Католическая Церковь в России (конец IX – начало XXI вв.)

Копылов Александр Сергеевич

Впрочем, необходимо помнить о том, что для той среды русской аристократии, к которой принадлежали все эти люди, был характерен французский быт и западный образ мышления – несмотря даже на их принадлежность к православию. Дело в том, что в XIX веке основным языком общения русской аристократии был французский язык [350] , к отпрыскам аристократических фамилий очень часто брали в качестве гувернёров – французов. Тем не менее, не смотря ни на что, перешедшие в католичество русские дворяне продолжали ощущать себя русскими людьми. Например, С.П. Свечина писала в своём дневнике: «Я не забуду, что я русская среди французов» [351] . Необходимо помнить о том, что как сама Свечина, так и её коллеги по переходу – И.С. Гагарин, Г.П. Шувалов, И.М. Мартынов и др. русские католики направляли свой миссионерский пыл именно на обращение в католичество своих соотечественников. Можно вместе с исследователем А.И. Дремлюгом утверждать, что «для абсолютного большинства русских католиков, включая вынужденно покинувших отечество из-за религиозных взглядов, переход в католицизм не означал отречения от России. Бесспорно, родина и национальность стояли для них на втором месте после веры, но, будучи прежде всего христианами, русские католики считали выбранное ими католическое христианство главным в жизни, предпочитая его всему остальному, даже родине» [352] . Те же русские

католики, которые не покинули страну, а остались в России и стали исповедовать свою веру тайно, продолжали миссионерскую деятельность в русских городах. Их деятельность выражалась, прежде всего, в финансовой и духовной поддержке католических учебных заведений, а так же в привлечении туда воспитанников. Некоторые из этих учеников, впоследствии, стали католиками, а кто-то даже католическими монахами и священниками.

350

[350] Этот период русской истории был мастерски передан в своих произведениях классиками русской литературы XIX века, например, см. роман Льва Николаевича Толстого «Война и мир».

351

[351]Пирлинг П.О. С.П. Свечина, её жизнь и переписка. // Русская старина. № 12. 1900. С. 629.

352

[352]Дремлюг А.И. Эволюция католицизма на Северо-Западе России: диссертация… кандидата философских наук. СПб., 2000. С. 77.

Случаи Гагарина, Мартынова и остальных русских католиков красноречиво свидетельствуют нам о том, что выбор религии для российского свободомыслящего дворянства – полностью осознан и идёт от сердца. Как видим из приведённых выше биографий, большинство из этих образованнейших людей своего века оставили после себя массу сочинений посвящённых католическим догматам, а так же имеющих миссионерский характер. В этом как раз и кроется одна из основных особенностей русского католичества. Как справедливо заметила Е.Н. Цимбаева, «догматы, легко принимаемые на веру рождёнными в лоне католической церкви, становились предметом рационального исследования и логического обоснования у лиц [353] , прошедших сложный путь смены вер» [354] . Почему так происходит? Всё очень просто: у католиков «по рождению» вопросы догматов просто не в состоянии пробудить того интереса, который к ним проявляют католики, перешедшие в католичество из православия. Просто первые восприняли эти догматы «с молоком матери», как само собой разумеющееся, эти люди, собственно, уже родились в данной традиции. Для вторых же эти самые догматы послужили тем самым «краеугольным камнем», благодаря которому они осознали истинность католичества в сравнении с православием.

353

[353] Вопрос догматов наиболее серьёзно отразился в трудах И.С. Гагарина и С.П. Свечиной.

354

[354]Цимбаева Е.Н. Русский католицизм: идея всеевропейского единства в России XIX века. М., 2008. С. 118.

При этом, следует особо подчеркнуть, что это внимание русских католиков к догматам имеет чисто исследовательский интерес. Никто из них не собирался эти догматы оспаривать. Скорее, обращаясь к постулатам Католической веры, им хотелось лишний раз доказать самим себе, что они сделали правильный выбор в пользу католичества. Что они не ошиблись в своём выборе. Лучше всего мои слова проиллюстрирует высказывание одного русского учёного первой половины XIX века, А.Н. Муравьёва: «Римляне стараются исключительно основать учение своё о господстве апостола Петра и преемнике его кафедры на словах Евангелия и фактах исторических: будем и мы бесстрастно рассматривать – отколе могли они почерпнуть такое учение» [355] .

