Катализатор для планеты
Шрифт:
– Ты сама сказала...
– Мозг, я привыкла доверять тебе, прислушиваться к твоему мнению и советам...
– Спасибо, приятно слышать.
– Но то, что ты говоришь - это бред! Притом полный!
– Ты уверена?
– Конечно!
– Тогда попробуй не просто подумать,- и он понизил голос до проникновенного шёпота,- попробуй почувствовать...
На несколько секунд я закрыла глаза и увидела Мозгового, стоящего на лесенке возле стеллажа с книгами. Он выглядел вроде как обычно, в любимом, уже нами обоими, бордовом бархатном халате, чёрных брюках со стрелками,
– Ты прекрасно выглядишь, гораздо лучше, чем раньше.
– Ты заметила...
– Как я могла не заметить?
– Да... Я тоже. После твоей смерти… прости, что напоминаю, я будто заново родился.
– Ну хоть какая-то польза...
– Не обижайся...
– Даже не думала.
– Скоро Макс твой вернётся.
– Откуда знаешь?
– Чувствую...
– Мозг, я ничего не понимаю... Как Окатан может меня хотеть?
– Не знаю, как объяснить...
– Ну, пожалуйста!
– Тебе везло с самого начала...
– Допустим.
– Прошло около шести месяцев, а ты жива и здорова, и постоянно, заметь, лишь с небольшими промежутками, рядом есть кто-то, кто тебе помогает...
– Согласна.
– Ну вот…
– Что вот?
– Неужели не понимаешь?
– Нет... При чём тут планета?
Но продолжить разговор не получилось - вернулся Макс.
Он уткнулся в меня мокрой мордой, и я вынырнула из подсознания.
– У тебя опять с-с-странное лицо… Ты с-с-с кем-то говорила?.. Я кое-что принёс-с-с... для тебя.
– Макс, зачем было рисковать, я бы обошлась и так...
Хвост-рука извернулся и рядом упал мешок... Не мой... Я дёрнула мокрые завязки. Там были фрукты: красно-оранжевые артарии, зелёные лигги и наливные, полосатые вааксы. Объеденье!
– Ты обчистил сад? И даже мешок спёр?!
– Он валялс-с-ся на с-с-самом виду.
– Спасибо!
Абсолютно без всяких задних мыслей, а только из чувства благодарности, я схватила чешуйчатую морду и запечатлела сочный звучный поцелуй прямо в ложбинку между ноздрей. Если бы знала, чем это закончится, то хорошо бы подумала, прежде чем так делать! Ангалин дёрнулся, и по всему его телу пробежала сиреневая искра, ото лба до кончика хвоста. А потом... Его от меня будто отбросило, как током шибануло... и запахло озоном, как после грозы. Несколько секунд мы приходили в себя, таращась друг на друга. Ящер тряхнул головой и глянул так, что внутри всё похолодело, а после прошипел:
– С-с-сиди з-з-здес-с-сь до вечера и не выс-с-ссвывайс-с-ся...- и прыгнул в воду.
Полдня я мерила ногами камышовый остров. Мозг почему-то разговаривать не захотел, сослался на занятость, и добавил, что пообщается со мной тогда, когда я буду готова к разговору. Что за бред! А сейчас я, как ему кажется, не совсем адекватна. Если кажется, креститься надо! Я страшно разозлилась: «Неадекватна, говоришь... Ну-ну... Посмотрим, что ты запоёшь, скажем, недельки через две. Умолять будешь... На коленях ползать,
От злости я слопала большую часть фруктов, а потом завернулась в одеяло и легла спать. И как ни странно, заснула очень быстро. А вот проснулась от тяжести... На мне что-то лежало, вернее, обвивало. Это был хвост! Хвост ангалина. Он устроился рядом, обмотав мои ноги, а голова торчала у меня подмышкой. «Та-а-ак... Очень интересно...- я боялась пошевелиться, не хотелось, чтобы он проснулся.- И как он так близко подобрался, что я ничего не почувствовала? Даже умудрился ноги хвостом обмотать. Боялся, что убегу? Ох, не нравится мне это дело...» В голове пронеслось эхо:
– Любовь нечаянно нагрянет,
Когда её совсем не ждёшь...
– Мозг, хватит уже!
– А я не про тебя, я про него...
– Что?!
Но в эту секунду Макс проснулся. Сначала в упор я смотрела в зелёные глаза, а потом спросила:
– Что это значит?
Он сразу же отпустил меня и отодвинулся:
– Ты подумал, что я могу сбежать?
– Нет... Я... Мне показалос-с-сь, что тебе холодно...
– А-а-а... Ну если с такой точки зрения... Тогда ладно...
Я решила больше не развивать эту тему и не спрашивать, что это было за непонятное свечение после моего дурацкого поцелуя и где его целый день носило. Сделала вид, что всё нормально, но последняя фраза Мозгового как-то насторожила.
Несколько часов до заката мы провели весьма продуктивно. Я перекусила фруктами и сладкими кореньями, которые Макс где-то откопал для меня, а потом мы разговаривали. Я дорассказала ангалину свою историю в общих чертах, не вдаваясь излишне в детали. Когда же дошла до момента, как впервые услышала голос Гая, Макс презрительно сморщился:
– То ж-же мне… нашла, чем вос-схищ-щ-щаться...
– Но ты же не слышал... Почему так говоришь?
– Ангалины поют не хуже, а мож-жет, и лучш-ш-ше.
– Поют?!
– А ты думала мы только плавать, да з-з-золото глотать с-спос-собны?
– Нет, конечно... Просто неожиданно как-то... Поющие ящеры... А послушать можно?
Он покачал головой:
– У меня с-спос-собности к пению не очень... А вот нес-с-сколько моих братьев и сес-стёр... У них такие голоса... Рыбы дохнут!
Я захохотала:
– Ну ты и сравнил! От настоящего пения никто дохнуть не должен!
Макс сжал челюсти и отвернулся.
– Обиделся, что ли? Прости, но ты очень смешно выразился. Не обижайся...
– Ну а дальш-ш-ше, что было?- процедил он сквозь зубы.
Когда мой рассказ дошёл до встречи с северянами, его настроение ещё больше ухудшилось:
– Вот з-з-значит как... З-з-золота у них мало... Обманщ-щ-щики! Отец долж-ж-ен об этом уз-з-нать!
Я замолкла: «Ой-ёй-ёй... Опять лишнее сболтнула! Как бы из-за моего языка без костей межрасового конфликта не случилось. А Мозг меня предупреждал... Ну я и трепло!»
– Давай дальш-ш-ше...
– Хватит на сегодня. Вижу, что моя история может обернуться проблемами и для людей, и для ангалинов. Больше ничего не скажу.