Кайтусь-чародей
Шрифт:
Люди удивлённо смотрят, а они продолжают болтать, словно ничего не случилось. С ума сошли они, что ли?
— Теперь такая мода. В Париже все богатые дамы только так и ходят, — пошутил велосипедист.
Но тут они толкнули пекаря, который нёс на голове поднос с булочками, и тот как пошёл их честить.
Перепугались дамы и побежали задом на другую сторону улицы.
А по улице автомобиль мчится.
Шофёр пытается затормозить, да только поздно.
— Задавит!
Кайтусь
Это он об автомобиле.
И в ту же секунду автомобиль поднялся в воздух: у него выросли крылья.
Обе дамы наткнулись на стену и замерли. Да на них уже никто и не смотрит. Все головы вверх задрали. Люди, что сидят в автомобиле, вопят со страху, как безумные.
А летучий автомобиль исчез за крышами домов.
Прибежал полицейский. Следом репортёр из газеты.
— Что произошло? Кого переехали?
— Никого не переехали, просто это какая-то новая американская машина.
Каждый по-своему рассказывает. Репортёр вынул авторучку, записывает.
— Как всё началось?
— А вон те две. Вот они стоят. Задом наперёд ходят. Эти, что к стене прижались.
Толпа разрастается. Зевак всё больше и больше. Полицейский пытается их разогнать, да не может справиться.
«Вот глупый народ», — подумал Кайтусь и пошёл себе дальше.
Остановился он около афишной тумбы, решил посмотреть, что в кино показывают. А на тумбе висит большая жёлтая афиша: объявляется, что профессор прочтёт лекцию.
«Политико-экономическая лекция…»
— А что это такое?
Кайтусь не знает, что в Варшаву прибыла иностранная делегация… Приехали богачи, собираются основать банк, одолжить Польше денег.
Этих заграничных гостей профессор будет уговаривать по-французски не бояться одолжить денег; хоть сейчас и кризис, но Польша страна богатая и отдаст долг, заплатит.
Иногда Кайтусю нравятся непонятные выражения, а иногда раздражают.
Лекция. Ерунда. Пусть будет написано так:
ПРОФЕССОР ГВИЗД
ИСПОЛНИТ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СВИСТ,
БУДЕТ КУВЫРКАТЬСЯ,
ГЛОТАТЬ ОГОНЬ,
ПЕТЬ ПЕТУХОМ,
ПЛЯСАТЬ ВПРИСЯДКУ.
И как повелел Кайтусь, так и стало — на всех афишных тумбах во всём городе, во всей Варшаве.
Захотелось Кайтусю есть.
Поехал он в такси на богатую улицу. Вышел у ресторана.
Ресторан первоклассный, шикарный. Сквозь огромные зеркальные стёкла видны столы, накрытые белыми скатертями, и на каждом — цветы.
«Войти или нет? Сколько тут стоит обед?»
Сунул Кайтусь руку в карман, а там сто злотых.
Ладно. Входит.
А в дверях швейцар в красной шинели с золотыми иугови цами. И не
— Куда? Зачем?
— Я хочу есть.
— Здесь запрещено побираться.
— Я заплачу.
— Проваливай, говорю.
— Почему?
— Потому что я так сказал. А то выгоню в шею.
— Попробуй!
Швейцар хочет протянуть руку — и не может. Хочет позвать на помощь — не может. Стоит, глаза пучит, как будто задыхается. А Кайтусь по ковру входит в зал и садится за стол.
За одним столом сидят два господина и дама. За другим офицер. За третьим — женщина и мальчик в матроске. А в центре веселая компания: актеры и актрисы, которые играют в театрах.
Кайтусь сел один, смотрит на актёров, а они на него.
— Чего хочет этот маленький оборвыш?
— Потерпи, сейчас узнаем.
— Смотрите, какие у него грязные башмаки.
— И воротничок грязный.
— А когти какие нестриженые.
Всё правильно. Кайтусь бедно одет, потому что отец у него столяр. Ботинки испачкал на кладбище. А ногти он просто не любит стричь.
Спрятал он ноги под стул, а куда руки деть, не знает.
— Официант! — позвал актёр. — Новый клиент пришёл.
— Это ещё что такое? Кто тебя впустил? А ну проваливай!
Все перестали есть и с любопытством смотрят, что будет.
Вбегает в зал швейцар.
— Я ему говорил, нельзя.
— А он вошёл. С мальчишкой не сумел справиться, недотёпа?
Появился хозяин, владелец ресторана. Толстый, как бочка.
Кланяется офицеру:
— Здравствуйте.
Кланяется другому столику:
— Господину графу моё почтение.
И вдруг… грозным голосом Кайтусю:
— Чего надо?
— Хочу пообедать. Я заплачу, у меня есть сто злотых.
— Браво! Молодец, малыш! Ишь ты, сто злотых имеет! Не уступай! — подзуживают Кайтуся актёры.
— И не собираюсь уступать.
Ох, будет скандал.
— Мама, пошли. Я боюсь, — захныкал мальчик в матроске.
А Кайтусь стоит на своём:
— Я хочу есть. Заплачу, сколько положено.
— Деньги небось ворованные. Пошёл вон отсюда!
— Ах, ворованные! Ну, погодите!
— Позовите полицейского!
Кайтусь встал. Что-то пробормотал. Обвёл зал глазами.
И в тот же миг окна распахнулись, а тарелки, ножи, бутылки, жареные цыплята, блюда и скатерти заплясали в воздухе.
Официанты тянутся руками к Кайтусю.
Но… вдруг все взлетают вверх. Приклеились волосами к потолку, висят, ногами дрыгают, словно пляшут. И толстый хозяин тоже.
Развеселившиеся актёры хлопают в ладоши.
— Пусть все остаются здесь, пока не выйду, — приказал Кайтусь.