Карты, деньги, две стрелы
Шрифт:
Я уже ступила на пол, когда сзади раздался дикий топот, а еще через мгновение рядом со мной оказался единорог. Золотая грива растрепалась, рог перепачкан какой-то грязью. Как магистр вообще умудрился спуститься по лестнице, с его-то копытами, осталось для меня загадкой.
— Я вас не оставлю! Это неприлично — молодой замужней девушке… женщине… короче, молодой и замужней ходить по каким-то подземельям в одиночку!
О! Я наконец-то перестала считаться воровкой и стала приличной, молодой и замужней.
Чувствую только, если я до сих пор не знала, что мне не пристало делать, то в ближайшие несколько дней выучу
— И вообще! Зачем вы вообще спустились в это подземелье? — не успокаивался единорог.
— Сюда побежал Брысь. — Я попыталась найти оправдание своему глупому поступку.
— А если он с обрыва прыгнет?! Вы тоже прыгнете?
— Нет, конечно! — возмутилась я.
А вот если Айден — да…
Зеленый Отец! Что за глупые мысли в голову лезут?! С чего бы Айдену прыгать с обрыва!
— Значит, пошли отсюда! — Эделред повернулся к лестнице.
Я вздохнула:
— Не могу. Я должна его найти.
— Зачем?! Ну зачем вам, такой милой доброй девушке… женщине… я опять запутался… В общем, зачем вам это чудовище?!
Тут я уже просто не удержалась:
— Вот как раз потому, что я милая и добрая.
Единорог не понял, пришлось объяснять:
— Чтобы никто добротой не пользовался.
Огоньки впереди перестали мелькать — ровно загорелся один, не особо яркий фонарь. Кажется, иглонос достиг места своего назначения. Решив, что разговоров достаточно, я поспешила вперед.
Единорог уныло плелся сзади, не переставая причитать:
— Куда катится мир! Великий храм наук, Лысавенский институт, хранилище мудрости и знаний, заброшен, все спят, юные девицы… женщины… Дамы!.. Дамы бегают за какими-то чудовищами, и что самое обидное, меня, светоч знаний и образец культуры, никто и не думает слушать! Куда катится этот мир?
Я наконец догнала иглоноса, добравшись до источника света, а потому не слушала магистра, пораженно оглядывая увиденное.
Это была лаборатория. Давно заброшенная, как и все в этом городе, но тем не менее лаборатория. Подобную я когда-то видела у отцовского алхимика в столице Шасвара, Арпаде. У входа в комнату стоял заваленный какими-то колбами, спиртовками, пробирками стол. По периметру горело несколько магических фонарей. Шкаф возле одной из стен был заставлен книгами, а на верхней полке лежала куча свертков. Впрочем, имелось здесь и кое-что, резко отличавшее эту комнату от обычной лаборатории: в центре помещения возвышалась странная конструкция из металла и дерева, а дальняя стена была сделана из какого-то полупрозрачного мутного материала, похожего на оплывшее каплями стекло.
И именно у этой стены и замер Брысь, прижавшись к ней носом.
— Он что, что-то там вынюхивает? — тут же заинтересовался златорогий светоч знаний.
Ответа на этот вопрос у меня не нашлось, а потому я просто подошла к иглоносу:
— Брысь, что ты здесь делаешь?
Я присела рядом на корточки, погладила зверя по голове и попыталась разглядеть, что же он там высматривает.
Видно было очень плохо, пришлось прищуриться…
Небольшое, глубиной всего в несколько шагов помещение за стеклом разделено на несколько секций. В одной из них, именно в той, к которой так стремился Брысь, на небольшой полочке возвышалась пирамида, усыпанная знакомыми золотистыми кристаллами. Заполнив все грани, они уже давно спустились на полку, рассыпались по ней и осевшей
В соседней секции свернулись тугими кольцами несколько змей. В первый миг мне показалось, что они укрыты какими-то радужными полотнами, но потом я поняла, что это не куски ткани, а крылья. Разноцветные, похожие на расправленные крылья летучей мыши.
В следующем отделении удобно расположились штук пять странных существ: на собачьем теле помещалась змеиная голова, по шее спускалась лошадиная грива, а за спиной неопрятными капюшонами уложены белые крылья.
— Крофенольфы! — испуганно проблеял мой спутник. — Их же в природе не существует! Это сказка!
Угу, единороги — тоже сказка.
А вот когда я заглянула в последнюю ячейку, то почувствовала, как у меня по спине побежала струйка холодного пота: на лежанке из перепрелой соломы лежали осколки знакомой крапчатой скорлупы. Точно такой же, как в логове у химеры. Неужели и здесь прячется такое же чудовище?!
Я панически осмотрелась по сторонам, прислушалась. Тишина была мне ответом. Если здесь когда-то и жила химера, то сейчас она уже далеко. Я не удивлюсь, если окажется, что рядом с деревней агуан жило чудовище, пришедшее именно отсюда, — слишком уж много совпадений в последнее время.
— Эделред! — окликнула я единорога.
Тот, стоя перед секцией с крофенольфами (слово-то какое! Пока выговоришь…) и зачарованно вглядываясь в ее глубину, испуганно вздрогнул:
— А?! Что?!
— Эделред, у вас хороший нюх?
— На нос никогда не жаловался!
— Вы не чуете, здесь химер поблизости нет?
— Химер?! — У копытного ученого даже грива дыбом встала. — Химеры?! Здесь?! В храме науки?!
Он шарахнулся к ближайшей стене, прижался хребтом и панически заозирался. Изящные копытца выстукивали частую дробь.
— Нет, — мягко начала я. — Я не говорю, что она здесь есть. Она просто может здесь быть. Принюхайтесь, вы ее чуете или нет?
Единорог дернул крыльями носа и медленно отклеился от стены:
— Нет здесь никого… Ну, кроме тех, кто вон там спит. И не пугайте меня так больше! Слышите?! Не пугайте! А то я от страха… Нет, я, конечно, ничего не боюсь, я очень смелый, но от такой опасности у меня может сердце остановиться! И все! А я, между прочим, последним единорогом еще сорок лет назад был! Меня все холили и лелеяли! И за хвост почти не дергали…
Дальше бормотание зверя, ударившегося в воспоминания, стало совсем уж неразборчивым, но я, выяснив главное, уже его не слушала, пойдя в обход комнаты.
Странное сооружение в центре решила не трогать. Мало ли что это может быть? Тут, конечно, все спят, даже те звери, что находятся за стеной, но кто его знает? Вдруг все произошло именно из-за этой диковинной вещи?
Пробирки и колбочки на столе привлекли чуть больше моего внимания, но, так и не определив, зачем они могут быть нужны (я же не алхимик в конце концов!), я даже прикасаться к ним не стала. Между тем на углу стола я приметила открытую посередине тетрадку. Кажется, хозяин оставил ее на нужной странице, готовясь продолжить опыты.