Каторжанин
Шрифт:
— А я ведь вас предупреждал, что еще тот деспот, самодур и мракобес.
— И вовсе не самодур… — по инерции возразила Майя, но тут же смутилась и с досадой заявила. — Вот почему так всегда? Я опять себя выставила дурой. Вы просто невозможны!
— Ничего вы не выставили. Это…
Я неожиданно уловил тонкий аромат духов исходящий от девушки и едва не взбесился от неожиданно возникшей страсти. Черт, даже зубы скрипнули. Да что же это такое! Сегодня же трахну Маньку, молодуху из Дербинского. Вся такая пышная да пригожая, но дура дурой.
— Чего вы замолчали? — подозрительно уставилась на меня Майя. — Опять обдумываете, как выставить меня дурой?
— Просто вы очень… очень вкусно пахнете.
Майя покраснела и тихо призналась.
— Это от мамы остались, французские. Очень мало, на донышке, всего пару капель. Правда, нравится?
— Правда.
— А я? — Майя заглянула мне в глаза.
— Пока не знаю… — сдуру ляпнул я.
К счастью, неминуемый скандал сорвался — Мадина отчаянно замахала рукой, сигнализируя что в поселке, наконец, кто-то появился.
Но этот «кто-то», к моему дикому удивлению, оказался не японцем.
Щуплый человечек, по своим габаритам явно мальчик, шмыгнул между хатами, спрятался за забором и принялся наблюдать за поселковой площадью.
— Откуда ты здесь взялся? — зло прошептал я, не отрывая бинокль от глаз.
Немного посидев, пацан убрался туда откуда пришел, а еще через десяток минут из-за изб появилось еще несколько гостей, общим числом в десять душ. Заросшие до бровей бородами, ободранные донельзя, грязные как болотные кикиморы, но все с винтовками, причем с японскими арисаками. Девятеро были гражданскими, во всяком случае в цивильных лохмотьях, а десятый, видимо командир, толстенький коротышка — щеголял в русском офицерском полевом мундире, правда знаков различий я не рассмотрел.
С минуту помявшись за заборами, неизвестные прямым ходом отправились в трактир. Но до цели не дошли, остановились возле груды вываленных нами японских ботинок и прочего трофейного добра, уселись на землю и принялись натягивать на ноги обновки. Но пухляш тут же выписал одному из них увесистую оплеуху, и примерка сразу прекратилась.
Позади меня послышался треск кустов, а секундой позже из них вывалился Максаков.
— Там наши! — выпучив от волнения глаза, выпалил мичман. — Наши, Александр Христианович!
— Вижу, немедля вернитесь на батарею, — резко отрезал я.
— Так надо же предупредить! — мичман перешел на трагический шепот. — А если японцы! Никто же не уцелеет!
— А вы уверены в том, что это именно «наши». А если их как раз послали японцы на разведку или дабы ввести нас в обман? Чем все закончится, понимаете?
Максаков опять вытаращил на меня глаза.
— Марш на батарею, мичман! — сухо скомандовал я. — Я все вижу и в свое время приму решение.
Мореман обиженно насупился и убрался к себе.
— А можить я сбегаю? Я мигом! — Лука подорвался с места. — Одна нога! Не дело если
— Я шибче, очень шибче! — тут же встрял Тайто. — Если бежать — то я. Большой не успеть.
— Ах ты козявка патлатая! — вскипел Мудищев. — Да я как ветер!
— А я как два ветер!
— Сидеть, вашу мать! — уже не сдерживаясь, рявкнул я. — Пикнете — пожалеете. Я все вижу, сказал!
Великан с айном тут же заткнулись.
— Блядь, откуда вы взялись… — прошептал я. — Сука, на японских лазутчиков не похожи, где они таких заросших взяли бы, но вполне может быть, что за ними наблюдаем не только мы, но и самураи. Послать кого-нибудь — это выдать себя с потрохами. Сука, как же некстати…
Не знаю, что спугнуло гостей, но до трактира они все-таки не добрались и понеслись рысцой назад к хатам. Там опять спрятались и принялись ждать.
Я сам переполошился, думал, что пожаловали самураи, но ни одного японца так и не заметил.
— Вахлаки, мать вашу! — при виде этого цирка, у меня мигом истощился весь ассортимент матюгов.
Но выдумать новые не успел, так как заметил еще одного персонажа, но уже нашего, Ваньку Первушина, смышленого и шустрого пацанчика, прибившегося к нам еще в Усть-Лужье.
Он несся к новоприбывшим с той стороны, где расположился отряд Собакина. Видимо подпоручик самостоятельно принял решение спасать гостей и послал к ним гонца.
Я чуть за сердце не схватился. Да что ж вы творите ироды!
К счастью, неизвестные не стали упрямиться и как только мальчишка к ним добрался, сразу рванули из поселка.
И в тот же момент, я заметил передовой отряд японцев. А вернее — нескольких солдат, вместе с парой непонятных аборигенов в кухлянках. А несколькими минутами позже появились гости уже со стороны Рыково — тоже несколько солдатиков, тайком пробиравшихся к площади.
Длилась разведка довольно долго, не меньше часа, солдатики отнеслись к делу тщательно и толково и не угомонились, пока не прочесали весь поселок и даже окрестности в радиусе нескольких сотен метров.
К нам подошли почти вплотную, но, к счастью, ничего не заподозрили.
И только потом сунулись в трактир.
Но оттуда вымелись уже через пару секунд, несколько остались возле здания, а остальные стремглав помчались назад, видимо оповестить основные силы, что Дербинское пустое.
Небо окончательно затянули плотные свинцовые тучи, начал накрапывать мелкий противный дождик, в небе завели свой хоровод несколько больших стай воронов, отчего картинка стала напоминать первые кадры голливудского мистического ужастика.
Время тянулось словно резина, я плюнул на зарок и успел пару раз приложить к фляге — ждать уже было просто невмоготу.
Наконец, где-то через час, в Дербинское начали входить с двух сторон плотные колонны японских солдат. Часть из них сразу же стали занимать позиции по периметру поселка, но остальные все-же скапливалась в центре, на рыночной площади.