Катастрофы в Черном море
Шрифт:
Совместными усилиями корабля и пожарно-спасательного судна «ПЖС-123», которое подошло к левому борту «Отважного», удалось остановить распространение огня, пожар стал ослабевать. Но, к сожалению, запасы пенообразователя и на «Отважном», и на «ПЖС-123» оказались явно недостаточными для ликвидации сильного пожара, и он вновь стал распространяться, особенно в кормовую часть корабля. Как показало время, одной воды из пожарной магистрали корабля и даже очень мощных средств водотушения ПЖС оказалось недостаточно, чтобы справиться с огнем. Удалось лишь остановить его распространение в носовую часть, а корма была почти беззащитна от усиливающегося наступления огня. Командир в этой обстановке обоснованно опасался за судьбу кормового погреба и авиационного топлива, тоже находившегося в корме, но тем не менее не забыл предупредить спасательное судно, чтобы не лили воду во внутренние помещения
Одновременно с борьбой с пожаром производилась буксировка корабля подошедшими эсминцем «Сознательный», а затем ракетным кораблем «Бедовый». Цель буксировки — вывести «Отважный» с больших глубин на мелководье в районе Севастопольского рейда. На корабле рассматривался вариант дачи хода носовой машиной, которая была в строю, но после изучения возможных последствий отказались от этого решения: от взрыва линия вала могла быть деформирована, при даче хода это неизбежно привело бы к нарушению герметичности коридора линии вала, к поступлению дополнительного большого количества воды и к потере оставшегося небольшого запаса плавучести. К моменту прибытия кораблей для буксировки были затоплены уже три отсека.
Как показало последующее водолазное обследование затонувшего корабля, предположения командира и командира БЧ-5 корабля были обоснованными: кормовая часть была почти оторвана и «висела на линии валов», как выразились водолазы, в корпусе корабля были большие разрывы с обоих бортов.
Расчеты непотопляемости, произведенные на КП БЧ-5, показывали, что корабль находится в критическом состоянии. По приказанию начальника штаба флота к борту подошел эсминец «Сознательный», на него была перегружена секретная документация и техника, пересажены некоторые офицеры штаба и часть личного состава. На этом эсминце находился командир бригады кораблей, в которую входил «Отважный», капитан 1 ранга Л. Макаров, но на борт поврежденного корабля он не перешел.
Тем временем пожар распространялся в корму, дошел до хранилища авиационного топлива — произошел последний, пятый, взрыв, поднялся большой столб дыма и огня, похожий, по словам очевидцев, на ядерный взрыв. После этого стало ясно, что надежд на спасение корабля не осталось, и все усилия командир направил на спасение личного состава. Разрешение на эвакуацию экипажа командир запрашивал еще раньше после повторного усиления пожара и при полном отсутствии средств тушения, но с КП флота его не ' давали, несмотря на запросы. Это разрешение командиру дал начальник штаба флота.
Командир объявил по трансляции (она, как и освещение, связь, средства водотушения и водоотлива работали до самых последних минут жизни корабля): «Всему личному составу покинуть боевые посты, выйти на верхнюю палубу для эвакуации с корабля, одеть спасательные жилеты». Личный состав вышел на верхнюю палубу. Старший помощник командира организовал оставление корабля: по команде группами матросы и старшины прыгали в воду, когда отплывала одна группа, старпом подавал команду другой — «в воду!». Таким образом, практически весь личный состав покинул корабль, после чего старший помощник доложил об этом командиру. Командир упаковал «Журнал боевых действий», «Вахтенный журнал» в полиэтиленовый мешок, вручил их старшему помощнику со словами: «Держи эти документы, от их содержания зависит наша дальнейшая жизнь. Прыгай в воду, отплыви чуть и подожди меня, наблюдай за мной, так как все может быть, я устал, а вода холодная». Старпом спрыгнул в воду из района выхода на бак, с верхней палубы левого борта.
