Карми
Шрифт:
Отъезд принцессы не помог. Байланто знал, в чем дело. Байланто поднял вопрос о принцессе на собрании Высочайшего Союза, и мечты деда принцессы — принца Карэны — разлетелись в прах. Как хотел он, чтобы девочка стала королевой после смерти своего венценосного отца! Она бы была Верховной правительницей, а Карэна стал бы регентом — вторым, а по сути дела, первым человеком в государстве. Происки же Байланто означали, что в случае смерти чрезвычайно болезненного принца Аррина маленькая принцесса, отмеченная печатью таинственного Амулета, престол наследовать не сможет. Карэна мог бы надеяться на младшего брата принцессы, того самого, который и стал сейчас королем, но, как узнал Стенхе в Гертвире, мальчик нездоров и вряд ли переживет
Стенхе позволил себе поподробнее рассказать новости королевского двора. Принц Герато, бывший Байланто-Киву, хотел бы, чтобы упрочить положение своей старшей дочери, выдать ее за короля, тем более что девушка до сих пор не сосватана, но епископ Орота, младший Кэйве, воспротивился этому, поскольку нельзя допускать, чтобы разница в возрасте супругов была не больше не меньше как двенадцать лет; вдобавок и родились они в один месяц, так что брак вообще становился совершенно невозможным. Поэтому юному королю сосватали пятнадцатилетнюю Оль-Катрану, когда-то выданную за младшего Марутту, но овдовевшую еще семь лет назад. Катрано от этого брака не получал практически ничего; зато Марутту, имеющий полное право распоряжаться судьбой невестки, тут же стал предъявлять права на регентство. Теперь очень многое зависело от того, успеет ли Оль-Катрану родить от короля ребенка; Марутту, не считаясь с приличиями, даже отослал в свиту короля своего племянника, дюжего и пригожего молодца, с конфиденциальным поручением.)
— Заварили кашу, — усмехнулась Карми. — Но ты лучше рассказывай о том, что было со мной.
Стенхе продолжал. Он, конечно, не присутствовал на собрании Высочайшего Союза, где решили судьбу маленькой принцессы, но он не сомневался, что это решение далеко не каждому из высоких принцев пришлось по вкусу. Принц Карэна вернулся мрачный как туча, он сказал Стенхе, что сочтено опасным держать в Майяре даму столь высокого происхождения и самым лучшим выходом будет выдать ее за сургарца Герикке Руттула. Раз уж нельзя справиться с сургарскими мятежниками военными средствами, пусть попробует их одолеть таинственный волшебный Амулет.
— Вот оно как! — рассмеялась Карми. — Ишь умники!
— Не смейся, — качнул головой Стенхе. — Я думаю, именно Амулет и погубил Руттула. Все это время, что мы жили в Сургаре, Амулет оставался со мной, но когда мы собрались в Миттаур…
— Погоди, погоди, — перебила его Карми. — Расскажи, как тебя Руттул в Миттаур отправлял.
Стенхе замялся.
— Рассказывай, — зло усмехнулась Карми. — Хочу знать, какой дурой была.
Стенхе рассказал, как Руттул, чувствуя, что власть уходит из его рук, решил обезопасить принцессу Оль-Лааву от превратностей судьбы, как он искренне обрадовался ее желанию съездить в Миттаур и как велел Стенхе подольше задержать ее там.
— А ты и рад был стараться…
— Я должен был думать о твоей безопасности.
— Боги небесные! — воскликнула Карми. — Моя безопасность! Стенхе, если бы ты мне тогда же все рассказал, Руттул бы не умер так глупо.
— Ну что ты могла сделать? — возразил Стенхе. — Он бы на руках у тебя умер.
— Хватит, — заявила Карми. —
Она отвернулась и взялась за вязание, показывая всем своим видом, что разговор окончен.
Стенхе, однако, вовсе не считал так.
