Кавалерист-девица
Шрифт:
Главнокомандующий русской армией граф Буксгевден потребовал ее для объяснения.
Добряк-поручик Бошняков ахнул от удивления, когда узнал, что в его взводе состоит на службе женщина:
– Ну, диво! Беспримерный случай! Кавалерист-женщина!
– Что, ваше благородие, говорил я вам, говорил! Не слушали тогда, – упрекал Стрела своего барина.
Денщик торжествовал – его предположение оправдалось.
– Что ты говорил мне? Что? – крикнул с сердцем на денщика Иван Иванович.
– Чай, помните?
– Стану я помнить всякие
– Ан вот и сказал!
– Да что, дубина?
– Говорил, что Дуров – девка, так вот и вышло. А вы не верили, ругались…
– Ну-ну, ладно! Пошел, приведи его.
– Кого?
– Ну его… Дурова.
– Не Дурова, а Дурову, – поправил Стрела своего барина.
– Ну Дурову, черт тебя возьми! Пошел! – прикрикнул на денщика Иван Иванович.
– Слушаю-с.
Стрела поспешно удалился.
– Вы звали меня, Иван Иванович? – ничего не подозревая, спросила Надя, входя к поручику.
– Звал-с! Прошу присесть.
– Я и постоять могу.
– Нет уж, садитесь…
Иван Иванович указал Наде на стул. Она была удивлена любезностью поручика.
– Господин Дуров, то есть нет… госпожа Дурова…
Иван Иванович замолчал. Он немного растерялся и не знал, что ему говорить далее.
Надя побледнела; она поняла, что ее тайна теперь открыта.
– Что вы говорите, Иван Иванович?
– А то говорю-с, что начальству известно, кто вы…
– Как? Неужели?!
– Да-с, известно…
– Но как? Как могли узнать? – с отчаянием проговорила молодая женщина.
– Про это я ничего не знаю-с. Я не подозревал, не догадывался… Мой денщик Стрела в этом отношении дальновиднее меня: он с первого взгляда определил, что вы не мужчина, а женщина… Он даже сказал мне это, но я не поверил, изругал его, чуть не побил… Но не в том дело. Главнокомандующий приказал вас доставить к нему на главную квартиру.
– Зачем?
– Не знаю-с. А оттуда вас повезут в Петербург. Государь император пожелал вас видеть.
– Боже мой!
Надя побледнела и закрыла лицо руками.
– Вам особенно бояться нечего… Ваша неустрашимость и аккуратность по службе служили нам примером-с. Не порицать вас надо, а хвалить-с. Наш полк будет гордиться, что вы были в его рядах, – быстро, не переводя духа проговорил старый поручик.
– Иван Иванович, какой вы добрый, милый!
Надя с чувством пожала руку Бошнякова.
– Когда же я должна ехать? – спросила она.
– Сейчас же, немедленно.
– Я должна проститься с вами, с полком… надолго, а может быть, и навсегда, – сквозь слезы проговорила Надя.
– Что делать!.. Так начальство приказывает.
Молодая женщина трогательно простилась со своими сослуживцами; весь полк провожал ее.
В день своего отъезда Надя зашла в госпиталь проститься с князем Шустовым. Он все еще находился в госпитале. Рана его была хоть и неопасна, но требовала продолжительного лечения.
– Как, вы уезжаете? – грустно спросил князь.
Ему
– Еду.
– Зачем и куда?
– В Петербург. Впрочем, прежде поеду к главнокомандующему.
– Но зачем? Зачем?
– Вы все узнаете, князь, только не теперь.
– Разве у вас есть какая-нибудь тайна?
– Да, князь, есть.
– Но где мы с вами увидимся?
– Где-нибудь увидимся, князь. Гора с горой не сойдется, а человек с человеком когда-нибудь сойдутся.
Князь Шустов обнял и поцеловал Надю.
Она в тот же день уехала в Витебск, где находилась главная квартира генерала Буксгевдена.
XIII
Вскоре после фридландского сражения Дурова в числе других была свидетельницей того знаменательного момента, когда на Немане, близ Тильзита, император Александр I протянул руку примирения императору французов Наполеону I. Произошло это в 1807 году, в полдень, 7 июня.
Местом свидания императоров избрана была «нейтральная почва», а именно плот посреди Немана, разделявшего русскую армию от французской.
На плоту были построены два четырехугольных, обтянутых белым полотном и украшенных коврами и национальными флагами павильона; один павильон предназначен был для императоров, другой – для их свиты. На фронтонах зеленой краской были начерчены две буквы: обращенное к нашей стороне огромное «А», и «N», обращенное к Тильзиту. По обоим берегам Немана были расположены русская и французская армии в парадной форме.
День был прекрасный, солнечный. Мундиры и оружие ярко блестели на солнце. Надя с нетерпением поглядывала вдаль, на дорогу, по которой должен был прибыть император Александр. Она сгорала желанием взглянуть на обожаемого войском и народом монарха.
– Дуров, что так пристально смотришь? – спросил Надю поручик Бошняков, заметив, что «молодой улан» не спускает глаз с дороги.
– Не хочу пропустить момент, когда появится государь.
– А ты прежде никогда не видел государя?
– Никогда, господин поручик! Я буду почитать этот день счастливым. Я увижу царя ангела, как называют императора Александра наши солдаты и народ.
– Он и на самом деле такой.
– Государь, государь! – послышались сдержанные возгласы между рядами войск.
Верхом на лошади, окруженный свитой, показался император Александр. На нем был генеральский мундир Преображенского полка, через плечо Андреевская лента, на голове треугольная шляпа с черным султаном и белым плюмажем по краям, на ногах белые лосиные короткие ботфорты.
С государем прибыли цесаревич Константин Павлович и король прусский Фридрих-Вильгельм.
Громкими и долго не умолкавшими криками «ура!» приветствовала наша армия своего государя. При взгляде на доброе, кроткое лицо обожаемого монарха Надя не могла скрыть своих слез – слез радости и счастья.