Кайсе

ван Ластбадер Эрик

* * *

— Последние инструкции.

— Этот человек — Роберт, — заявил Лиллехаммер. — Вы его найдете и доставите мне.

— Из Японии? А как в отношении соблюдения формальностей?

— Не существует никаких формальностей, когда дело идет о моих людях.

В комнате стоял неприятный запах застоявшегося сигаретного дыма и страха, словно в комнате для допросов. Но это было маленькое кубической формы складское помещение воздушной компании в вашингтонском международном аэропорту, где находился Лиллехаммер.

—

Итак, я доставлю его назад, сюда, — повторил Кроукер, чтобы не было никакой ошибки.

— Верно. — Лиллехаммер бросил на него косой взгляд. — Нарочный доставил вам все, что нужно?

— Служебные удостоверения, паспорта, деньги в юанях в долларах, билеты, заказ на номер в токийской гостинице. Все.

— А что в отношении оружия?

«Солдат — всегда солдат», — подумал Кроукер.

— Я сумею постоять за себя. — Он поднял свою руку из титана и поликарбоната, сжав вместе иглообразные ногти.

— Годится.

— Думаю, что да.

Кроукер повернулся, чтобы уйти. Затем резко обернулся, как если бы внезапно к нему пришла новая мысль.

— Еще одна вещь. Почему вы мне не сказали, что знали, кто убил Доминика Гольдони?

Лиллехаммер, всегда сохранявший хладнокровие, не изменил себе и на этот раз.

— Откуда вы узнали? — спокойно спросил он. Воздух в камере действительно был отвратительный. Может быть, вышла из строя вентиляция, подумал Кроукер.

— Это неважно. — Он приблизился к Лиллехаммеру. — Вы думаете, что я растерял все свои контакты?

— Все это вас совершенно не касается. Я не знаю, какая муха вас укусила.

Кроукер еще на шаг приблизился к собеседнику.

— Скажите мне, это До Дук сделал с вами? Превратил ваше лицо в маску? Ведь в этом все дело, не так ли?

— Пожалуй, хватит об этом, — резко оборвал его Лиллехаммер. — Заткнитесь и делайте свою работу. Не дурите со мной.

— Я вас не боюсь.

— Тогда вы глупец.

— Не глупец. Просто достаточно подготовлен. — Он ухмыльнулся, глядя на Лиллехаммера. — Вы когда-нибудь слышала о том, как ходят задом наперед? Нет? Мы так делала нередко в нью-йоркской полиции, иначе рискуешь получить нож в спину. Не от тех, кого вы преследуете или в свое время отправили в отсидку, а от сотрудников министерства внутренних дел: захудалого окружного капитана, лейтенанта, сгорающего от нетерпения подняться по служебной лестнице, районных прокуроров, которым надо поточить свои политические топоры, от любого, с кем или для кого вы работаете. Конечно, мы заботились о своей безопасности. И мы никогда не забывали о тех страшно неприятных способах, которыми приходится предохранять себя от удара ножом в спину.

Лиллехаммер поднял обе руки.

— Давайте оставим эту скользкую тему, хорошо? — Он взглянул в сторону. — А, черт! Хорошо, слушайте. Мне необходимо, чтобы вы нашли этого ублюдка. Я не лгал вам. Да, я знаю его... по Вьетнаму. Он был одним из трех человек, которые посадили меня в клетку, издевались надо мной, сделала это. — Он провел по губам указательным пальцем. — Одним

из этих подонков был сумасшедший парень по имени Майкл Леонфорте. Он ушел к аборигенам в Лаосе. Меня послали из своего подразделения доставить его обратно, но я был захвачен. Леонфорте командовал группой нунги — членов вьетнамского горного племени. Потом он привлек к себе еще двоих: свихнутого парня по имени Рок и его приятеля До Дука.

Лиллехаммер, возбужденный болезненными воспоминаниями, ходил взад-вперед по комнатке.

— Надо мной работал Рок, а другие смотрели, задавали вопросы, на которые я не отвечал. — Он отвел глаза от лица Кроукера. — Вы знаете эти их приемы. — Он передернул плечами. — Во всяком случае, в тот день помощь не появилась. Не было никого, кто спас бы меня. Они аккуратно порезали меня, завернули во что-то и доставили обратно к моим людям, как предупреждение. Проклятое предупреждение. — Лиллехаммер с трудом выдохнул воздух. — Это было давно, но я никогда не забуду пережитого. — Он постукивал ногами по полу, как если бы ему было холодно. — Потом это убийство Доминика. Мне достаточно было только взглянуть, чтобы понять, чьих рук это дело. Подонка До Дука, которого нанял брат Майкла Леонфорте — Чезаре, соперник Гольдони.

— Что в действительности лежит за вендеттой между семействами Гольдони и Леонфорте?

— Если бы я знал, я бы вмешался. Omerta, вы меня повяли? В любом случае выбор неизбежно останавливался на До Дуке. Его связь с семейством Леонфорте идет с войны во Вьетнаме. — Лиллехаммер перестал бегать, остановился перед Кроукером. — Этот чертов синий полумесяц, который До Дук вырезал на девушке, — отличительная татуировка всех нунги Леонфорте. Теперь я чувствую, что есть второе лицо, но я его еще не обнаружил. Для этого и нужны мне вы. Я знаю, До Дук на милю не подпустят меня к себе. Он почует меня, это так же верно, как то, что мы оба стоим здесь. Он — полузверь.

— Почему вы не рассказали мне всего этого с самого начала?

— Потому что это мое личное дело. Вы бы согласились сотрудничать тогда?

— Я могу быть вашим Исмаилом, а До Дук — вашим белым китом, — улыбнулся Кроукер. — Нет, тогда я бы не согласился.

— Вот видите! Я не мог рисковать!

Кроукер подождал немного.

— Это все?

— Да, поганое дело. — Лиллехаммер взглянул на свои часы, затем открыл дверь. — Теперь вам придется поспешить, чтобы успеть на свой рейс.

* * *

Свечение падало вниз, как вуаль с неба. Словно наблюдаешь, как тебя едят живым. Каждый мускул в теле Николаса испытывал боль и страх. Маска с другой стороны времени опускалась на него. Через мгновение она начнет разрезать на части его существо, как мясо на окровавленном столе мясника.

Как безумный, он искал Челесту — блестящую нить, с помощью которой он мог бы вытащить себя из-под оседающей на него смерти, подобной радиоактивному дождю, проникающему через кожу, плоть, кости, разъедающему его всего, начиная с внутренностей.