Катализатор смерти
Шрифт:
– Анька?.. Ты чего тут? – с трудом разлепив глаза, Кристина посмотрела на одноклассницу.
– Я того тут, что одна из нас выглядит как ходячий труп, вот чего я тут. Идём в медпункт, соня… или, может, тебе лучше сразу домой? – Аня помогла подруге подняться, после чего окинула её критическим взглядом. – А то по тебе не скажешь, что ты в состоянии ещё несколько уроков отсидеть.
– Не, Ань, давай в медпункт… До него я, по крайней мере, дотопаю… – и Кристина, опираясь на плечо одноклассницы, действительно дошла до школьного медпункта, где, ни слова не говоря опешившей медсестре, свалилась на кушетку и провалилась в глубокий сон. По счастью, без сновидений. Лишь издалека до неё доносились обрывки фраз, словно отзвуки далёкого эха.
«Вилёрова, что это с ней?».
«Не знаю… посреди урока зависла… по пути сюда упала… я помогла…».
«Странно…
«Откуда… вчера вроде ничего не было…».
«Будто не спала всю ночь…».
«Я звонила ей вчера вечером… она была в норме…».
«Позвонить родителям?…».
«У неё нет родителей… с сестрой живёт… не стоит звонить… может, она поспит и все пройдёт…».
«Хорошо, иди на урок…».
* * *
Конечно же, работа кассиром в местном супермаркете – отнюдь не та карьера, о которой Алиса мечтала всю жизнь. Вот только та самая жизнь оказалась той ещё сволочью по отношению к их семье. Почти год назад какой-то пьяный в хлам дебил решил, что ехать по тротуару веселей, чем по проезжей части. А их родители как раз в это время возвращались домой из ресторана, в котором много лет назад отец сделал маме предложение, где они вдвоём, в романтической обстановке, отметили двадцатилетие совместной жизни. Алиса должна была приехать на следующий день, поскольку в то время училась на третьем курсе Международной академии туризма и жила при ней же в общежитии. Кристина вместе с Аней смотрели у них дома первый сезон «Колл-центра» под ведёрко мороженого и половинку бутылки кремового ликёра, которую Ане, благодаря её совсем не детской внешности, неделю назад без проблем продали в том самом супермаркете, где совсем скоро будет работать Алиса. Пьянчуга на своей «шестёрке» тогда переехал пятерых человек, прежде чем врезался в столб. Прогуливавшаяся парочка отделалась переломами, семидесятилетний пенсионер скончался на месте, а их мама с папой и сорокалетним виновником происшествия – в машинах «Скорой помощи» по пути в больницу. Всю ночь Кристина рыдала на плече оставшейся с ней Ани, и весь следующий день они провели в обнимку, не говоря друг другу ни слова. Алиса, к сожалению, не могла себе позволить такую роскошь, как слёзы, потому что во-первых, необходимо было решать все юридические и финансовые вопросы, связанные с погребением, а во-вторых – кто-то в семье должен был оставаться сильным в такое время. И только в ночь после похорон она, зарывшись лицом в подушку, наконец спустила себя с тормозов и разрыдалась так, что не помогли никакие предосторожности, и Кристина с Аней услышали её через стену и две закрытые двери. Ни слова не говоря, обе девушки улеглись по бокам от неё и всё так же молча с двух сторон крепко обняли. Так и прошла их самая чёрная в жизни ночь – она, младшая сестра и совершенно посторонняя девчонка, которой почему-то было не наплевать на них. И поскольку всё это время Аня провела вместе с сёстрами (как так получилось, что родители не заставили её вернуться домой на протяжении почти трёх дней, оставалось для Алисы загадкой), неудивительно, что вскоре и Алиса стала относиться к ней как к третьему члену их внезапно уменьшившейся семьи, вплоть до того, что Аня часто даже оставалась на ночь. Спать ей приходилось в одной кровати с Кристиной, но никто из девушек никогда не жаловался, да и Алиса не возражала, всё больше относясь к Ане как ко второй младшей сестре.
Естественно, ни о каком продолжении учёбы пока не могло быть и речи. Кое-как закрыв заочно сессию, Алиса отчислилась из академии и после того, как её не приняли ни на какую офисную должность, была вынуждена пойти на работу простым кассиром. Конечно, Алиса планировала закончить учёбу, но пока она была единственным источником дохода в доме, это не представлялось ей возможным. Хотя следовало признать, что их «третий член семьи» никогда не приходила в гости с пустыми руками. Первое время Алиса не задумывалась о том, откуда Аня всегда берёт деньги, ведь, как ни крути, по подсчётам Алисы выходило, что Аня тратит гораздо больше, чем среднестатистическая старшеклассница имеет «на карманные расходы» от мамы и папы. И поскольку родители Ани тоже отнюдь не были миллионерами, то источник Аниных доходов интересовал Алису все больше. Но задавать подобные вопросы она никогда не решалась. Во-первых, совсем не факт, что эти финансы имеют какое-то нехорошее происхождение, а во-вторых – подозревать в чём-то подругу своей младшей сестры – не лучший способ сохранить те тёплые отношения, которые у них
Погружённая в воспоминания, она не заметила, как подошла её очередь к кассе.
