Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях
Шрифт:
8. Там же. С. 487.
9. Sprawa polska w drugiej wojnie 'swiatowej na arenie miedzynarodowej. W-wa, 1965. S. 169-170.
10. Raczy'nski E. Op. cit. S. 71.
11. Сталин, Берия и судьбы армии Андерса в 1941—1942 гг. (Из рассекреченных архивов) // Новая и новейшая история. 1993. № 2. С. 60—61.
12. Там же. С. 62.
13. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 22. Д. 2961. Л. 6, 18, 38.
14. Chackiewicz А. Ор. cit. S. 134, 135, 137; Polska-Ukraina. Т. 5. S. 113 і in.
15. Ibid. S. 135.
16. Польща та Україна. С. 11, 20—23.
17. Uklad Sikorski-Majski. Wyb'or dokument'ow. W-wa, 1990. S. 6, 93—94.
18. Ibid. S. 94.
19. Документы
20. Документы и материалы. С. 208, 218.
21. Сталин, Берия... С. 64. См. также: Русский архив. 14. Великая Отечественная. 3(1). Нереализованные возможности военного союза: (Армия Андерса на территории СССР в 1941—1942 гг.) (далее — Русский архив). С. 25.
22. Armia Krajowa w dokumentach. Т. 2. Londyn. 1971. S. 173, 316—318.
23. Kot St. Listy z Rosji i do generala Sikorskiego. Londyn, 1956. S. 87.
24. АВП РФ. Ф. 07. On. 2. П. 10. Д. 30. Л. 47.
25. Документы и материалы. С. 256.
26. АВП. Ф. 07. Оп. 2. П. 17в. Д. 25. Л. 6.
27. Там же. Л. 1-2.
28. Там же. П. 10. Д. 30. Л. 36, 48.
29. Там же. Л. 48; Документы и материалы. С. 217—218.
30. Sprawa polska... S. 128, 131, 173, 176.
31. Документы и материалы. С. 217.
32. Русский архив. С. 22.
33. Zaro'n Р. Armia polska w ZSRR, na Bliskim i 'Srodkowym Wschodzie. W-wa, 1981. S. 68, 69.
34. Сталин, Берия... С. 65—67.
35. Anders Wl. Bez ostatniego rozdzialu. Wspomnienia z lat 1939—1946. Wyd. 2. Newton. 1950. S. 76; Русский архив... С. 70.
36. Лебедева Н.С. Армия Андерса в документах советских архивов // Репрессии против поляков и польских граждан. М., 1997. С. 188.
37. Zaro'n Р. Armia polska. S. 68.
38. Documents on Polish-Soviet Relations. 1939—1945. V. I. 1939—1943. London, 1961. P. 156-161; Kot S. Op. cit. S. 90-92.
39. Документы и материалы. С. 237—238, 240-241.
40. Парсаданова B.C. Советско-польские отношения в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945. М., 1982. С. 63.
41. Советская запись беседы: Международная жизнь. 1990. № 12; польская: Kot S. Op. cit.; Anders Wl. Op. cit.
42. Сталин, Берия... С. 70—71.
43. Duraczy'nski E. Wizyta Sikorskiego w ZSRR // Dzieje Najnowsze. 1994. № 4.
44. Сталин, Берия... С. 77-78, 80, 81.
45. Там же. С. 82.
46. Русский архив. С. 71—77.
47. Новая и новейшая история. 1998. № 1. С. 164, 178.
48. Переписка Председателя Совета министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время войны 1941—1945 гг. (далее — Переписка). Т. 1. М., 1957. С. 53.
49. АВП РФ. Ф. 0.17 в. Д. 21. Л. 19. Подробнее см.: Парсаданова B.C. Армия Андерса на территории СССР (1941—1942) // Новая и новейшая история. 1988. № 5; Она же. Владислав Сикорский // Вопросы истории. 1994. № 9.
50. Лебедева Н.С. Армия Андерса в документах российских архивов; Szuszkowski J.K. Wojsko polskie w 2. wojnie 'swiatowej // Dzi's. 1999. № 9. S. 57.
«Катынская бомба» взорвалась
Близился коренной перелом в ходе войны, когда под Смоленском летом 1942 г. местная полька указала на катынские могилы полякам из организации Тодта, привезенным туда на строительные работы. Первый крест, первая фотография места массового захоронения польских военнопленных в Катынском лесу стали одним из свидетельств обнаружения как следов многих
Советский простой человек ежедневно слышал по радио, читал в газетах, видел в кинохронике материалы о зверствах гитлеровцев. Польское население жадно выискивало на страницах выходивших иногда тиражами в десятки тысяч экземпляров газет скудную информацию о пленных и депортированных, рассеянных на огромных территориях Советского Союза. Следы многих из них затерялись, а слухи навевали тревогу.
Сталинградская победа, действия союзников в Северной Африке, начавшееся продвижение Красной Армии на запад создавали новую военно-политическую обстановку в мире. В Польше росло национально-освободительное движение, укоренялись идеи единства в борьбе против гитлеровского фашизма, начались переговоры между двумя течениями движения Сопротивления. Оккупационные власти усилили террор для обеспечения «спокойствия» в тылу, провели аресты вдохновителей и участников переговоров. Фюрера беспокоили укрепление антигитлеровской коалиции, угроза открытия новых фронтов, взаимодействие советского и польского народов и их правительств.
В апреле 1943 г. германский министр пропаганды и просвещения Й. Геббельс отметил в дневнике, что после Сталинграда Германия должна на востоке не только вести войну, но и заниматься политикой. К тому времени он обратил внимание на редкостный подарок судьбы, гарантировавший небывалую эффективность пропагандистской акции многопланового использования, — страшное многотысячное захоронение польских пленных в Катынском лесу под Смоленском. Информация о нем позволяла нанести болезненный удар не только по настроениям польского населения в пользу антифашистской коалиции, но и по ее слабому звену — отношениям между советским и польским правительствами. Имея в руках неоспоримые улики злодеяния НКВД, раскрыв перед мировым общественным мнением тщательно маскируемое преступление в отношении военнопленных, рейхсминистр не без основания надеялся, что если и не удастся путем острого советско-польского столкновения расколоть антигитлеровскую коалицию, то, по крайней мере, можно будет рассчитывать на возникновение серьезных трений между ее основными членами — СССР, США и Великобританией. «Катынская карта» явно была козырной, и Геббельс решил не распыляться на несколько захоронений жертв сталинского террора, но сосредоточился на одном объекте{1}. Он имел немалые основания полагать, что катынский расстрел может навсегда поссорить поляков с русскими, а такую перспективу приветствовал с огромной радостью. Это можно было прогнозировать с установлением масштабности экзекуции: с 29 марта проводилось предварительное раскрытие могил, за вознаграждение собирались показания местного населения о курсировании автотранспорта, о свидетелях, слышавших выстрелы, об очевидцах.
13 апреля германское радио сообщило, что в Катынском лесу обнаружены останки 10 тыс. расстрелянных польских офицеров. Эксгумационная бригада называла и большую цифру — 12 тыс., усиливая давление на общественное мнение. Нацисты ухватились за великолепный шанс организовать сенсационную шумную кампанию с использованием кино, радио и печати, с доставкой на место многочисленных групп свидетелей из Польши, военнопленных из лагерей — польских, английских, французских, американских. Первая польская группа была доставлена еще до объявления по радио, сделанного по личному указанию Гитлера.