Катастрофа в академии магии
Шрифт:
— Ты, кажется, все знаешь наперед.
— А разве я не права? Сколько таких историй видел свет? Потом ты все-таки ее бросишь — и она вернется обратно в ту же дыру, откуда выползла. А ты — ты вернешься к тому, что действительно твое.
— И что же, по-твоему, мое?
— Удовольствия, — проговорила мне в ухо Виктория. — И я не собираюсь тебя в них ограничивать. Подумай. И разбивай бедняжке сердце как-нибудь поделикатнее, она с тебя глаз не сводит, уже наверняка мысленно рожает от тебя третьего мальчика. Наивная дурочка.
—
Может, я не против того, чтобы катастрофа родила мне парочку катастрофических детей. Правда, для этого нам неплохо бы дойти до постели, потому что пока у нас там сплошное “ой”.
— Я предупреждала тебя, Кайден: простолюдинки не умеют играть по нашим правилам. Потому с ними не стоит играть на равных. Ими нужно просто… просто пользоваться. Но ты, кажется, не понимаешь, что делаешь. Ты подумал, что будет после того, как тебе надоест с ней возится? Как обидно ей будет снова стать… никем?
В этот момент Лори обернулась и вопросительно уставилась мне в глаза. Почувствовала что-то?
Например, то, что я очень хочу оторвать кое-кому голову?
Я кивнул и снова перевел взгляд на сладко улыбающуюся Викторию.
— Ты можешь выбрать любую, Кайден. Каждая девушка в королевстве будет рада твоему вниманию. А можешь… — Она положила когтистую ладонь мне на плечо и потянулась губами к моему уху, шепча: — Со мной сможешь не выбирать.
Виктория одарила меня очередным дружелюбным и игривым — как ей казалось — взглядом, а затем пошла вперед, виляя бедрами так, что чересчур короткая клетчатая юбка показывала мне чересчур много.
— Подумай, стоит ли размениваться на всякий… мусор. Когда рядом кое-что поинтереснее. Хорошего дня, Гринс! Прическа у тебя сегодня — просто блеск!
Лори, которая успела утром только собрать волосы в огромный пучок и крайне из-за этого переживала, тут же залилась краской.
Проводив Викторию глазами, я посмотрел вперед и тут же поймал взгляд этого Денни. От него буквально фонило темнотой — даже для некроманта слишком сильно. И смотрел он на меня так, как будто мечтал где-нибудь закопать, а потом раскопать, оживить и снова закопать.
Кивнув ему, я подошел к катастрофе.
— Лори, можно тебя на минутку?
Иррационально хотелось отвести ее подальше — от этого Денни. Пока я не думал, чем вызвано такое желание. Он же не может быть в самом деле опасным? Но чем-то таким от него тянуло… Вся моя интуиция, которая обострилась за время охоты на сумрачных тварей, сейчас заставила меня подобраться и утащить катастрофу в сторону.
“Разбивай сердце бедняжке как-нибудь поделикатнее”.
Я поморщился.
Что эта дура вбила себе в голову? Гринс — ужасная заноза в заднице и неоднократно говорила, что терпеть меня не может. Какое уж тут разбитое сердце.
— Грей, — улыбнулась Лори, и меня окатило теплой волной ее эмоций.
Чтоб его. Как я раньше на это умудрялся не обращать внимания? Или артефакт начал действовать сильнее?
Виктория
Твою же мать.
— Ты что-то хотел? — Она улыбнулась шире.
— Мне нужно к ректору, — отрезал я.
— Ладно, — она пожала плечами.
Что, даже спорить не будет? Плохо дело.
“Разбивай бедняжке сердце как-нибудь поделикатнее”.
“Простолюдинки не умеют играть по нашим правилам”.
“Она наверняка мысленно рожает от тебя третьего ребенка”.
Я не… Мне нравилась катастрофа. Я, определенно, не против был бы увидеть ее в своей кровати — и не только для того, чтобы спать рядом, как боевые друзья.
Но, если она в меня влюбится и станет надеяться на что-то — это все усложнит. Я не хотел разбивать ей сердце.
Но я не собирался ни на ком жениться. Уж тем более я не собирался жениться на Гринс.
— Ты хочешь что-то сказать? — спросил я, пока мы шли по пустому коридору, раскрашенному разноцветным светом, падающим из витражных окон.
— Ничего, — улыбнулась Гринс, и я снова почувствовал ее эмоции.
Мягкие, какие-то нежные, как влюбленность.
В кабинет Алана я зашел с огромным желанием что-нибудь расколотить.
— Мне нужно с тобой поговорить, — выпалил я с порога. — Почему Гринс…
Я осекся.
Алан сидел за столом, напротив него, на стуле для посетителей, — дядя Кевин.
И, судя по лицу Алана, что-то было сильно не так.
Я нахмурился, ожидая самого худшего. Такое лицо я видел у Алана только один раз: когда он впервые столкнулся нос к носу с сумрачной тварью и понял, что это — не шутки.
— Что-то случилось? Алан?
Глава 24
— Ничего! — слишком поспешно откликнулся Алан.
И потянулся к расстегнутым пуговицам пиджака. Обе застегнул.
Потом — одну расстегнул.
Так.
Пиджак он расстегивает и застегивает, только когда исключительно сильно нервничает.
Закрыв дверь в кабинет, я приблизился к столу ректора, огляделся и сел на стоящий у стены диван.
— Что произошло? — повторил я.
Алан побледнел. Неизменная тонкая золотая корона на его голове слегка съехала набекрень — тоже не лучший знак.
Дядя Кевин откашлялся, усаживаясь на стуле поудобнее. Он-то как раз выглядел как обычно: безукоризненный серый костюм, зачесанные назад темные волосы, ухмылка на тонких губах. Профессор артефакторики во всей красе.
— Может, начнем с того, зачем ты опять ко мне вломился? Кайден! Ты когда-нибудь научишься стучаться?
Я покаянно вздохнул, но не позволил сбить себя с толку.
— Это может подождать.
— А может… — Алан потянулся к пуговицам пиджака в третий раз.
— Если ты продолжишь скрытничать, то я решу, что сумрачные твари вернулись, — небрежным тоном откликнулся я, стараясь не измениться в лице.