Каролина: между дождем и градом
Шрифт:
– Что вы… – непроизвольно голова запрокинулась назад, глаза закрылись. Он импульсивно засасывал вершинку, дразня вторую грудь. От каждого касания я содрогалась в приступах, сжимая ноги от боли между ног. – Черт…
Владимир вынырнул лишь на мгновение, чтобы глотнуть кислорода, а затем погрузился намного глубже, чем в первый раз. Нос его скользнул через пупок прямо к плавкам. Бантики, закрученные мною за долю секунды, обмякли мгновенно, поддаваясь Владимиру. Он стянул трусики, сжимая их в кулаке, закидывая одну ногу себе на плечо.
– О, Каролина! – меня окатило льдом,
От шока я сжала ногами голову мужчины, пальцы запустив в шевелюру. Он не мог не слышать голос собственный жены, она говорила достаточно громко, но все равно его язык нетерпеливо проник между складок, зубы сжались вокруг клитора.
– Он… – сознание уплывало, тело скручивало от напряжения. Страх смешался с возбуждением. Ужас граничил с паранойей. Стыд с желанием прийти к финалу! – Он был здесь, Валентина. Ушел без халата.
– Ладно, – пожала плечами та, делая шаг в сторону выхода. Неспешно, никуда не торопясь. Затем замерла и обернулась ко мне. На этот раз она стояла ближе, чем в прежде. – Ваши отношения с Марком не очень хорошие. Может, записать вас к психологу?
Владимир не унимался, как дикий зверь вылизывал меня все активнее. Он был сумасшедшим, сходящим с ума от адреналина! Не давал мне двинуться с места, крепко держал бедра руками.
– Спасибо, – перед глазами все начинало мерцать, – мы сами разберемся.
Женщина надменно хмыкнула, опустив голову:
– Не воспринимай меня как врага. Ты – выбор моего ребенка. А я не враг своему чаду.
– Хорошо, – грань была так чертовски близко, зубы сводило от напряжения! Владимир умело касался языком нужных точек, явно задавшись целью, чтобы я кончила здесь и сейчас. Хотел бы он, чтобы обо всем узнала жена? Лично я была не готова даже обдумать происходящее, тем более впускать в него иных людей. Любое колебание воды могло вызвать вопросы, поэтому я намеренно не шевелилась.
– Слушай, – воодушевилась она, радостно хлопнув в ладоши, – а что, если нам с тобой вместе поплавать, а? Я в обычном белье, но… Тут ведь все равно никого нет. Будет между нами девочками.
– Валентина, – прикрыв лицо рукой, я хотела провалиться сквозь землю. Моя жизнь уже давно была примером неправильности, но это – уже слишком, – прошу вас…
– Мой муж по молодости был пловцом, дыхание может задерживать минут на пять! Меня плавать научил хорошо. – Валентина начала поспешно снимать одежду, – Как насчет плаванья на скорость?
Он сделал это, довел меня до ручки. Тело взорвалось, как вспышка! Атомная бомба! Тайфун! Я встрепенулась, высвободив скопившийся внутри крик другим образом, за который не была собой горда:
– МОГУ Я ПОБЫТЬ ОДНА В ЭТОМ ЧЕРТОВОМ ДОМЕ?! Всегда кто-то меня находит, пытается поговорить! Оставьте. Меня. В. Покое!!!
Женщина замерла с распахнутым ртом и, хмыкнув, развернулась, быстро пощеголяла прочь:
– Я обсужу с мужем твое
Дверь в бассейн захлопнулась, я наконец смогла дышать. Владимир вынырнул, демонстративно облизывая губы и вытирая их пальцами. Жадно смакуя языком, глаза заволокла поволока. Занеся руку, я отвесила ему звонкую пощечину. Даже в темноте было видно, как покраснела щека.
– Придурок, – запыхавшись, выплюнула на эмоциях. – Самый настоящий идиот! Чудовище! Псих!
Пораскинув мозгами, Владимир пожал плечами:
– Возможно, так оно и есть, Каролина, – улыбка, пугающая и безумная, вызывала горячий липкий пот, вода вокруг нас закипела. – Но ты ведь от этого с ума сходишь.
Владимир потянул меня за бедра, втискиваясь между ними. Глухой стон был заглушен глубоким властным поцелуем. Язык мужчины вторгся в мой рот так же властно, как и член проник внутрь. Резко, на полную длину, растягивая под себя.
Мурашки смешались с самым настоящим притоком адреналина. Я была под кайфом, меня вштырило, как от героина. Каждую клеточку вштырило, мозг заволокло пеленой! Кончало не только мое женское начало, а вся я, без остатка!
– Да, девочка моя, – Владимир сжал мои руки по швам, как у солдатика, засасывая кожу на шее и тут же ее зализывая. – Ты кричишь сладко, но молчишь ты еще более сексуально!
Сперва я не поняла, к чему это было сказано, а секундой спустя, когда губы Владимира накрыли мои, мы буквально пошли на дно, как тонущий корабль. Вода утягивала нас в пучину, закручивала в водовороте. Член все так же яростно впивался в меня, вытягивая душу, выворачивая нутро.
Это продлилось пару мгновений, долгих и таких запоминающихся, а затем Владимир резко вынырнул и, развернув меня спиной в себе, вошел медленно. Наслаждаясь каждой секундой, руками держась за грудь. Удары сменялись один за другим, волны вокруг нас поднялись так, что переваливали за бортики.
– Кончай, – нагло, грубо, жестко палец мужчины вторгся в мой рот. Глубоко, трахая так же воинственно и неукротимо. Резкие удары впечатывали тело в каменную кладку, член внутри разрывал меня на части. Я засосала палец, прикусив подушечку зубами. Мое лоно сомкнулось вокруг раздутого члена Владимира. Второй рукой он сжал мою шею, больно и горячо. Так, как бы я хотела в тот момент. Зубы сомкнулись на мочке уха, язык лизнул пульсирующую жилку, а затем последовал приказ, как выстрел из пулемета: – Кончай, блядь!
И я задрожала в его руках, такая слабая в ладонях огромного монстра. Чудовища, сожравшего мою душу! Волосы на голове встали дыбом, а судорога сковала с ног до головы. Владимир вбился в меня последний раз. По содрогнувшемуся внутри члену я поняла, что он кончил.
Мы не двигались вечность. Когда флер спал, помутнение прошло, нахлынуло непонимание, страх. Я не знала, что сказать. О чем вообще говорят люди, нарушившие все возможные правила морали и приличия?
Владимир нежно погладил мои волосы, едва касаясь кожи головы. Он думал, я не почувствую, как он носом прошелся по коже, снова и снова втягивая ее запах, будто не мог надышаться. Будто пытался запомнить на долго.