– Алиса, – негромко позвала её Людмила Ивановна, её сорокапятилетняя сменщица, заступившая на работу после того, как смена Алисы закончилась. И добавила с улыбкой: – Миелофон у меня.
Алиса помотала головой и улыбнулась в ответ.
– Да, Людмила Ивановна, извините, что-то я сегодня рассеянная…
– Забыла, что уже не на работе, а за покупками? – Людмиле Ивановне не составляло никакого труда вести светские беседы и при этом с завидной скоростью сканировать товар с ленты.
– Что-то вроде, – Алиса едва поспевала перекладывать продукты в пакет. – Не могу избавиться от чувства, что я на работе, пока нахожусь в этих…
Алиса запнулась на окончании фразы, глядя застывшим взглядом на маленькую бутылку, которую собиралась отправить вслед за остальными покупками. Вместо воды в ёмкости плескалось пол-литра тёмно-красной, словно только что взятый анализ из вены, кровавой жидкости.
– В этих стенах, ты хотела сказать? – уточнила Людмила Ивановна.
Пальцы разжались, поллитровка хлопнулась на пол рядом с её ногами. По счастью, бутылка была пластиковой и не разбилась, а всего-навсего прокатилась несколько сантиметров, стукнулась об её кроссовок и остановилась.
– Алиса, ты точно сегодня какая-то заторможенная после работы. Ты хорошо себя чувствуешь?
– Д-да, я в норме, – Алиса подобрала бутылку, в которой как ни в чём ни бывало плескалась негазированная, прозрачная вода. – Не выспалась, похоже…
Расплатившись за покупки и махнув на прощание сменщице, Алиса вышла из супермаркета, а проходя мимо автобусной остановки по пути к дому, отправила в урну безобидную бутылку с водой. Пожалуй, сегодня действительно следует лечь спать пораньше. Не хватало ей галлюцинаций ещё… а дальше что? Пальцы вместо сосисок? Алиса поморщилась. Она пересмотрела сотни ужастиков на сон грядущий, после чего всегда спала, как младенец. А тут пожалуйста, на ровном месте сюжет для серии «Сверхъестественного». Хотя вендиго и ругару она ещё не замечала в округе, но кто знает, что ей ещё привидится такими темпами…
Вновь задумавшись, она прошла мимо трёх человек, сидящих на лавке возле их подъезда, да так на автомате и поднялась бы домой на шестой этаж, если бы её не окликнули
– Алиса Ростина?
Девушка остановилась, удивлённо глядя на двух представителей закона и незнакомого парня, сидевшего на лавке.
– Сержант Радченков, – представился ближайший из полицейских, показав удостоверение, после чего кивнул на второго, сделавшего то же самое. – А это патрульный Егоров. Насколько я понял, вы – Ростина Алиса Андреевна, проживающая по адресу…
– Да, это я. Что-то случилось? – Алиса насторожилась. Сначала Кристина устроила утром концерт с пробуждением соседей, потом бутылка с кровью, а теперь ещё и ребята в форме… день определённо не задался.
– Рядом с вами проживала Мирошина Любовь Петровна, 1950 года рождения. Скажите, когда вы последний раз виделись? И не показалась ли она вам нездоровой?
– Тётя Люба? Да, наша соседка. Виделись сегодня утром, так, перекинулись парой слов… а почему «проживала»? С ней что-то случилось?
– Вообще-то, до конца расследования нам не положено…
– Всё нормально, можете её сказать, – подал голос незнакомец с лавки.
– Ну, раз родственник не против… умерла она, – вздохнул Радченков.
– Как умерла? – Брови Алисы взметнулись вверх. – Но она никогда ни на что не жаловалась, да и сегодня с утра выглядела довольно бодро…
– Странно она умерла, – полицейский потёр переносицу, вновь посмотрел на «родственника», дождался его кивка и продолжил. – К ней сегодня внук вот приехал. Внучатый племянник, то есть. Войти не мог, ключи забыл дома, стучал минут 10, звал – без толку. Тогда вызвал нас и объяснил ситуацию. Мы взломали дверь… Нашли её на кухне. Она лежала на полу, уже холодная. А дальше и вовсе бред какой-то… На столе у неё стояла кружка самой обыкновенной воды, да и возле тела было много брызг, и мы решили что захлебнулась старушка, а помочь некому было. Но час назад нам позвонил патологоанатом, делавший вскрытие, и сказал… вы, случайно, не боитесь биологических подробностей?