Карта Саммона са Роха

Голышков Андрей

"И так понятно, о чём пойдёт разговор, -- сказал себе Венсор, по большому счёту не очень-то и оскорблённый выходкой умеряющего императора.
– - Раз ему не потребовался хранитель печати, и лицо способное заверить завещание значит, разговор пойдёт совсем о других вещах. Да и чего бы стоило такое завещание, при сложившейся системе престолонаследия. Золотые Дома попросту наплюют на него. Вудэо Рэйма должно беспокоить лишь собственное душевное состояние и здоровье, и благополучие жены и дочерей. Думаю, не сильно ошибусь, предположив, что он назначит Киберо представителем императрицы. Скорее всего, её укроют в надёжном месте, где-нибудь

неподалеку от Терризунга, полагаю, это будет замок Сапир-Таят или обитель Гаига. Сайеса же, за неимением лучшей альтернативы, Вудэо отправит за своей старшей дочерью Овельтой -- королевой Гетревии, прикажет охранять её и доставить в тот же Сапир-Таят... Так вот, дорогие мои. Я читаю все ваши мысли как по бумаге, а это значит, что сражение за империю только начинается!"

Он сел на складную скамеечку, которую подставил ему Оинит, и принялся ждать, когда его позовут к императору. Но их прижизненной встрече не суждено было состояться, через две четверти часа вышел Киберо ра'Рэйм, в сопровождении Эйка ра'Ньело и сообщил, что император умер.

Воцарилось долгое молчание, а ещё через четверть часа и зал наполнился перезвоном, разорвавшим небо над Терризунгом. Это был условный знак -- кнуры Текантула подожгли факела, и вышли из своих укрытий на улицы города...

Тлафирские пустоши

Наступало утро, Оллат и Сарос раскатились по разные стороны горизонта.

Левиор собирался возвращаться назад, когда увидел маленькую фигурку, прячущуюся за одним из камней, в пол дюжине шагов от него.

– - Кинк?!
– - он одновременно обрадовался и ужаснулся.

Только теперь глядя в ясные глаза мальчика, ему стало понятно, в каком заблуждении он находился всё это время, будто больной человек в одно утро проснувшийся здоровым, понимает, насколько плохо ему было до того.

"Что-то изменилось в этом месте в эту ночь, -- и тут же под этой мыслью зашевелилась иная -- мрачная, саморазрушающая, кошмарная в своём откровении: -- Я сделал всё это!"

Он огляделся по сторонам -- как и прежде, стелился у воды туман, но вот только превратился он из молочно-белого в грязно-серый, а местами даже в чёрный... "Эти пузыри, их не было раньше, я точно помню!" Сквозь туман проглядывались исзелено-черные, дрожащие словно желе пузыри, они набухали и лопались, извергаясь сизыми дымками и зловонным смрадом. Смутное осознание того что он натворил что-то ужасное постепенно начало доходить до Левиора. Он ощутил жар -- струйку холодного пота в ложбинке между лопаток. "Эта ночь изменила не только это место, она изменила меня..."

– - Дядька Левиор, почему ты молчишь?

– - Что ты здесь делаешь?
– - спросил он, приблизившись.

– - Я хотел помочь, -- стуча зубами, произнёс Кинк и протянул ему перепачканную болотной жижей ладонь.
– - Что это такое?
– - он указал на странную каменную конструкцию.

– - Диски Зорога.

– - А что ты здесь делал?

– - Я не знаю.
– - Даже теперь это было правдой.

– - Колдовал?

– - Наверное да, -- ответил Левиор, сам удивлённый горечью прозвучавшей в его голосе. Опустив глаза он увидел у своих ног не то цветок не то гриб -- грязно-белая сфера извивающаяся на тоненькой ножке и исходящая

чёрными струпьями.

"Белое Семя.
– - Он не знал что это означают это название но мысленно произнёс его.
– - Я убил эту землю.
– - Он окинул взглядом дымящиеся пустоши и повторил фразу больше звучавшую до того вопросом, изменив акцент и интонацию, -- Я убил эту землю".

– - Твоё лицо стало грустным, ты сделал что-то плохое?

– - Я ещё не знаю, -- малодушно соврал он и крепко сжал плечи Кинка.
– - Ты сбежал от градда Ксерима?

– - Да.

Он прижал мальчишку к себе.

– - Прости, что бросил тебя.

– - Да, ерунда. Идём уже, холодно здесь. У дядьки Гейба поди завтрак готов.

"У дядьки Гейба? Гейб Ваграут... помощник Анготора Рима. А ведь он наверняка знает, что я сделал! И кто такой на самом деле Анготор Рима, или кто скрывается под его личиной".

– -Да-да, Кинк, идём отсюда.

Глава 16 . Дихалеар

Н. Д. Весна. 1165 год от рождения пророка Аравы

Валигар. Шургэт.

Тэл'Арак открыл глаза. Боль и лёгкая тошнота, всегда преследующие его в первые несколько мгновений после перемещения по Дороге Камней прошли -- уступили место необычайной ясности сознания. Тэл'Арак поднялся на ноги. Он стоял внутри Кольца Камней, а вокруг шумел вечнозелёными кронами величественный Валигар.

Был ранний вечер. До сеперома оставалось около четверти часа лёта. Тэл'Арак намеревался покончить с задуманным и вернуться в Самголу ещё до рассвета. Недавний их спор с Таэм'Лессантом, равно как и явление Предвестника предтечи скорого и неминуемого наступления Сида Сароса, подтолкнули рыцаря к решительным действиям. Больше медлить он не собирался.

По листьям умиротворенно шелестели капли дождя, и от этой безмятежной картины Тэл'Араку становилось легче. Ему было не по себе от осознания того что собирался сделать, однако он не видел другого способа спасти свою семью.

Он обернулся птицей и взмыл в небо.

***

Веклом почувствовал сигнал, исходивший от западного входа в сепером.

"Очень похоже на то, что это один из своих, а вдруг?" -- подумал воин, ускоряя шаг и активируя, вспыхнувший садэар.

Сквозь толстую кожу лёгкого доспеха на груди начали проступать чёрные пластины, словно оголявшиеся под отливом камни. Стальные кольца окрутили запястья и предплечья. Большие выгнутые пластины веером надвинулись на плечи, локти и колени. Две чёрные ленты обвили пояс, сомкнулись массивной пряжкой в центре, поползли по ногам и животу, ныряя под стыки пластин и намертво спаивая их между собой.

Тому, кто ни разу не видел, как Живая броня укрывает тело кану, могло показаться, что стальные пластины растут прямо сквозь кожу, на самом же деле это была иллюзия. Живая броня -- всего лишь частичка магии совмещения, как и всё у кану.