355

[355]Муравьёв А.Н. Правда Вселенской церкви о римской и прочих патриарших кафедрах. СПб., 1841. С. 111.

Собственно говоря, сам по себе переход в Католичество из Православия на территории России нуждался в теоретическом обосновании для неофитов. В этой связи новообращённые католики, а, как мы выяснили выше, в основном это были дворяне, аристократы и интеллектуальная элита, – приводили аргументы, «согласно которым догматические различия между Западной и Восточной Церквами объявлялись несущественными, зато переход из православия в католичество и, главное, создание Русской Католической Церкви представлялись или как возвращение к первым временам христианства на Руси, и православию святых Ольги и Владимира, Ярослава Мудрого, когда обрядовые и прочие различия не препятствовали тому, чтобы русский народ принадлежал к семье европейских народов, семье, составляющих единую Вселенскую Церковь, возглавляемую преемником апостола Петра – Римским папой» [356] .

356

[356]Овсиенко Ф.Г. Католицизм. М., 2005. С. 291.

Итальянский историк В. Джусти, а так же его коллеги из Польши В. Сливовска и Б. Муха считают, что главная причина распространения католичества в русской дворянской среде заключалась в недостатках Православной церкви, «которая была зависима от царской власти, изолирована от культуры и общественных запросов высшего сословия и не адаптировала своё учение к новейшим общественным тенденциям» [357] .

Почему люди, желающие стать католиками, эмигрировали из страны? Разве нельзя было просто перестать посещать православные богослужения? К сожалению, нет. Ибо обязательное исполнение религиозных традиций было предписано Законом всем православным жителям страны. Так, православный христианин обязан был исповедаться и причаститься не менее одного раза в год. Причём детей к таинствам должны были приводить их родители. Начиная с семилетнего возраста – обязательно. «Гражданское и военное начальство, как и духовное, должно было наблюдать, чтобы подчиненные неукоснительно исполняли свой христианский долг. О тех, кто не исполнял своего христианского долга в течение трех лет и не воспринимал увещевания священнослужителей, сообщалось гражданскому начальству на его усмотрение. Родители, которые не приводили детей на исповедь, подвергались особому внушению священноначалия и замечанию от местных гражданских властей» [358] .

357

[357]Бильбасов В.А. Иноземное предание об Александре I // Русская старина. 1901. № 4. С. 33-41.

358

[358] Свод законов Российской империи. Т. 14. Ст. 20-24; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Ст. 209.

Массовый переход русской интеллигенции в католичество из православия, заставил правительство

принять решительные меры. Так, в 1845 году было принято «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». Одна из глав этого закона носила название «Об отступлении от веры и постановлений церкви». В частности, уголовным преступлением являлось «совращение из православного в иное христианское вероисповедание». Уличённый в данном преступлении приговаривался, согласно статье 195 данного Уложения, к лишению всех прав и преимуществ и к ссылке «на житье в губернии Тобольскую или Томскую» или «к наказанию розгами и к отдаче в исправительные арестантские роты гражданского ведомства на время – от одного до двух лет». Если удавалось доказать, что для совращения из православия в католичество были употреблены принуждение и насилие, то виновный лишался своего состояния, всех прав и свобод, наказывался плетьми и отправлялся на поселение в Сибирь. Как совершенно справедливо заметила О. Лиценбергер, «закон умалчивал о наказаниях за насильственное обращение граждан инославных и иноверных конфессий в православие, хотя такие факты, несомненно, имели место» [359] .

359

[359]Лиценбергер О.А. Римско-католическая Церковь в России: история и правовые положения. – Саратов, 2001. С. 91.

