Кавказская пленница

Иванов Виктор

— ОБЕД,— вывел красивые буквы на чистом листе Трус.

— Написал? — задал вопрос Балбес и, увидев утверди­тельный кивок, добавил.— Подчеркни.

Тот подчеркнул.

— Пиши с новой строчки: «От супа отказалась»,— продолжал Балбес.

— ...От-ка-за-лась,— бубня себе под нос, записал Трус.

— В скобках допиши: «Суп харчо». Трус улыбнулся.

— ...Хар-чо.

— Теперь опять с новой строчки: «Три порции шаш­лыка».

— А может, напишем шесть? —

спросил Трус.

— Нет. Оставим на ужин. Продолжай. Балбес заду­мался.— Выбросила в пропасть.

Трус удовлетворенно кивнул головой.

— В пропасть!

— Пиши дальше. Вино,— разбила на голове у Бывало­го,— Балбес посмотрел на стоящие в углу пустые бутыл­ки.— Две бутылки.

Трус вытащил из-под табуретки еще одну пустую бу­тылку.

— Три!

— Пиши три,— произнес безразличным голосом Балбес.

У него вдруг зачесалась пятка, и он, засунув под одеяло руку, почесал ее.

Приготовившись записать, Трус, сидевший у ног того, на стопе Балбеса увидел чью-то руку. Она чесала пятку.

Надеясь столкнуться нос к носу с Балбесом, Трус сде­лал полуоборот. Но на предполагаемом месте его лица не оказалось. Обернувшись на все сто восемьдесят градусов, Трус увидел спокойно покоящуюся голову Балбеса на подушке. Тот, как ни в чем не бывало, продолжал чесать пятку. Ноги при этом были выпрямлены.

Трус оторопело смотрел то на руку, то на голову Балбе­са. Наконец, рука, пробежав под одеялом подобно крысе, очутилась под головой Балбеса. Увидев на себе присталь­ный взгляд Труса, он спросил:

— Чего уставился? — и, нагнувшись, опять почесал пятку.

Трус, усмехаясь и еще не веря в происшедшее, покачал головой.

— Шутник! — тихо произнес он.

— Пиши: фрукты — апельсины, три килограмма — вы­бросила в окно.

Вдруг послышался звук сигналящего автомобиля.

Подумав, что это вернулся Аджебраил; Балбес побежал открывать ворота. Быстро управившись с многочисленны­ми засовами, он открыл путь приехавшей машине.

Каково же было его удивление, когда вместо ожидаемой черной «Волги» во двор, то и дело чихая выхлопной трубой, вкатилось фанерное чудовище, все в заплатах и красных крестах.

Из его отверстия высунулась чья-то голова, лицо кото­рой скрывала большая марлевая повязка.

— Дача товарища Саахова? — спросила она.

— Ага,— испуганно ответил Балбес, оглядывая чудо­вище и не понимая, что происходит.

— Санэпидемстанция! — рявкнула голова.

Что-то щелкнуло, открылась дверь и появился владелец головы, одетый в белый халат. С другой стороны машины вышел еще один челдвек, тоже весь в белом. В руке он держал большой желтый чемодан с красным крестом на боку.

Не предоставив больше Балбесу никакой информации, двое направились к дому. Не в силах произнести ни слова от поглотившего

его страха Балбес побежал за ними.

Обогнав их и все время оглядываясь, он на полной скорости врезался в дверной косяк. Балбес отскочил от него и ударился о другой косяк, теперь уже спиной. И по­скольку вначале он развил приличную скорость, подобное повторилось несколько раз. Наконец, остановившись пол­ностью, Балбес, шатаясь, вошел в дом.

По лестнице со второго этажа спускались Бывалый и Трус. Услыхав шум, они поспешили узнать, в чем дело.

— В-в-вот! — с трудом выдавив из себя этот звук, Балбес указал рукой на вошедших санитаров.

Бывалый и Трус, растерявшись не меньше Балбеса, молча смотрели на гостей. Те спокойно оглядывали поме­щение.

— Вам кого? — первым вышел из оцепенения Бы­валый.

— В районе эпидемия. Пятьдесят пять смертельных случаев. Поголовные прививки! Ящур! — объяснил сани­тар и подошел к стоящей на лестнице тройке.

От услышанного грозного слова «ящур» всех троих передернуло.

— Во вляпались! Надо было уезжать! — тихо сказал Балбес.

— Кто же знал? — пискляво возразил Трус и, обратившись к санитарам, спросил: — А скажите, прививки спасут наши жизни?

— Стопроцентной гарантии не даем! Но шанс есть — ответил один из них.

— Тогда колите! — мужественно произнес Бывалый.

Раскрыв журнал для учета прививок и ткнув его Быва­лому, санитар сказал:

— Распишитесь!

Тот послушно расписался.

— Специальное постановление! — продолжал объяс­нять санитар.— Ассистент, подготовьте инструмент.

Второй санитар, до этого все время подтверждающий слова первого лишь кивком головы, с готовностью открыл чемодан и достал из него шприц и ампулу. На ампуле была надпись «Снотворное».

— Майки снимать? — по-деловому спросил Балбес и начал снимать свою футболку.

— Как раз майки-то и не обязательно,— ответил ему санитар, набрав в шприц лекарство.— Ложитесь на живот.

Увидев иглу, Трус ощутил, как внутри все похолодело. Казалось, сердце ушло в пятки. Ему захотелось позвать на помощь, но ждать ее было неоткуда. Пришлось рассчиты­вать на свои силы. Он медленно стал пятиться назад, по­дальше от этого страшного зрелища.

Но Бывалый, увидев его отступление, схватил того за рубашку и потащил к кушетке.

— Куда? Никакой самодеятельности!

Трус в глубине души побаивался Бывалого, поэтому смирился и лег на край кушетки.

Балбес с интересом наблюдал за работой медиков. При­близившись к одному из них, он стал смотреть, как тот готовит ампулу к уколу. Залюбовавшись этим зрелищем, он посмотрел, улыбаясь, в глаза санитару. И, как пора­женный громом, замер с открытым ртом: на него смотрел человек, сильно напоминающий Шурика.