Карлссон, который живет на крыше (Пер. Л. Брауде и Н. Белякова)
Шрифт:
— Больше я писать не буду, — сказал Малыш щенку, — не хочу пугать ее.
Потом он подошел к окну и позвонил Карлссону. Да, он в самом деле позвонил ему. Ведь вчера вечером Карлссон сделал нечто очень хитроумное. Он провел телефон между своим домиком на крыше и комнатой Малыша этажом ниже.
— Привидению нельзя прилетать и появляться на авось в доме, — сказал Карлссон. — Но теперь Карлссон провел самый лучший на свете телефон. Так что ты можешь позвонить и заказать привидение как раз на то время, когда Домокозлючка сидит на каком-нибудь подходящем месте и,
Устройство состояло из коровьего колокольчика — колокольчика, который носят коровы, — надежно прикрепленного к коньку крыши Карлссона, и шнура, протянутого от коровьего колокольчика к окну Малыша.
— Ты дергаешь за шнур, — инструктировал Малыша Карлссон, — наверху у меня звонит колокольчик, и — хлоп! — Маленькое привидение из Васастана мигом уже тут как тут, а Домокозлючка грохается в обморок. Верно, здорово?
Малышу тоже показалось, что это здорово. И не только из-за всей этой чертовщины с привидениями. Раньше ему приходилось сидеть и ждать, ждать без конца, когда Карлссон соблаговолит навестить его. А теперь он мог позвонить ему, когда нужно было с ним поговорить. И вот как раз в эту минуту Малыш почувствовал, что ему просто необходимо поговорить с Карлссоном. Он стал изо всех сил дергать шнур и тут же услыхал, как наверху на крыше без конца звонит и звонит колокольчик. А вскоре услышал и жужжание моторчика; но у Карлссона, влетевшего в окошко, был хмурый и сонный вид.
— Ты что же думаешь, это будильник? — брюзгливо проворчал он.
— Ах, прости меня, — извинился Малыш, — а ты спал?
— Тебе надо было спросить об этом, прежде чем будить меня. Сам-то ты вечно спишь как сурок, и тебе невдомек, каково таким беднягам, как я, которые почти никогда не смыкают глаз. И уж когда удается спокойно заснуть, о, тогда друзья должны, затаив дыхание, оберегать твой покой, а не трезвонить в колокола, как на пожар.
— Разве ты плохо спишь? — спросил Малыш.
Карлссон угрюмо кивнул в ответ:
— Да, представь себе, плохо.
Малыш огорчился:
— Как мне жаль тебя… у тебя в самом деле такой скверный сон?
— Прескверный, — ответил Карлссон. — Вообще-то по ночам я сплю, как камень, и по утрам тоже. Хуже всего после обеда; тогда я только лежу и ворочаюсь с бока на бок.
Он молча постоял, печалясь о своей бессоннице, но уже через минуту встрепенулся и живо огляделся по сторонам.
— Если б я получил хоть какой-нибудь маленький подарок, я, быть может, не стал бы так сильно расстраиваться из-за того, что ты меня разбудил.
Малыш не хотел, чтобы Карлссон расстраивался, и начал рыться в своих вещах.
— Хочешь мою губную гармошку?
Карлссон схватил губную гармошку:
— Да, я всегда хотел какой-нибудь музыкальный инструмент, да, спасибо тебе, я возьму хоть этот… ведь контрабаса-то у тебя все равно нет?!
Приложив гармошку к губам и издав несколько убийственных звуков, он посмотрел на Малыша горящими глазами:
— Слышал? Я только что сочинил мелодию. Она называется «Плач Маленького привидения».
Тогда Малыш сказал,
— Подумать только, как жалко Буссе и Беттан, — сказал Малыш.
Но Карлссон ответил, что скарлатина — дело житейское, и тут не о чем волноваться. Вообще получилось очень удачно, что Буссе и Беттан попали в эпидемичку, как раз когда в доме наконец-то начнут появляться настоящие привидения.
Не успел Карлссон договорить, как Малыш подпрыгнул от страха. Он услыхал за дверью шаги фрёкен Бокк и понял, что она в любую минуту может войти к нему в комнату. Карлссон тоже понял, что надо немедленно исчезнуть. Плюх — кинувшись на пол, он свернулся в маленький клубочек и покатился под кровать Малыша. Малыш быстро уселся на кровать и прикрыл колени полой купального халата, чтобы она свисала вниз, как можно больше скрывая Карлссона от глаз фрёкен Бокк.
В тот же миг дверь открылась и в комнату шагнула фрёкен с половой щеткой и совком в руках.
— У меня здесь уборка, — сказала она, — выйди ненадолго на кухню!
Малыш так разволновался, что даже вспотел.
— Не-а, не хочу! — сказал он. — Я буду сидеть здесь, раз меня надо изолировать.
Фрёкен Бокк рассердилась.
— А ты знаешь, что у тебя под кроватью? — спросила она.
Малыш покраснел… неужели она уже заметила Карлссона?
— Ничего… ничего под моей кроватью нет, — заикаясь, сказал он.
— Представь себе, что есть, — возразила ему фрёкен Бокк. — Там полным-полно больших клочьев пыли, которые я собираюсь вымести. Подвинься!
Малыш совершенно обезумел.
— Нет! — закричал он. — Я буду сидеть здесь и буду изолированный.
Тогда фрёкен Бокк, бормоча себе что-то под нос, принялась мести в другом конце комнаты.
— Сиди, ради Бога, пока я не уберу тут! А потом будь любезен перейти в какой-нибудь другой угол и изолироваться там, упрямый мальчишка!
Кусая ногти, Малыш стал лихорадочно думать, что же теперь будет. Но внезапно он вздрогнул и захихикал. Это Карлссон защекотал его под коленкой, а Малыш так боялся щекотки!
Фрёкен Бокк злобно посмотрела на него:
— Ага, ты еще смеешься, хотя твои мама, и брат, и сестра болеют и страдают!
Малыш снова почувствовал, как Карлссон щекочет его под коленкой, и на этот раз он так громко захихикал, что чуть не свалился с кровати.
— Можно узнать, отчего это тебе так весело? — кисло спросила фрёкен Бокк.
— Хи-хи! — хихикал Малыш. — Я вспомнил одну веселую историю…
Он ломал голову, желая придумать какую-нибудь историю.
— Ну, историю о быке, который погнался за лошадью, а лошадь так перепугалась, что влезла на дерево. Слыхали вы эту историю, фрёкен Бокк?
Буссе часто рассказывал эту историю, но Малыш никогда не смеялся, потому что очень жалел беднягу лошадь, которой пришлось влезть на дерево.
Фрёкен Бокк даже не улыбнулась.
— Что за дурацкие анекдоты! Ты ведь прекрасно знаешь, что лошади не могут влезть на дерево.