Кайрин: Улыбка демона
Шрифт:
Мао ушёл, а я сидел на холодном хелиропе и чувствовал себя так, будто мне плюнули в душу.
Чтобы как-то отвлечься, я стал делать печати. Они ломались, выходили кривыми и дырявыми, в конце концов я понял, что моё состояние сейчас годится только для физической тренировки. Тем и занялся.
***
Я сидел в нашей с рыжиком комнате, в почти полной темноте, и смотрел на едва различимые в свете Уны часы в форме лисицы.
Корн всего лишь повторил слова Агер — сказал, что тоже ничем не сможет помочь. Оставалось лишь ждать, пока меня пустят к Маку. Хотя что это изменит?
Послышался
— Войдите, — сказал я, не отрывая расфокусированного взгляда от подарка родителей Мака.
— При-вет, Кайрин, — звук голоса Илиарии прокатился по комнате, возвращая меня в реальность. Я поднял на неё взгляд. Похлопал рядом по кровати, на которой сидел. Она улыбнулась, подошла чуть виляющей походкой и села рядом. — Я подумала, что ты забыл поесть. Поэтому принесла. Держи, — она достала пирожки, запахло мясом, и живот возмущённо напомнил о том, что он существует.
— Спасибо, — я взял еду и стал её поглощать, поделился и с самой девушкой.
— Переживаешь?
— Ну, не каждый день мои друзья впадают в кому, — я прикусил щёку и схватился за неё. Илиария налила воды в стакан и принесла мне.
— Не подумала, что будет невкусно всухомятку… Вот, — она передала воду, я выпил её и подумал, что девушка очень внимательна ко мне. Или к другим тоже? — Я могу как-то ещё тебе помочь? — она пристально посмотрела на меня, пару раз хлопнула чёрными ресницами. Я оглядел маленькую комнату, которая сегодня мне казалась жутко неуютной и пустой. Помедлил с ответом:
— Вообще-то, да, — я смутился и отвёл взгляд, но всё же спросил. — Ты можешь сегодня остаться? — ответа долгое время не было, и я повернулся к девушке, чтобы понять её реакцию. Она внимательно разглядывала меня.
— Если тебе не хочется…
— Хорошо, — перебила она меня, и я облегчённо вздохнул. — Но спать я буду вместе с тобой.
Я вздрогнул:
— Это одноместная кровать. Мы не поместимся, — я замотал головой.
— Но не могу же я спать в той, — Илиария указала на аккуратно застеленную кровать Мака и передёрнула плечиками. Серьги закачались в такт движениям, сверкая в лучах Уны. — И ты, полагаю, не захочешь… — она наклонилась ко мне, я вновь уловил горький аромат с примесью лесных трав, взгляд невольно заскользил по её шее, ключицам, остановился на груди, что с этого ракурса виделась в новом свете.
— Лишь бы ты была не против… — пробормотал я, всё-таки покраснев. Она хихикнула и кивнула.
Даже просто лежать в одежде рядом с прекрасной девушкой оказалось занимательным времяпровождением. Мы смотрели на тёмное небо за окном и молчали. Мельтешащие, словно надоедливые насекомые, мысли постепенно утихали. Становилось спокойно. И я уснул.
Илиарии не было рядом, когда утром я раскрыл глаза. Если бы не тонкий аромат на одежде, я мог бы решить, что всё было сном.
Она была странной девушкой. Наверное, это меня в ней больше всего и привлекало. Порой она несла просто несусветную чушь, но если попытаться понять её мотивы, то эта нелепица становилась весьма обоснованным мнением, конечно, лишь с её точки зрения. Я часто не мог понять её, и всё же мне с ней
Умывшись, я глубоко вздохнул и пошёл к Маку.
* * *
Я зашёл в палату. Это было отдельное маленькое помещение в светло-зелёных тонах. На белой постели покоилось неподвижное тело, оно слегка подсвечивалось медицинскими заклинаниями.
Неподвижная фарфоровая маска на лице Мака контрастировала с его рыжей шевелюрой, лишь подчёркивая нехарактерную для него бледность. Он не казался спящим. Он казался мёртвым.
Мне стало дурно от этой мысли. Рыжик был как статуя: не поднималась его грудная клетка, не колыхались в такт движениям непослушные волосы. Неужели ему не помочь?
Мне было тяжело находиться здесь, но и уйти я не смог, застыл рядом с изголовьем кровати и медленно потянулся ко лбу друга. Он же жив? Я ожидал, что прикоснусь к тёплому Маку.
Он был ледяным. Холодная, гладкая, неживая кожа, казалось, не принадлежала человеческому существу.
— Он в стазисе, — тихо пояснила Агер, незаметно подошедшая сзади. — Его физиологические функции сильно замедлены, таким образом мы можем максимально уменьшить вред от невыведенного яда и сохранить тело, — она помолчала и, видимо, решившись, сухо добавила, — до того, как за ним прибудут родители. Тогда мы отключим тело от поддержки.
Они его убьют? Без целительной магии он же окончательно умрёт?
Я посмотрел на Агер, видно, её испугало то, что она увидела в моих глазах — она вздрогнула и перевела взгляд на прикроватный столик, начала перебирать колбочки и скляночки — действие, в котором совершенно не было необходимости.
Я вздохнул, стиснув зубы, и всё-таки спросил:
— Тогда он умрёт?
Агер закусила губу и тихо ответила:
— Прости, но таковы правила. Энергия нужна для того, чтобы остров парил в воздухе, а ещё, чтобы защитный барьер работал... Нельзя держать почти мёртвых студентов в стазисе дольше необходимого.
— Почти мёртвых? — задохнулся я.
— Пойми, Рин, никто не сможет ему помочь. Он практически мёртв, — Агер всё так же не смотрела на меня, говоря эти жёсткие слова.
— Но должен же быть какой-то выход! — закричал я, схватив девушку за плечи и встряхнув. Тогда она медленно подняла на меня взгляд.
— Его нет. Прости, — почти беззвучно прошептали её губы. — Я оставлю тебя. Будь здесь, сколько захочется, я предупрежу остальных.
3.2
Она вывернулась из моих ослабевших рук и тихо вышла.
Ему не помочь! Это подтвердил даже Корн. И все лекари твердят одно и то же. Но я не верю — этого не может быть! Я просто ещё не вижу выход, но он должен, обязательно должен быть.
Мак спас меня, не оставил одного раненного и с волками, а я его подвёл. Это из-за меня он в таком состоянии! Более чем уверен, что это Дарбан отомстил мне, выбрав того, за чьей спиной никого нет. Да и другим я просто не успел навредить так сильно, чтобы они пошли на такой поступок, кстати, вполне безумный, в духе Дарбана.