Русский философ С.Н. Булгаков говорил: «Вековые преступления против свободы совести тяжелым свинцом лежат на исторической совести русской Церкви» [360] . В другой своей работе Булгаков писал: «Ни церковь не может стать государством и вооружиться его мечом, ибо постольку она перестает быть церковью, ни государство не вправе узурпировать себе церковного авторитета, будучи мирской стихией. Но эта стихия должна пропитываться христианским духом и заповедями христианства…» [361] . «Внутреннее отделение церкви от государства при всяком внешнем положении церкви должно быть для нее нормой» [362] , заключает Булгаков. Проф. Екатерина Элбакян в одной из своих статей пишет: «Либеральная российская интеллигенция начала XX в. в целом негативно оценивала сложившиеся в Российской империи государственно-церковные отношения, выступала за секуляризацию общественных отношений, на основе которой могло бы возродиться истинное христианство, к которому верующие обратились бы не по принуждению, а по зову своего сердца» [363] . Воистину «…Человек не свободный в совести не есть христианин» [364] .

360

[360]Булгаков С.Н. Христианский социализм. М., 1991. С.28.

361

[361]Булгаков С.Н. Церковь и государство // Вопросы религии. М., 1906. Вып. I. С.100.

362

[362] Там же. С. 61.

363

[363]Элбакян Е. Государственно-церковные отношения в России начала XX века в оценках либеральной и церковной интеллигенции // Религия и СМИ, 18 июня 2003 г.

364

[364] Записки Религиозно-философских собраний в С.-Петербурге // Новый путь. Приложение. 1903. № 4. С.164.

До середины XIX века руководство Российской империи стремилось «организованно и административно» поработить Католическую Церковь в нашей стране. Идеологическое воздействие католиков на русских людей должно было быть сведено до минимума, для этих целей всячески ограничивалась католическая миссия на территории нашей страны.

В «Своде законов Российской империи» было прописано, что «первенствующая и господствующая в Российской империи вера есть Христианская Православная Кафолическая Восточного исповедания» [365] . Российский император «не может исповедовать никакой иной веры, кроме Православной» [366] . Согласно этому закону, российский самодержец должен «быть верховным защитником и хранителем догматов господствующей веры и блюстителем правоверия и всякого в Церкви святой благочиния» [367] .

365

[365] Свод законов Российской империи. СПб, 1892. Т. 1. Ч. 1. Основные государственные законы. Ст. 40.

366

[366] Там же. С. 41.

367

[367] Там же. С. 42.

Религиозные праздники в России отмечались только, если они были праздниками Русской Православной Церкви. Праздники иных конфессий государством игнорировались. Православные же торжества отмечались на самую широкую ногу. Так в дни православных праздников все госучреждения и учебные заведения не работали. Так же не разрешалось производить наказания по судебным приговорам.

К праздничным дням относились: все воскресения года, т.н. «двунадесятые праздники» [368] , дни некоторых особо почитаемых в России святых (дни Николая Чудотворца 9 мая и 6 декабря, день ап. Петра и Павла 29 июня и проч.). Кроме церковных торжеств, государственными праздниками так же являлись дни рождения и тезоименитства государя, государыни, наследника престола, дни восшествия на престол и коронования российских императоров.

368

[368] Двунадесятые праздники – двенадцать важнейших после Пасхи праздников в православии. Посвящены событиям земной жизни Иисуса Христа и Богородицы.

Влияние государственной власти на Католическую Церковь доходило до крайностей, «начиная с завуалированного неприятия католичества и заканчивая открытым давлением на церковнослужителей. Церковь существовала среди своего народа, но при чуждой ей в национальном и конфессиональном смыслах власти. Католическая религия находилась на положении притесняемой и гонимой, запрещалась миссионерская деятельность католиков на территории Империи» [369] .

В то же время, не без участия пропаганды духовенства с обеих сторон, в обществе усиливается убеждение, что лишь в своей церкви есть спасение. Папа Римский Пий IX в 1848 г. Выпустил энциклику In suprema Petri Apostoli Sede, где призвал православных к единству через возвращение в католичество, под юрисдикцию «престола апостола Петра». В том же году, в Константинополе, собирается совет православных патриархов и епископов, которые малодушно отвергли эту энциклику, мотивировав свой отказ воссоединиться, так называемыми нововведениями, которые якобы ввела у себя Католическая Церковь за прошедшие века.

369

[369]Лиценбергер О.А. Римско-католическая Церковь в России: история и правовые положения. – Саратов, 2001, С. 96.