Катастрофа в академии магии
Шрифт:
Вход в таверну этому бедняге был запрещен до сих пор.
В общем, в тот момент вопросы о том, почему в “Храмом ругару” дела порой идут не очень, у меня исчезли. Но Гринс точно должна хорошо готовить. Под таким-то руководством!
Я лежал и размышлял о том, что испытываемая мною неловкость была бы не такой хм, неловкой, если бы Гринс изволила куда-нибудь уйти или хотя бы перестать сверлить меня взглядом.
Серьезно, с хорошенькой девушкой в одной кровати просто спать — я, в конце концов, взрослый мужчина. И утром такая ситуация
— Грей!
А вот Гринс ничего похожего на неловкость явно не испытывала. С недавних пор я мог немного чувствовать ее эмоции, сейчас Гринс состояла из сплошного раздражения.
Она меня с ума сведет.
— Катастрофа, будь человеком — отвернись.
— Ты что, стесн…
Закатив глаза, я встал, взгляд катастрофы пополз вниз, она замолчала на полуслове и выдала:
— Ой.
С ума сойти. “Ой”. Немного не та реакция, к которой я привык.
Может, надо было спать голым, чтобы Гринс хоть как-то заинтересовалась?
Глава 23
Я покачал головой, отчаянно тоскуя по старым временам, добрачным, когда девушки, с которыми я просыпался, реагировали на меня так, как надо.
Гринс тем временем продолжала пялиться.
— Катастрофа, если ты продолжишь так смотреть — то я решу, что таинство первой брачной ночи ты хочешь изучить на практике, а не в теории.
— Придурок! — моментально вспыхнула Гринс и вымелась в коридор, громко хлопнув дверью.
Бессердечная!
Мне ничего не оставалось, кроме как пойти в ванную.
Сегодня кошмары мне не снились — это плюс. Гринс никак не желала выходить из моей головы — это минус.
В этот день у бытового факультета было запланировано всего пару практических занятий. Я не мог поверить в то, что у них есть предмет “Очищающие чары” до того момента, как своими глазами это ни увидел.
Серьезно? Целый предмет? Посвященный очищающим чарам? Почему у боевиков тогда нет занятий, когда нас учат правильно травить байки у костра?
Нет, безусловно, любой вид магии заслуживает уважения, но… целый предмет?
Вела его сухая, как старая стиральная доска, профессор Бурбон. Держала она себя, как будто учила по меньшей мере отбиваться от сумрачных тварей или залечивать смертельные раны.
— Сегодня мы проходим заклинания, которые помогут вам очистить пятна с деревянных поверхностей, — окидывая аудиторию высокомерным взглядом, заявила она. — И в ваших интересах быть внимательными. Каждая ваша оценка — влияет на ваше будущее.
Ради предков, не хочу обесценивать никакой вид магии, но — никто не умрет от того, что на деревянном столе появилось пятно. Или если, ни дай предки, после очищающего заклинания на нем останется небольшой след.
Но у профессора Бурбон (стоило прикладывать усилия, чтобы не шутить над ее фамилией), кажется, было иное мнение. Сидящая рядом со мной катастрофа вела себя странно: старательно записывала за профессором Бурбон, прятала глаза
– Глаза на доску! Гринс, вас тоже касается!
Это еще что такое? У меня к катастрофе тоже было много претензий, но сейчас-то она ничего не сделала, наоборот, была прилежной, как никогда.
Профессор Бурбон принялась чертить на доске схемы для очищающих дерево заклинаний, рассказывать про их сходства и различия, и я подумал, что “Основы семейной жизни” как-то поинтереснее. Там хотя бы рассказывают как идеальная жена должна себя вести.
Гринс не слушает, конечно, но мало ли — вдруг в голове что-то отложится. А пятна на дереве меня мало волнуют.
— А теперь перейдем к практике, — объявила профессор Бурбон, и я приободрился. Профессор Бурбон поправила очки, обвела взглядом аудиторию и произнесла: — Лорейн Гринс.
Катастрофа вздрогнула и встала.
— Выйдите к нам. Прошу вас.
Мне показалось, или в тоне профессора была издевка?
Опустив глаза, катастрофа обошла меня со спины и двинулась вниз по лестнице, к доске. У меня по спине пополз ледяной страх, и понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: это Гринс боится до паники.
Почему?
— Вот змея, — пробормотала Селия, сжимая перо.
— А в чем тут дело? — наклонился к ней я.
Сплетни, обожаю!
Внутри поднималась злость, но пока мне удавалось ее сдерживать.
И не думать о том, почему мне так хочется порвать на кусочки каждого, кто обижает катастрофу.
За следующие пару секунд Селия быстро-быстро пересказала мне историю давней неприязни профессора Бурбон к катастрофе: видите ли, на первом практическом занятии катастрофа уничтожила ее очки и доску.
Всего-то?
Подумаешь! Алану катастрофа фреску, часовню и полстены снесла — и тот как-то посдержаннее себя ведет. Ну, в основном.
— Профессор Бурбон очень... придирчивая, — пробормотала Селия, пряча взгляд. — И злопамятная. Пообещала, что Лори не сдаст ее экзамен.
Интересно.
Я окинул взглядом высокую худощавую фигуру преподавательницы, уговаривая себя сидеть тихо и не делать глупостей, пока во всем не разберусь.
— Прошу вас, адептка Гринс. Перед вами пятно, — профессор Бурбон черкнула мелом по столу, — уберите его.
Катастрофа втянула голову в плечи — и меня как будто по голове ударило ее испугом.
— Профессор Бурбон, я… я могу рассказать.
— Я же ясно сказала — продемонстрируйте! — рявкнула профессор Бурбон. — Или вы высокомерно считаете себя в праве оспаривать мои задания?
Я нахмурился.
— Я не… — Катастрофа прокашлялась и продолжила уже увереннее, — профессор, моя магия зачастую ведет себя непредсказуемо — наверняка вы об этом слышали. И видели. — В аудитории зазвучали смешки. — Потому я бы не хотела ее использовать. Может, я могу написать реферат вместо того, чтобы участвовать в практических заданиях?