Карнавал в Венеции
Шрифт:
Комнату освещала одна-единственная свеча возле кровати, но даже при ее тусклом свете Кьяра видела, что боль исказила его черты.
Он направился к двери, а Кьяра поспешно заглянула в себя, чтобы увидеть… Свет или тьма? Но ее дар изменил ей…
Однако вопреки разуму что-то шевельнулось в ее душе.
— Лука.
Он остановился, но не обернулся.
— Не уходи.
— Я не расположен к играм.
— Это не игра.
— Нет? — Лука повернулся, но не тронулся с места. —
— Мне страшно. — Кьяра удивилась, с какой легкостью эти слова сорвались у нее с языка. Еще ни с кем она не была так откровенна.
— Ты боишься меня?
— Тебя. Себя. Путаницы в своей голове. — Кьяра закрыла лицо руками. — Раньше все было так ясно. Я знала, что должна делать. — Она судорожно всхлипнула. — А теперь все смешалось.
Не совсем так, подумала она. Между ними что-то происходит, что-то глубокое и настоящее. Но ей страшно даже думать об этом.
Лука посмотрел на Кьяру и почувствовал, как переполняется его сердце. Переполняется нежностью, не имеющей ничего общего со страстью, желанием обладать.
— Почему же ты попросила меня остаться, если боишься меня?
— Не знаю.
— Я тебе не верю, Кьяра. — Он присел на краешек кровати, не желая пугать ее своей физической близостью. Она не отвечала, и он наконец решился. — Говори же. Посмотри на меня и скажи, почему попросила меня не уходить.
Медленно подняв голову, Кьяра встретилась с ним взглядом.
— Что-то в твоем взгляде тронуло меня, — сказала она, а потом чуть слышно добавила: — И отозвалось в моей душе подобным чувством.
— Но ты смотрела на меня так, словно я был воплощением зла. Почему? — настаивал он.
Кошмар ночи вдруг побледнел, и ей стало легче. Но по мере того как страшный сон рассеивался, она стала вспоминать, что же случилось днем раньше: она обнаружила, что существуют два кольца!
— Так чего же ты хочешь, Кьяра? — настаивал Лука.
Она встретилась с ним взглядом и поняла, что его обуревает не только желание. Она ему нужна так же, как он нужен ей.
— Обними меня, — прошептала Кьяра, повинуясь новому восхитительному чувству.
— Ты все еще боишься?
— Да.
Луку тронуло ее признание и то, как твердо она встретила его взгляд.
— Не бойся, моя крошка, — нежно отозвался он, гладя ее по волосам.
Потом он прижал ее к себе и, опустив голову, собрался поцеловать, но почувствовал, как она дрожит.
Тогда он прижал ее лицо к груди и легкими, нежными движениями стал гладить ей спину. Постепенно Кьяра расслабилась и перестала дрожать.
— Тебе лучше? — пробормотал он.
— Да.
Ее дыхание прошло сквозь кружево рубашки и обожгло
Он осторожно опустил ее на подушки.
— Может, ты немного поспишь?
— Нет, — возразила она, приподнявшись на локте. — Я не хочу.
— Допей вино и поспи. — Он поднялся. — Тебе надо отдохнуть.
— Если я усну, мне снова приснится кошмар. Прошу тебя, не уходи.
— Я всего лишь мужчина, Кьяра. И держусь из последних сил. — Он сжал кулаки. — Если я останусь, мы предадимся любви.
Что-то шевельнулось в душе Кьяры. А что, если это заполнит ужасную пустоту внутри нее? Может, уйдет одиночество, которое всю жизнь было ее спутником?
Лука понял: если он сейчас захочет утолить любовную жажду, ему не понадобятся ни сила, ни обольщение. Но и безропотная покорность ему тоже не нужна. И он быстро, не оборачиваясь, направился к двери.
— Лука.
— Что на этот раз?
— Ты не ответил на мой вчерашний вопрос.
— Разве ты меня о чем-то спрашивала?
Она боялась услышать ответ, но все же решилась, хотя ее сердце учащенно забилось.
— Существует ли другой человек с таким же лицом, как у тебя?
— Что? — вырвалось у Луки.
Ее напугал дикий блеск в его глазах, но она продолжила:
— Я вижу человека с твоим лицом. Злого человека.
— В своих видениях?
— Да, в видениях. И наяву тоже…
Лука прервал ее нетерпеливым жестом.
— У меня был брат-близнец. Мы были настолько похожи, насколько это было возможно. Но он умер.
— Нет! — вскричала Кьяра, вспомнив человека, на руке которого было такое же кольцо, как то, что лежало у нее в кошельке. — Это невозможно!
— Мой брат умер, — с болью в голосе повторил Лука и с этими словами закрыл за собой дверь.
Кьяра еще долго лежала неподвижно, размышляя о том, где же правда.
«Правда в твоем сердце», — шепнул ей внутренний голос.
Да, придется ей это признать.
Но что потом?
Кьяра откинулась на подушки и дала волю слезам.
Глава пятнадцатая
Кьяра очнулась от беспокойного сна, который ее настиг, когда уже занимался день.
Сердце подсказывало ей, что Лука невиновен. Она была готова это принять. Если бы не еще кое-что…
Нет! Если она назовет это нечто, оно станет действительностью. Слова обладают магической силой, превращают иллюзии в реальность.