Каролина: между дождем и градом
Шрифт:
Вытянув палец вперед, я медленно обвела им всю семейку психопатов:
– Вы все – клиенты дурдома! – и тут до меня дошло самое ужасное, что могло только быть. Схватившись за сердце, я посмотрела на собственного мужа по-другому: – Вот почему ты не хотел спать со мной! Вот почему не хотел лишать невинности!
– Так никто не делал, – пожал плечами Марк. – Но я этим хотел выразить свое уважение к отцу. Самое глубокое и искреннее!
Валентина всплакнула и сквозь слезы радости хмыкнула:
– Какой у нас отличный ребенок вырос… Правда, муж?
– О
– Прости, отец, – опустил взгляд мой муж, как какой-то школьник.
Хмыкнув, я сжала пульсирующие виски ладонями, пытаясь собрать мысли воедино. Но все, что выходило, это резюмировать один умопомрачительный факт:
– Я думала, что изменила собственному мужу с его отцом, потому что у нас возникла химия, а оказалось, мной воспользовались ради какого-то там обряда или традиции!
– Каролина, – глаза Валентины блеснули злостью, на губах все еще была вымученная улыбка, – неужели ты думаешь, что мой муж стал бы размениваться на интрижку непонятно с кем, когда у него есть я: единственная и любимая.
– Теперь, – заверил меня Марк, – все будет хорошо, малыш. Как у всех типичных пар. Забудь об этом маленьком инциденте и знай, что отец выразил нам с тобой свое уважение и поддержку.
– Правда? – уставившись на Владимира, я ждала его реакции. Жадно внимала каждое мимолетное движение, пытаясь расшифровать. Умирая изнутри, я все ждала, когда они объявят это шуткой, когда Владимир прекратит это блеф.
Проблема заключалась в том, что Владимир натянул на себя маску. Ничего в нем не указывало на живого человека. Я даже сомневалась, что он дышит. Когда губы внезапно зашевелились, это почти испугало:
– Правда, Каролина, – он сглотнул вязкую слюну, пальцами обхватил края стола. – Благословение. Ничего больше.
Выстрел в сердце. Убийство на поражение.
В мутном, ускользающем сознании, на дрожащих ногах и держась за голову я забежала в первую на пути комнату. Ею оказалась гостевая спальня: в три раза меньше нашей с Марком. На удачу, дверь замыкалась изнутри, ключ торчал прямо в скважине. Прокутив его трижды, я оставила ключ поперек, чтобы никто из семейства Орловых не смог войти без приглашения.
– Малыш, – несмелый стук вторгся в мой мозг, вызывая раздражение с омерзением, – Каролина, открой мне. Нам нужно поговорить. Наверняка ты восприняла все слишком остро.
– Уходи! – закричала я, падая высохшим листом на постель, не в силах остановить рыдания. – Дай мне побыть одной!
В голове снова и снова всплывали кадры, как нежно Владимир гладил меня в подсобке на свадьбе, каким тяжелым было его дыхание в тот момент… Как увлеченно слизывал соль с ноги, жадно выпивал текилу… Наш секс был чувственным, страстным, безумным! Оказалось, все это лишь в моей голове. Иллюзия, никаких чувств. А я – чертова традиция.
– Я хочу быть рядом с тобой сейчас, – не унимался муж. Несдержанно зарычав, я подхватила стоящую рядом вазу и со всей силы кинула ею в дверь. Она разлетелась на сотни мелких частичек, колкие иглы долетели и до
– О таком нужно было предупреждать заранее, – поднявшись на ноги, я подошла вплотную к двери и со свей силы ударила ладонью об косяк. Часть боли, скопившейся внутри, получила разрядку, но кожа безумно ныла, пальцы свело судорогой. – Я бы никогда не пошла на подобное, Марк! Слышишь? Ни-ко-гда!
– Я не говорил тебе лишь потому, – шепнул он надрывно, будто моя реакция причиняла ему дискомфорт, – что хотел найти сильную женщину. И нашел, милая. Мы переживем это. Со временем ты поймешь, зачем…
– Заткнись! – ударившись головой о дверь, я помотала ею так быстро, как только могла. Пытаясь выбросить из жизни все воспоминания о чете Орловых. – Уходи, Марк! У.Х.О.Д.И.
– Каролина, – голос Валентины рядом с Марком стал для меня неожиданностью. Замерев, я вслушалась в ее лживо участливый тон, – я тоже прошла через это. Тоже сперва мне казалось это дикостью. А потом я поняла, что чужие традиции надо чтить и нет в этом ничего дурного. Теперь мы не просто носим с тобой одну фамилию – мы едины.
Не поверив своим ушам, я нервно рассмеялась, делая шаг назад:
– Вы безумны. Совершенно и бесповоротно больны…
Валентина тяжело вздохнула, обреченно обращаясь к сыну:
– Сыночек, дай ей побыть одной. Тут поможет только время.
– Как долго она пробудет здесь?! – взорвался Марк. Таким обеспокоенно-раздраженным я слышала его впервые. Раньше я бы оценила такие переживания, приняв их за заботу, сейчас же они казались абсурдными и бесили. – Полдня, день, три?! Мне не нравится это, мама!
– Каролина пробудет здесь столько, сколько понадобится ее головке для принятия ситуации, – чеканя каждое слово, Валентина пыталась втемяшить свою идею в голову Марка, вводя меня в еще большую панику. – Мы же обеспечим ее всем необходимым: едой и водой.
«Нет! Нет! Нет!» – эхом кричал внутренний голос. «Беги! Беги! Беги!» – повторял он неустанно. Впервые я слушала его, а не мозг. Меня принялись душить эти стены, нагнетали страх и ужас. Я пятилась назад, пока не уперлась в окно. Комната на первом этаже располагалась достаточно низко, чтобы спрыгнуть на землю. В состоянии крайней степени шока я сделала это без единого колебания, боясь задержаться внутри и на мгновение.
На улице шел беспроглядный ливень, на мокрой земле ноги снова и снова поскальзывались. Мокрая одежда прилипла к телу. Почти так же, как и вмиг потяжелевшие волосы, теперь достающие до ягодиц. Задыхаясь, не разбирая дороги, я летела вперед… Чем ближе становился забор, тем спокойнее получалось дышать.
– О нет… – замерев у высокой каменной стены в пять метров, сверху явно с натянутым напряжением, задохнулась от слез. – Боги, нет…
Неподалеку начинались ворота, предназначенные впускать и выпускать людей из поместья четы Орловых. Сцепив зубы, не думая ни о чем кроме спасения, я бросилась туда.