После этого командир зашел в свою каюту, взял из сейфа партийный билет, с трудом вышел и поднялся на ходовой мостик, последний раз осмотрев свой корабль. Корабль к этому времени погружался кормой, увеличивался дифферент на корму, крен на левый борт достиг 30°. На ходовом мостике И.П. Винник обнаружил двух молодых матросов, которые боялись спускаться вниз и прыгать за борт, так как плохо плавали. (Я не напрасно употребил выражение — «практически весь личный состав покинул корабль»). Командир приказал им надеть спасательные жилеты, вручил одному из них секретную карту с полигонами боевой подготовки и повел матросов вниз, на верхнюю палубу. Спуск был очень затруднен, так как дифферент и крен непрерывно увеличивались. Выйдя на верхнюю палубу в район бака, командир приказал матросам прыгать в воду. Они боялись, так как бак из-за дифферента уже высоко поднялся над водой, но все же один из них спрыгнул, а второго командир просто легонько столкнул с
Впоследствии командир докладывал членам государственной комиссии: «Когда я столкнул матросов в воду, посмотрел, что они отплывают от борта, решил прыгать сам. Снял ботинки, посмотрел вниз, было уже высоковато над водой, только здесь мне пришла в голову мысль: «А ведь у меня двое деток» и решительно спрыгнул вниз «солдатиком». Пытался отплыть от корабля, но меня все время притягивало к борту. С большим усилием я оторвался от корабля, а когда отплыл метров на 50-60, оглянулся назад: корабль кормой ушел совсем под воду, носовая часть стояла под 60° вверх, корабль медленно погружался. Через некоторое время ко мне подошел баркас, подняли на борт и доставили на спасательный буксир, где я разделся и обсушился».
Командира долго искали, считая, что он мог остаться на корабле, но потом выяснили, что он находится на спасателе.
«Отважный» затонул на глубине 127 м на расстоянии около 20 миль от Херсонесского маяка. Буксирующим кораблям удалось его увести с больших, более 1000 м глубин, но довести его до мелководья, что позволило бы спасти сильно поврежденный корабль, — не удалось…
Всего на корабле погибло 24 человека, все — в результате взрывов или его последствий. (Читатель наверняка обратит внимание на то, что в примерно сходной критической ситуации с линкором «Новороссийск» командир «Отважного» не допустил ни одной ошибки в управлении кораблем, правильно оценивая изменяющуюся реальную обстановку, принимая все возможные меры по борьбе за живучесть корабля и, когда это стало неизбежным, организованно провел эвакуацию личного состава, не потеряв ни одного человека — все потери произошли при первом взрыве и пожаре… Кстати, трагический пример с «Отважным» подтверждает, что в подготовке офицеров и экипажей кораблей к борьбе за живучесть из печальных уроков «Новороссийска» выводы были сделаны действенные. Я это могу подтвердить и не только примером «Отважного», но и своей службой на кораблях Черноморского флота в продолжении трех десятилетий после гибели «Новороссийска». И не вина моряков «Отважного», а затем и подводной лодки «Комсомолец», что ряд технических проблем безопасности кораблей и борьбы за их живучесть не был решен в высоких управленческих и проектно-исследовательских сферах).
Анализируя деятельность офицеров, мичманов, старшин и матросов корабля во время аварии, можно с уверенностью утверждать (это подтвердили и доклады всех комиссий), что экипаж в этой сложной и критической обстановке показал высокие морально-политические качества, психологическую устойчивость, хорошие навыки в борьбе за живучесть корабля, что позволило в течение длительного времени (около 5 ч и 40 мин) бороться за живучесть корабля в условиях затопления трех и более отсеков, сильных пожаров, когда металл плавился и стекал, как воск со свечки. Кстати, после аварии строгая и дотошная комиссия проверила всех классных специалистов, конечно, с пристрастием, и вынуждена была подтвердить соответствие их предъявляемым требованиям.
Можно привести немало примеров высокой профессиональной подготовленности, мужества и героизма членов экипажа. Так, получив приказание командира затопить погреба глубинных бомб в районе столовой личного состава, мичман Е.А. Медведев, старшина 2 статьи Козленеев и несколько матросов, действуя в сильно задымленном помещении, с помощью пожарных шлангов затопили погреба, предотвратив возможный взрыв около 5 т взрывчатого вещества и не допустив затопления огромного помещения столовой, что сохранило остойчивость корабля. Старшина 2 статьи Гарибян, матрос Никитенко в районе сильного пожара у кормовых труб сбросили за борт баллоны с ацетиленом и кислородом, на которых уже загорелась краска. Лейтенант А.В. Безмельцев, в августе прибывший из училища, подавал личный пример подчиненным активными и мужественными действиями по тушению пожаров, находился на самых опасных участках борьбы с огнем на верхней палубе (ныне он командир бригады кораблей, капитан 1 ранга). Тоже недавний выпускник училища лейтенант В.М. Ярчук, артиллерист, вместе с мичманом Козловым, матросом Осетровым и другими решительно боролись с огнем, используя все наличные средства, создали надежную линию обороны против огня и не допустили его распространения во внутренних помещениях далее 164 шпангоута к носу. Исполняющий обязанности командира электромеханической боевой части старший лейтенант-инженер В.Е. Мартьянов умело и грамотно руководил действиями личного состава по борьбе за живучесть, своевременно анализировал состояние корабля, делал необходимые расчеты и давал обоснованные доклады командиру корабля.