Кавалер Золотой Звезды
Шрифт:
«Скорей бы, скорей», — подумал он и посмотрел на стропила, откуда доносился звон и стук топоров. Прохор сидел верхом на перекладине.
— Любуешься? — крикнул он и стал слезать вниз по лестнице.
Подошел прораб, пожилой грузный мужчина в полушубке и в шапке-капелюхе.
— Пора бы и крышу натягивать, а черепица не едет, — сказал он, снимая капелюху и вытирая мокрый лоб.
— Без кровли никак нельзя, — вмешался в разговор Прохор. — Скоро польют дожди, а стены не укрыты. — Прохор вынул из-за пояса
— Тоже самое — стекло, — продолжал прораб. — Идет оно к нам уже месяц, а когда прибудет — один бог знает.
— Быстро строите, — шутя сказал Сергей и кивнул Прохору. — Так быстро, что железная дорога не поспевает с доставкой.
— Шутки — вещь хорошая, — сказал прораб, — а дело все ж таки стоит… Вот ты торопил меня воздвигать стены, и мы постарались. Машинное отделение готово, а где машины?
— Едут, едут.
— Опять едут? Инженер по монтажу прибыл, а машин все нету…
— Приехал? — спросил Сергей. — Да где же он?
— Ушел в станицу. Что ему тут делать?
— Сережа, так этот инженер — знаешь, кто? — отозвался Прохор. — Наш станичник Витька, сын вдовы Грачихи! Ты бы поглядел на него — франт, просто ужас! На устьневинца не похожий.
— Виктор приехал! — воскликнул Сергей. — Вот это здорово! Эй, Ванюша! Поедем в станицу!
…Виктор Грачев обнял Сергея на пороге, и друзья детства долго смотрели друг на друга удивленными глазами. В эту минуту весь мир точно отодвинулся назад, и они увидели и залитое лунным светом бахчевое поле, и блеск росы на арбузной ботве, и берег Кубани в солнечном сиянии, и школьную парту, на которой сидели вместе, и Соню, и весенние вечера за станицей…
— Так вот ты какой, Витя! — сказал Сергей и рассмеялся. — А вырос! Ты, брат, повыше меня! А чуб у тебя все такой же — лен, да и только! И костюм приличный! Очень красиво! А Прохор — ты знаешь Прохора Ненашева? — франтом тебя назвал…
— Да, — задумчиво проговорил Виктор. — По внешности судят о человеке…
— Виктор, а мы-то кто теперь! — волнуясь, говорил Сергей. — Помнишь, какой манящей и загадочной казалась нам жизнь?
— Когда мы сидели верхом на балагане? А в балагане храпел дед Кудлай?
— А луна над степью — ну просто прелесть!
— Да, было загадочно, а вышло все так просто. Ты воевал, а я учился. Теперь ты начал строительство, а я приехал к тебе в подрядчики, — все весьма просто и обыденно.
— Инженер?
— Да. Электрик.
— Ну вот и хорошо. Будешь у нас главным электрификатором.
— Не смогу.
— Отчего не сможешь?
— Есть свои причины… В Усть-Невинскую я приехал ненадолго… Поживу у матери, пока буду монтировать турбину, и уеду. Да и что меня связывает с этой станицей? Одна старуха мать…
Наступило
— Где твоя мать?
— Ушла на ферму… Бригадир позвал.
Опять молчание. Сергею было неловко, и он курил, склонив голову, не зная, о чем бы начать разговор.
— Ты один? — спросил Сергей.
— Еще двое должны подъехать. — Виктор потушил папиросу. — Ну, а ты как поживаешь? Надолго здесь обосновался?
— Очевидно, надолго.
— Я понимаю… Тебе иначе и нельзя. Слава, черт ее возьми…
— Это ты что же? Хочешь со мной поссориться?
— А чего ты хмуришься?.. Да, Сережа, тобой даже иностранные корреспонденты интересуются.
— Где же ты их видел?
— Были у нас в институте. Беседовали с участниками войны и в разговоре назвали твое имя… Собирались приехать в Усть-Невинскую. Ты знаешь, что их интересует? Проблема трудового устройства бывших воинов.
— Хотят перенять опыт? Милости просим, пусть приезжают.
— И еще собирался приехать один писатель. Книгу о тебе будет писать. Спрашивал у меня, есть ли в верховьях Кубани гостиницы.
— Ну, это ты уж врешь…
— Как бы там ни было, а скоро ты станешь героем романа. — Виктор рассмеялся и похлопал Сергея по плечу. — Не хмурь, не хмурь свои страшные брови… С тобой и пошутить нельзя!
— Что-то мне твои шутки не нравятся.
— Женился, Сережа? — спросил Виктор, желая переменить тему разговора.
— Собираюсь, — неохотно ответил Сергей.
— А как поживает Соня? Видишься с ней?
— Почти нет…
— Я и до сих пор не пойму, кого она из нас больше любила?
— По-моему, тебя.
Друзья рассмеялись.
— Ну, а ты обзавелся подругой жизни? — спросил Сергей.
— Следую твоему примеру.
— Зря… Лучше поучись у нашего друга Саввы. Вот кто показывает пример. Четыре сына и уже есть дочурка — прелестная девчушка. Сегодня у Саввы крестины. Пойдешь?
— В таком случае надо побриться.
Виктор пригладил ладонью спадавшие на светлый лоб мягкие русые волосы. Лицо у него было бледное, усталое. Он достал из чемодана бритвенный прибор и стал раскладывать его на столе.
Теплый вечер укрывал станицу, когда Сергей и Виктор вышли из дому и направились через площадь. В сумерках тонули сады, плетни, крыши хат. Курились трубы, и было так тихо, что дым тянулся к завечеревшему небу толстыми ровными столбами.
— Виктор, как тебе понравилось здание нашей ГЭС? На красивом месте стоит!
— Тот, кто строит станцию, красотой места интересуется меньше всего, — сухо ответил Виктор.
— Ну, тебе-то нравится?.. Ведь здание какое!
— И здание мне не нравится. Зачем такая махина? Там можно ставить два агрегата, а вам и одного хватит с избытком.