируя, что, помешав размышлениям, Крачин нарушил едва ли не все писаные и неписаные законы, но в следующий миг адигенский взгляд падает на фоган «ГЗ», и напряжение в нём сменяется весельем.

– Сосредоточьте

огонь!

– Он виляет!

– Конечно, виляет! – рявкает в ответ Сычин. – Он же убегает!

И топает ногой, демонстрируя крайнюю степень раздражения.

Пулемётчики, как выяснилось, совершенно не умели атаковать уходящие цели, не учили этому кирасиров, поскольку в бою не требовалось. Пули крушили корму, звякали о сложенную стрелу крана, но никак не могли добраться до кузеля или колёс. Строитель не останавливался. Сычин злился. Однако раздражение не помешало ему увидеть то, что ускользнуло от внимания стрелков и увлечённого дорогой водителя.

– Это человек?! – Откуда-то, скорее всего из кабины, на стрелу вскарабкался лысый мужик в кожаной цепарской куртке и цепарских же штанах с накладными карманами. – Что он делает?

– Собрался отстреливаться, – хихикает один из пулемётчиков.

Лобовая броня «Клоро» не шла ни в какое сравнение с защитой «Доннера» или «Джабраса», но пробить её из пистолетика, который лысый держал в руке, не было никакой возможности.

– Сейчас я его сниму, – обещает второй пулемётчик.

А в следующий момент вцепившийся в кран безумец вскидывает своё оружие.

Книга алхимических боеприпасов Хоэкунса насчитывает четыреста пятьдесят шесть страниц оригинальных рецептов и постоянно пополняется. Помпилио знал её наизусть, к тому же был обладателем изрядного количества уникальных фамильных смесей и мог подобрать боеприпас для любого выстрела. Он знал с каким патроном выходить на стерча, какой будет хорош против засевшего вдалеке снайпера, а какой – в гуще боя. Он никогда не ошибался, искренне, как любой бамбальеро, считал, что лучше огнестрела ничего не придумано, однако сейчас положился на «ГЗ». Изобретённый Гатовым фоган выстреливал зарядами с фоговой смесью, бил недалеко, но расстояние между машинами, как прикинул дер Даген Тур, было подходящим. Оставалась сущая мелочь: попасть в щель водителя, а не под пулемёты, которые наверняка переключатся на новую цель.

– Ядрёная пришпа!

Паротяг в очередной раз тряхнуло; цель – чёрная полоска на носу здоровенного бронетяга – далеко; точность «ГЗ» оставляет желать, но выхода нет – нужно стрелять. Левой рукой Помпилио крепко держится за стрелу, правой поднимает фоган, целится…

И вдруг понимает, что его уносит вправо.

– Приготовились! – громко объявляет Орнелла, наблюдавшая за догорающим шнуром. – Три, два… Взрыв!

Заряды, спешно установленные на главном замке кузова, послушно грохочут, освобождая кузельный тягач от ноши, и тяжеленный прицеп медленно уходит назад, одновременно разворачиваясь и заваливаясь набок.

– Есть! – рявкают набившиеся в кабину диверсанты.

– Да!!

А водитель крана делает всё, чтобы разминуться с неожиданно появившейся преградой. Строитель выворачивает, входит левым бортом в некстати подвернувшийся ангар, прорывается, но всё-таки не избегает столкновения с продолжающим движение прицепом. Железо врезается в железо, гигантский паротяг встряхивает, кран срывает с крепежа, и длинная стрела плавно идёт вправо.

– Ядрёная пришпа!!

Помпилио понимает, что его несёт, и он ничего не контролирует. Везёт в одном: высоких строений поблизости не оказывается, и пятнадцатиметровая стрела, очертив стремительный круг, ни во что не врезается.