Кармическое путешествие по нижнему миру

Старых Зоя

— А как умирают, Калинка? Ну, если тебе действительно интересно, жизнедеятельность организма медленно сходит на нет. Никакие реанимационные мероприятия не помогают. Как будто его запрограммировали умереть, понимаешь?

С первой попытки Калинка понял только слово «запрограммировали». Потом Стивен сообразил и за что ему хотели дать в ухо. Понятное дело, кого лаборант посчитал разработчиком.

— Гловер, он не стал бы, — проговорил Калинка. — Вот правда, ну зачем?

— Это тебе виднее, — зло сказал Колин и все-таки

удалился.

Чего в действительности хотел лаборант, Калинка так и не понял. Он сидел и складывал из объедков фигуры. Это отлично помогало не думать.

Пока Адриан спал, магия не работала. Калинка видел перед собой едва знакомого человека — тусклого, тщедушного, из-за дурацкой прически похожего на больную старушку. Бледно-голубые простыни, белая кожа, черно-синие линии кровеносных сосудов на висках. Обманчивая иллюзия беззащитности.

— Выключенными, и машины убийства делаются безопасными, — подумал Калинка и уселся на кресло в углу палаты.

Адриана поместили в закрытый лазарет, а наличие в обстановке кресла предполагало, что за японцем велся постоянный контроль. Видеокамер недостаточно, Калинка прекрасно понимал, почему.

Он только забежал взглянуть, как там Адриан, и уже составил представление об ощущениях, которые должен был испытывать отсиживающий тут смену дежурный. Может быть, медик, может быть, охранник. Самому Калинке показалось, что это, в сущности, верно — даже самое чувствительное оборудование не сможет уловить, когда Теру очнется и, возможно, захочет что-нибудь устроить, а вот подопытный смотритель придется весьма кстати.

Мысль о том, что за его предсмертными конвульсиями будут наблюдать, по крайней мере, с трех камер и делать соответствующие выводы, Калинку не позабавила. Только он был уверен, что конвульсий не будет. Захоти Адриан его убить, а в это все еще не верилось, он сделает это мягко и незаметно.

Теру выглядел паршиво, и Калинка подумал, что того обкололи успокоительными. Нетрудно догадаться, почему. Боялись. Притащили такую игрушку, с которой не знали, что делать.

Стивен бы отпустил.

Калинка одернул себя. Меньше всего это походило на его собственные мысли. Все-таки, у него была очень нормальная реакция на всевозможных телепатов — следить за тем, что думаешь. И ты ли это думаешь.

Обманчивая внешность, превосходная маскировка. Интересно, а задумывался ли Стэнли об их с Адрианом удивительной похожести. Калинка же задумался над тем, до чего отстраненно и здраво он рассуждает, неся вахту у постели больного друга.

Ничего не менялось.

Калинка посмотрел на часы. По времени ВНЦ — за полночь.

На собственную работу предстояло выходить через полчаса. Калинка получил должность в отделе целостности данных «Проекта ВР», где двенадцать кибернетиков терпеливо поддерживали в работоспособном состоянии гигантское хранилище. Забежав туда сразу после перевода, Стивен застолбил

одно из трех пустовавших мест, в углу, где был небольшой удобный ящик, на который собирался с комфортом ставить ноги.

Еще он выяснил расположение стратегически важных объектов — кофеварки, шкафчика, где прятали печенье, уборных, коробок с дисками, курилок, хотя сам не курил. Настоящий, инструктаж занял в два раза больше времени, чем понадобилось Калинке, чтобы обойти весь немаленький, в общем-то, отдел.

— Будет нудно, — решил Калинка по его окончанию.

Работа оказалась слишком простой и сугубо технической. Одуревшие от нее новые коллеги каждый день шутили одинаково: еще килобайт информации, и эта штука точно оживет.

Повышение выглядело скорее как понижение, и в прямом, и в переносном смысле — хранилище занимало почти весь нулевой уровень ВНЦ. Калинка пригорюнился, хотя и не ждал награды за свои подвиги. Скорее уж наказания, и оно последовало, в куда более мягкой форме, чем могло. Хотя это как посмотреть. Длительные пытки или быстрая казнь — что, в конечном итоге, лучше?

Лучше — нормальная жизнь, с которой Калинка давно простился. Нет, в глубине души он верил, что, ВНЦ, пусть даже теперь «Проект ВР» — это не навсегда, но то была глубина Марианской впадины. Глядя на Адриана, Стивен думал, что тому гораздо хуже. Как он с самого начала и боялся.

— Ладно, я пойду, — сказал Калинка, пока настроение, и так опустившееся ниже уровня моря, окончательно не испоганилось. — Веди себя хорошо.

Стивен где-то слышал, что с находящимися в коме больными нужно разговаривать, и они даже слышат. С подавленным препаратами из арсенала дурдомов сознанием Адриана такой фокус вряд ли бы прошел.

Отвращение и сочувствие.

Где-то так, процентов по пятьдесят того и другого.

И сто процентов сверх того — желание разобраться. Ничего другого Калинка от себя и не ждал.

Хранилище данных проекта Калинка быстро нарек бункером. Не столько из-за местонахождения, сколько из-за содержания. В первую же вахту он понял, что в гигантском банке содержится не только рутина, но и куда более интересные сведения. И очень порадовался своим прошлым успехам — в тот взлом, которому он и обязан своим местом в ВНЦ, Стивен добрался до информации «из бункера».

Только использовать ее толком не успел. Компьютер, разумеется, конфисковали, а времени сделать резервные копии не хватило. Теперь Калинка дорого бы дал, чтобы подробнее ознакомиться с крадеными сведениями.

Руки чесались.

Он получил пятый уровень доступа вместо своего двенадцатого, и теперь находился в самом сердце проекта, о котором раньше и подумать не мог. Если бы представилась возможность забраться в хранилище, он бы немедленно ею воспользовался. Пока же Стивен чувствовал себя псом, посаженным на цепь у ворот колбасного склада.