— Ну нет, дорогая моя госпожа, я еще не все сказал, — отозвался Стенхе, не желая уходить. Он начал рассказывать о том, как обнаружил в Миттауре ее исчезновение, и как спешил он, догоняя ее, и как Маву, встреченный в Интави, преследовал ее до самой долины Праери… И как они потеряли ее след.
Стенхе разыскивал принцессу, но, как бы он ни старался, с тех самых пор он только опаздывал. Узнав, что принцессу отправили на Ваунхо, он ринулся туда, но не смог найти никаких следов. Тогда он метнулся в Горту, отыскал людей, сопровождавших ее до Святого острова, вернулся к Инвауто-та-Ваунхо — но опоздал. Она исчезла, и первоначально Стенхе даже допускал, что принцесса совершила самоубийство. Но, допуская это, Стенхе не оставлял поисков. Правда, как оказалось, искал он вовсе не там. Беглянка с хокарэмами направилась в Марутту, он же, полагая, что она попробует вернуться в Сургару, рыскал по юго-восточному Горту. Будь у него деньги, он бы попробовал нанять кого-нибудь из райи, но денег у него было в обрез, приходилось обходиться собственными силами. Должен был присоединиться Маву, но о нем нет никаких сведений. А когда наконец осенью со Стенхе связался Агнер, заявлявший, что принцесса действительно жива, Стенхе кинулся по горячим следам, но опять-таки всюду опоздал. Именно поэтому, едва услышав, что принцесса объявилась в Ралло, Стенхе, боясь опоздать, спешил со всех ног.
— В этот год мне довелось побегать, как никогда, — вздохнул Стенхе. — Объясни-ка мне, госпожа, как ты ухитрилась оказаться в Колахи уже на следующий день после того, как тебя видели в Тавине?
— Это не твое дело, старик, — ответила Карми. — Это мои дела, и посвящать тебя в них я не собираюсь.
Хокарэма обидеть трудно, почти невозможно, но Карми это удалось. Стенхе, помолчав, махнул рукой и отправился прочь. Подумать только, с пеленок нянчить вельможную девчонку, а сейчас, когда она запуталась в смертельных опасностях, она не хочет быть искренней.
Глава 16
Тилина-гэнкари к Карми заходила редко, разве что за компанию с другими девушками. Объяснением этому вряд ли была застенчивость, застенчивостью хокарэми никогда не страдали. Просто Тилина не считала необходимым часто появляться на глаза принцессе. То, что Карми сейчас была явно в опале, ничего не меняло — высокие господа умеют изворачиваться из самых неприятных положений.
Но когда Тилина решила, что Карми в силах ей помочь, она зашла к ней без стеснения.
— Прошу прощения, Карми, — сказала Тилина. — Не можешь ли ты мне дать на несколько дней миттауское платье?
— Бери, — немедленно отозвалась Карми. — Но учти, что одна ты в это платье не нарядишься, обязательно нужна камеристка.
— Мне Даллик поможет, — ответила Тилина.
— Да зачем тебе это платье? — удивилась Карми. — Оно очень неудобное, в нем трудно пошевелиться.
— Зато оно красивое, — сказала Тилина. — В нем любая женщина кажется красавицей.
— Ты хочешь кому-то понравиться! — вскинула брови Карми. — Неужели какой-нибудь райи стоит таких приготовлений?
— Я хочу понравиться господину Кортхави, — призналась Тилина, — он на меня не смотрит, для него хокарэми не женщины.
— А ты хочешь, чтобы он взял тебя к себе?
— Да, — сказала Тилина. — Он молодой, красивый, сильный.
— Конечно, бери платье, — великодушно сказала Карми. — Кортхави — мой родич по матери, а в этом роду все мужчины красивые. А где ты собираешься его обольщать?
— Через неделю праздник Коори, — сказала Тилина. — На него обычно все гэнкары уходят в Орвит-Карэну. В эти дни всем разрешается ходить ряжеными. Так, я думаю, и на меня никто в обиде не будет, если я надену княжеское платье.