Карнавал сомнений
Шрифт:
– Каждый год? – уточняет Ридж, и я готова поклясться, что вопрос звучит так, как если бы он действительно приходился мне женихом. Причём, довольно ревнивым. – Вдвоём?
– Когда как, – Логан если и замечает, то вида не подаёт. – В этот раз пришлось брать заразу с довеском, – он кивает на меня. – Сразу двух сестёр и нашего драгоценного жениха. Ладно, так и будем тут стоять, как идиоты? – он смеётся, хватаясь за тележку. – Пошли уже. В машине наговоримся.
– А где Дэниз? – вспоминаю я. Останавливаюсь, кручу головой по сторонам, с удивлением отмечая, что мы чуть ли не в полном
– Я вместо неё, – коротко бросает на ходу Логан. Едва заметно передёргивает плечами, перехватывая мой взгляд. Как будто бы смущается, но лишь на мгновение. В следующую секунду на лице друга сияет привычная, озорная улыбка. – Ну, ты же понимаешь, что я не мог пропустить твоё явление народу, да ещё в сопровождении жениха, – он лукаво подмигивает и как ни в чём ни бывало толкает тележку к выходу.
– Понимаю. Просто удивлена, что Дэниз согласилась уступить тебе пальму первенства или хотя бы не увязалась вместе с тобой, – усмехаюсь. – Боюсь представить, что тебе пришлось пообещать взамен.
– Да, я такой, – не оборачиваясь, с коротким смешком отвечает Логан.
– Вот это меня и пугает, – чувствуя на себе пристальный взгляд, оборачиваюсь к Риджу.
«Жених» одаривает меня ехидной ухмылкой. Слава богу, молчаливой. И всё же кое-что объяснить придётся. Кажется, лучше прямо сейчас.
– Брэдли – близкий друг семьи, – подхватывая Риджа под ручку, как и положено влюблённой, я медленно бреду за Логаном. – Мы выросли вместе, учились в одном классе. Родители много лет дружили, а потом, когда его погибли в аварии, – чуть тише добавляю я, – мама взяла над ним шефство. Брэдли был лучшим другом Стива.
– Поэтому любовно зовёт тебя заразой?
– Это моё детское прозвище.
– Сгораю от любопытства узнать, каким образом ты его заслужила, – хмыкает в ответ Ридж.
– Я расскажу… – Крепче сжимаю его руку. Поднимаю на него глаза, встречаясь взглядом. – Потом. Ладно?
– Хорошо, – он ласково улыбается. – Устала?
– Нет… Просто… – неловко бормочу я. – Хочется побыстрее оказаться дома.
– У родителей? – уточняет Ридж, придерживая перед нами тяжёлую дверь на выходе.
– Вообще-то, в Торонто, – из груди вырывается нервный смешок. Я отворачиваюсь, делая вид, что любуюсь голубым небом. – Здесь уже давно не мой дом.
На парковке выясняется, что Логан не только где-то раздобыл эликсир молодости, но и сменил старенький серый кроссовер на новый семиместный внедорожник Форд Эксплорер. Чёрный, сверкающий в лучах солнца автомобиль определённо выделяется и, конечно, привлекает внимание.
Падкий на красивые игрушки Ридж моментально забывает обо всём. Сначала, как маленький мальчишка из провинции, которого впервые привезли в парк аттракционов, он в немом восхищении таращится на машину, чем безусловно заслуживает расположение Логана. Затем они вдвоём кружат вокруг внедорожника. Логан сыпет техническими характеристиками с таким видом, будто как минимум половина из них – его личная заслуга. Ридж нелепо разевает рот и громко мычит.
Невольно представляю, как реагировал на покупку Майк. Как похлопывая Логана по спине, он уговаривал друга пустить его за руль.
Торопливо залезаю на заднее сидение и захлопываю дверь. В отчаянии кусаю нижнюю губу, прислушиваясь к себе.
Вот! Начинается. То, чего я боялась больше всего. То, почему не хотела сюда возвращаться. Пустота. Пустота, которую ничем никогда не заполнить. Пустота, с которой научилась жить в Торонто. Бездна, в которую не страшно заглядывать. Но здесь и сейчас она, словно отражение в мутном, потрескавшемся зеркале, смотрит на меня глазами Майка. Коварно улыбается его беззаботной, привычной и родной улыбкой и выпускает на свет тени прошлого.
Ни Логан, ни Ридж ничего не замечают. Когда оба удосуживаются засунуть чемоданы в багажник и сесть в машину, мне уже удаётся взять себя в руки и даже беспечно улыбнуться, пряча тоску глубоко внутри.
Мы покидаем стоянку аэропорта и съезжаем на шоссе. Из колонок негромко играет музыка. Летний пейзаж мелькает за окном зелёным лесом, одинокими, невысокими домиками, яркими вывесками бензоколонок и броскими рекламными щитами.
Я по-прежнему сижу сзади, Ридж – впереди рядом с Логаном. Разговор с автомобилей плавно переходит на спорт. Не встреваю, не пытаюсь сменить тему на что-то более интересное. Молча наслаждаюсь короткой передышкой перед бурей, когда посыпятся вопросы родных, на которые придётся отвечать и улыбаться. И снова всем врать.
Стоило бы использовать поездку, чтобы сосредоточиться, задуматься, решить, что и как делать дальше. Что говорить и кому. Что позволить чувствовать, что – запретить. Не получается. Хочется оттянуть, насладиться коротким мигом настоящего, не вспоминать о прошлом и не раздумывать о будущем. Просто быть. Просто жить. Дышать. Здесь и сейчас.
До Риверстоуна мы доезжаем быстро и без приключений.
С неподдельным удивлением обнаруживаю, что город совсем не изменился, словно его законсервировали. Или прокляли, заставив замереть во времени. Как будто и не прошло столько лет. Те же аккуратные белые двухэтажные домики с серыми покатыми крышами и подстриженные лужайки на окраине. Те же трёхэтажные здания из красного кирпича, яркие пятна клумб с цветами, неприметные, давно выгоревшие на солнце вывески магазинов и банка, ленивые прохожие.
Спокойная, размеренная жизнь провинциального городка. Та, что могла быть у меня, не задай я умирающему брату вопрос, к ответу на который оказалась не готова.
Пару раз перехватываю цепкий, внимательный взгляд Логана в зеркале заднего вида и, хочется надеяться, достойно выдерживаю испытание. А Ридж энергично и очень естественно – настолько, что даже я в какой-то момент верю в его искренность, восхищается местными видами. Даже приоткрывает окно, чтобы высунуть голову, и поёт дифирамбы чистейшему горному воздуху, о котором в загазованном Торонто можно только мечтать.