Карми

Кублицкая Инна Валерьевна

— Не говори глупости, — возразил Логри. — Чего ты от нас хочешь? Чтобы мы захватили власть в стране? Мы это смогли бы. Но зачем?

— Разве я говорю о захвате власти? — возразила Карми. — Я говорю о вашей рабской покорности.

— Она права, — послышался от дверей голос. Смирол без улыбки смотрел на Логри. — Хокарэмы достойны куда лучшей участи. Тратить свою жизнь на служение господину? Я не хочу.

— Смирол! — прикрикнул Стенхе. — Разве сегодня ночь Тэлани?

— Не надо, брат, — остановил его Логри. — Он хокарэм и имеет право говорить.

— Да,

имею, — подтвердил Смирол. — А если б и не имел, все равно бы сказал. Почему обычай зажимает нам рот, пока мы мальчишки и не имеем службы? А когда наконец наступает ночь Тэлани, полученная свобода опьяняет нас, и мы размениваем ее на пустяки. Ты помнишь, Логри, каким ты был в отрочестве? Ты забыл, на какие темы гэнкары разговаривают, когда не слышит наставник? Почему им можно обсуждать все, кроме государственного устройства Майяра и причин сословных различий? Хокарэмам не следует об этом думать? Или в те времена, Логри, когда ты был мальчишкой, ты таких разговоров не слышал? Их тогда не велось? Или ты был тогда помощником наставника, таким, как сейчас у тебя Ролнек? При Ролнеке язык не поворачивается болтать на слишком вольные темы. Он хочет быть безупречней, чем ты, из кожи вон лезет…

— А я полагал, — сказал медленно Логри, — что ты доволен тем, как устроился у Байланто.

— Не буду спорить, — ответил Смирол. — Но почему я до самой могилы должен быть прикован к высочайшей госпоже Байланто-Киву? Я чувствую себя дураком на этой дурацкой службе. К старости я и вовсе отупею, да? Но я хочу жить и хочу, чтобы жила госпожа Байланто. Я ее искренне люблю и уважаю, однако не до такой же степени, чтобы всю жизнь прожить у нее в комнатных собачках! И клянусь демоном мрака, нет никакой возможности развязать эту веревку, которой связаны мы, хокарэмы.

— А тебя крепко задело, — проговорила Карми.

Логри бросил на нее внимательный взгляд. Карми, склонив голову к плечу, разглядывала Смирола, и на лице ее застыла обычная для высоких господ неподвижная маска.

Смирол, остановленный ее замечанием, мгновенно преобразился, расцвел улыбкой и сказал как ни в чем не бывало, протянув кошель с деньгами: — Я тут распродал твои платья, госпожа моя…

Стенхе забрал кошель из его рук.

— Однако, — проговорил он, — и хитер же ты, братец!

А в это время в Артва-Орвит собрались на тайное совещание принцы Ирау, Кэйве, Марутту и Горту,

Кэйве с хитрым видом выложил на стол завернутый в шелковый лоскут пакет.

— Что там? — спросил Горту.

— Разверни, — предложил Кэйве. — Увидишь.

Горту развернул. В пакете оказалась длинная и толстая девичья коса. Горту непроизвольно погладил темные шелковистые волосы.

— Это коса госпожи Ур-Руттул, — объяснил Кэйве. — Ее доставили из Инвауто-та-Ваунхо.

Сообразить, для чего принесли косу принцессы, было нетрудно.

Для чего иного, как не для наведения чар, можно использовать волосы недруга? О, как верят в Майяре в наведенные

чары! Высокие принцы Кэйве и Ирау задолго до встречи в Гертвире запаслись могущественными талисманами против возможных заклятий Карми. Марутту был не столь суеверен, но осторожность не помешает: он тоже обезопасил себя и решил принять ответные меры. Почему бы не поколдовать над косой сургарской принцессы? Горту схватил волосы и ринулся из комнаты. Марутту проявил неожиданную прыть и встретил его в дверях. Тогда Горту швырнул косу в пламя светильни. Запахло жженой шерстью, но Кэйве успел выхватить косу из светильни в общем-то невредимой, хотя и насквозь пропитавшейся маслом.

— Это… это… — задыхался Горту. — Да что вы задумали, господа? Мы обвиняли Ур-Руттул в колдовстве, а сами чем задумали заняться?

— Так ты не согласен?

— Нет, — заявил Горту. — В такие дела я вмешиваться не желаю.

Марутту отступил от выхода. Горту ушел, громко захлопнув за собой дверь.

Глава 19

Утром следующего дня Стенхе, едва выйдя во двор, столкнулся со Смиролом.

— Как, опять ты?

— Я с поручением от моей госпожи, — живо отозвался Смирол. — Встала ли госпожа Карми?

— Встала, встала…

— Когда вы отъезжаете в Ралло?

— Через пару дней. Логри думает присоединиться к Катрано.

— А, тогда все в порядке.

Смирол хотел прошмыгнуть в дверь, но Стенхе поймал его за куртку:

— Постой, постой, сынок! Сначала я, потом ты, если тебе позволят.

Смирол со смиренным видом пропустил вперед Стенхе. Карми была рада опять увидеть Смирола.

— Здравствуй, Рыжий, зачем пожаловал?

Тот, приняв почтительную позу, передал госпоже хэйми Карми, что государыня Байланто-Киву желает с ней повидаться. Если госпожа Карми не может посетить Орвит-Киив, государыня найдет время приехать в Орвит-Пайер.

— Что за выдумки! — воскликнул Стенхе. — Нечего твоей госпоже обсуждать с Савой.

— Стенхе! — ледяным тоном оборвала его Карми. — Не мешайся не в свое дело. Ты уже давно получил отпускной документ, так почему все еще вмешиваешься в мои дела?

Стенхе возразил:

— Я охраняю тебя по поручению Логри. Неизвестно, правда, дал ли бы Логри такое поручение своему брату, если бы тот на нем не настаивал. Карми сказала:

— Слышал, Рыжий, поищи Логри да спроси разрешение. Я же согласна повидать высокую государыню Байланто-Киву в ее замке Киив.

Смирол поклонился, ушел и в течение часа развил бурную деятельность, разыскивая Логри. Он нашел его в Артва-Орвит. Логри беседовал там с Хранителем реликвий. Смирол подождал, а когда Логри освободился, изложил ему свою просьбу. Логри просьба тоже не понравилась, но он не нашел к чему придраться и разрешил Карми сходить в Орвит-Киив.

— Только без Стенхе, пожалуйста, — попросил Смирол. — Зачем он? Я беру на себя всю ответственность. Не беспокойся, доставлю ее обратно в целости и сохранности.