Карлссон, который живет на крыше (Пер. Л. Брауде и Н. Белякова)
Шрифт:
— Дядьки появляются и исчезают, когда я этого хочу, — сказал довольный Карлссон.
Двое мужчин все болтали и болтали без конца, как только Карлссон предоставлял им такую возможность.
— Я, со своей стороны, полагаю… — говорил один.
— Какое мне дело до того, что ты полагаешь, — сказал Карлссон. — Отправляйся-ка домой и ложись спать!
Он, громко щелкнув, выключил аппарат и восторженно засмеялся:
— Подумать только, как взбесился этот дядька, когда ему не позволили сказать, что он полагает со своей стороны!
Карлссону уже надоел
— А где же Домокозлючка? Подавай ее сюда, чтоб я мог ее фигурить.
— А как это?.. — с тревогой спросил Малыш.
— Существует, — важно ответил Карлссон, — три способа укрощения домокозлючек: ретировать или фирюлить, или фигурить. Вообще это все одно и то же, но фирюлить, что значит озорничать, больше похоже на рукопашный бой.
Малыш еще больше встревожился. Подумать только! Если Карлссон вступит в рукопашный бой с фрёкен Бокк, она тут же его увидит, а этого ни в коем случае допускать нельзя. Как это ни трудно, но придется Малышу, пока мама и папа в отъезде, его стеречь. Придется как-то запугать Карлссона, чтобы у него самого хватило ума держаться подальше от фрёкен Бокк. Поразмыслив немного, Малыш лукаво спросил:
— А ты, Карлссон, не хотел бы попасть в телевизор?
Карлссон энергично потряс головой:
— В этот ящик? Я? Никогда — покуда я здоров и могу защищаться.
Но потом лицо его приняло несколько задумчивое выражение.
— Хотя, пожалуй, если бы вместе со мной там оказалась и эта маленькая фифочка!
Малыш решительно заявил, что Карлссон даже мечтать об этом не может. Мол, если он и попадет в телевизор, то только вместе с фрёкен Бокк.
Карлссон аж подпрыгнул.
— Домокозлючка и я в одном ящике… ой, ой! Если на крайнем севере, в Норланде, еще не было землетрясения, то оно непременно будет, заруби себе на носу! Как тебе могла прийти в голову такая нелепица?
Тогда Малыш рассказал ему все, что знал о телевизионной программе, посвященной привидениям, в которой собиралась участвовать фрёкен Бокк, да так, чтоб Фрида от зависти свалилась со стула.
— Разве Домокозлючка видела какое-то привидение? — удивился Карлссон.
— Нет, не видела, — ответил Малыш. — Но слышала, как одно из них мычало под окном. Она думает, что ты и есть привидение.
И Малыш обстоятельно объяснил Карлссону, как связаны между собой Фрида, Домокозлючка, сам Карлссон и телевидение. Но если он думал, что это запугает Карлссона, то жестоко ошибся. Хлопнув себя по коленке, Карлссон заскулил от восторга, а наскулившись до одури, стукнул Малыша по спине:
— Береги Домокозлючку! Она — лучшее украшение вашего дома! Пожалуйста, береги ее! Уж теперь-то мы повеселимся вволю!
— А как? — робко спросил Малыш.
— Слушайте! Слушайте! — орал Карлссон. — Теперь не только Фрида свалится со стула! Нет, теперь держитесь и вы все — домокозлючки и дядьки в телевизоре, — вы увидите, кто примчится на всех парах!
Малыш еще больше забеспокоился:
— Кто примчится на
— Маленькое привидение из Васастана! Ха-ха! — закричал в ответ Карлссон. — Слушайте! Слушайте!
Малыш перестал спорить. Ведь он предупреждал Карлссона и пытался сделать так, как хотели мама с папой. Ну что ж! Пусть будет так, как хочет Карлссон. Потому что в любом случае этим все кончается. Пусть проказничает, играет в привидение и фирюлит; он, Малыш, и не думает ему больше мешать. И когда он наконец решился на это, то понял, что теперь уж они повеселятся как следует! Он вспомнил, что Карлссон уже был однажды привидением и насмерть испугал воров, которые хотели украсть все мамины деньги на хозяйство и столовое серебро. Карлссон тоже не забыл эту историю.
— Помнишь, как мы однажды повеселились? — спросил он.
— А вообще-то, где одежда, которую я надевал, когда был привидением?
Малышу пришлось признаться, что мама отобрала ее. Она очень рассердилась в тот раз из-за простыни, которую испортил Карлссон. Но потом залатала дырку и снова превратила одежду привидения в обыкновенную простыню.
Услышав об этом, Карлссон негодующе хмыкнул:
— Ничего не могут оставить в покое!
Он сел на стул и надулся.
— Если так будет продолжаться, я больше не играю. Можете сами подыскивать себе привидения, какие хотите.
Но тотчас же, вскочив со стула, подбежал к бельевому шкафу и отворил дверцу:
— К счастью, здесь еще много простыней!
Он рванул к себе одну из самых лучших и тонких маминых простынок, но тут к нему с криком ринулся Малыш:
— Нет, только не эту! Оставь ее… здесь есть старые ненужные простыни, они, наверно, подойдут.
Карлссон был явно недоволен.
— Старые простыни! А я-то думал, что маленькое привидение из Васастана достойно носить хотя бы красивую воскресную одежду. Хотя понятно, дом-то у вас — небогатый… давай сюда это тряпье!
И Малыш, порывшись в шкафу, выудил оттуда несколько рваных простыней, которые подал Карлссону.
— Если ты сошьешь их, то может получиться неплохая одежда для привидения, — сказал он.
Карлссон угрюмо стоял, держа в руках простыни.
— Если я их сошью! Ты, очевидно, думаешь: если тыих сошьешь! Давай полетим ко мне, чтобы Домокозлючка не ворвалась к нам, пока ты будешь сметывать простыни.
После этого Малыш целый час сидел на крыше у Карлссона и шил одежду для привидения. В школе на уроках труда он научился вышивать вперед иголкой, назад иголкой и крестом. Но никто не учил его сшивать из двух рваных простыней одежду для привидения. Ему пришлось самому придумывать, как это сделать. Он было попробовал просить Карлссона помочь ему.
— Мог хотя бы скроить свою одежду, — предложил Малыш.
Но Карлссон покачал головой:
— Уж если б я и стал кроить, то только раскроил бы голову твоей маме. Вот ей бы я раскроил ее охотно. Видите ли, ей очень нужна одежда привидения! Это будет только справедливо, если ты сошьешь мне новую. Давай работай, и нечего хныкать!