Катрин Блюм

Дюма-отец Александр

— Конечно! — сказал Матье, не сводя своих косящих глаз с Бернара и внимательно наблюдая за всеми изменениями на его лице. — Вы же знаете, что существуют люди, которые всегда говорят: «Дорогой Бернар! Дорогой Бернар!», — и при этом обманывают вас!

— Ну, так от кого исходит препятствие, дорогой Матье?

— О, нет, вы меня опять схватите за горло и задушите!

— Нет, нет, слово Бернара!

— Но все-таки, — сказал Матье, — разрешите мне отойти от вас! — И с этими словами он сделал два шага назад, после чего продолжал

более уверенно: — Неужели вы не видите, что препятствие исходит от мадемуазель Катрин?

Лицо Бернара покрылось смертельной бледностью, но он не сдвинулся с места.

— От Катрин? — повторил он. — Ты сказал, что препятствие исходит от того, кто меня не любит. Уж не хочешь ли ты сказать, что Катрин меня не любит?

— Я хочу сказать, — сказал Матье, введенный в заблуждение притворным спокойствием Бернара, — что существуют молодые девушки, которые особенно после того, как они побывали в Париже, предпочитают быть любовницами богатых молодых людей, чем женами бедняков из деревни!

— Я надеюсь, ты говоришь не о Катрин и Парижанине?

— Эх, — вздохнул Матье, — кто знает?

— Негодяй! — закричал Бернар, бросаясь на Матье и хватая его за— горло обеими руками.

— Ну, что я вам говорил? — спросил Матье полузадушенным голосом, тщетно пытаясь освободиться от железных объятий Бернара. — Вы меня задушите, мсье Бернар! Честное слово, я вам больше ничего не скажу!

Но Бернар хотел знать все до конца.

Кто хоть раз пригубил горький кубок ревности, не остановится, пока не выпьет все до конца.

Бернар отпустил Матье и сказал:

— Матье, я прошу у тебя прощения. Говори! Но если ты лжешь… — И он с силой сжал кулаки.

— Ну, если я лгу, то у вас еще будет время рассердиться. Но если вы рассердитесь раньше, чем я начну говорить, то я ничего не скажу.

— Я был не прав, — сказал Бернар, стараясь придать своему лицу спокойное выражение, в то время как змея ревности кусала его в самое сердце.

— Ну, в добрый час! — сказал Матье. — Вот вы и поумнели!

— Да.

— Но, впрочем, неважно, — продолжал бродяга.

— Как это неважно?

— Да, я бы предпочел, чтобы вы лучше все увидели своими глазами. Вы же Фома неверующий!

— Да, — сказал Бернар, — ты прав, Матье, я хочу это увидеть, помоги мне в этом!

— Я согласен.

— Ты согласен?

— Да, но с одним условием.

— С каким?

— Вы дадите слово, что досмотрите все до конца!

— До самого конца, честное слово! Но когда я узнаю, что это конец?
–

— Боже мой, да когда вы увидите мадемуазель Катрин и Парижанина у источника Принца.

— Катрин и мсье Шолле должны встретиться у источника Принца? — воскликнул Бернар.

— Да.

— И когда я это увижу, Матье?

— Сейчас восемь часов, не так ли? Посмотрите на ваши часы, мсье Бернар.

Бернар достал из кармана часы и открыл крышечку. Казалось, что с приближением боя

к исполину возвращаются силы.

— Без пятнадцати девять, — сказал он.

— Прекрасно! Через четверть часа вы все увидите, — заверил его Матье. — Ждать придется не так уж долго!

— Итак, в девять часов, — сказал Бернар, вытирая пот, потоком струящийся у него по лбу. — Катрин и Парижанин — у источника Принца! — прошептал Бернар, все еще не в состоянии поверить в это, несмотря на уверенность Матье. — Что же они там будут делать?

— Откуда я знаю? — ответил Матье, продолжая внимательно следить за выражением лица Бернара и за каждым его движением. — Наверно, готовиться к отъезду!

— К отъезду! — повторил Бернар, сжимая голову руками и чувствуя, что сходит с ума.

— Да, — продолжал Матье, — сегодня вечером в Вилльер-Котре Парижанин искал деньги.

— Деньги?

— Да, он у всех просил взаймы!

— Матье, — прошептал Бернар, — ты меня заставляешь страдать. Если ты это делаешь для своего удовольствия, то берегись!

— Тсс! — сказал Матье.

— Я слышу топот коня, — прошептал Бернар.

Матье взял Бернара за руку и подтолкнул его в том направлении, откуда слышался шум. — Посмотрите! — сказал он.

За деревьями мчался всадник, в котором, несмотря на то, что было темно, Бернар с ужасом узнал своего соперника.

Он невольно бросился вперед и спрятался за ближайшим деревом.

Глава VI. Вор берет то, что плохо лежит

Молодой человек остановился за пятьдесят шагов от трактира матушки Теллье, огляделся и, убедившись, что вокруг никого нет, спрыгнул на землю и привязал своего коня к дереву. Убедившись, что вокруг все спокойно, он направился к трактиру.

— А, вот он! — прошептал Бернар. — Он идет сюда!

И он сделал движение, чтобы броситься навстречу пришельцу, но Матье остановил его.

— Осторожнее, — сказал он, — если он вас увидит, вы ничего не увидите!

— Да-да, ты прав, — ответил Бернар и снова спрятался в тени дерева, в то время как Матье, словно змея, притаился в шалаше, чтобы оттуда наблюдать за происходящим.

Молодой человек продолжал идти по направлению к трактиру и вскоре оказался в круге света, образованном пламенем свечей, которые остались на столиках, хотя посетители уже исчезли.

Трактир казался абсолютно пустым. Луи Шолле мог убедиться в том, что он совершенно один.

— Черт возьми! — сказал он, обводя глазами предметы, которые были вокруг него. — Я почти уверен, что это трактир матушки Теллье, но пусть дьявол меня заберет, если я знаю, где находится источник Принца.

Бернар был так близко от него, что хотя тот говорил очень тихо, он слышал каждое слово.

— Источник Принца! — повторил он.

И оглянулся в поисках Матье, но Матье уже исчез, вернее, спрятался в шалаше.