Каюр
Шрифт:
Галкин Юрий Иванович - под этим именем, согласно идентификатору, он числился в Реестре. Имя банальное. Я даже был несколько разочарован, я думал, у него что-то вроде Мкртчан или Шатиришвили. Разочарован? Значит, было куда. Я-то считал, что нахожусь на последнем уровне разочарованности - жизнью, собой, вообще.
Пребывая в оном унынии, я физически не мог что-то выдумать и соврать, и я сказал, как оно и на самом деле было. Что в нынешнем своем состоянии не склонен к общению. Мол, не троньте меня, отстаньте. Пусть лежу.
– Я знаю, как тебе помочь и помогу, - сказал Джус.
–
Выйти из дому, куда-то отправиться было для меня великой проблемой. Тем более в место столь отдаленное, как трип. Но Джус напирал очень бойко, как будто выгодного клиента цеплял.
Я сказал, что еще не успел после последнего воплощения уладить свои денежные дела. Коррекция, вероятно, чего-то стоит.
– Стоит, - сказал он.
– Но с тебя - ни гроша.
Я не очень верил в исцеление, я даже не был уверен, что это мне нужно, и пошел на поводу у Джуса скорее из-за своей пассивности, чем по желанию - в последнее время их у меня просто не было.
– Да и чего тебе бояться в твоем состоянии? Хуже не может быть, - применил он последний довод.
Избавил от одного трипа, чтобы отправить в другой. Спас от убийцы, чтоб самому меня укокошить. В конце концов, я ему жизнью обязан. Так пусть же возьмет эту жизнь.
Так я оказался в его огромной машине. В таком внедорожнике можно было, пожалуй, жить.
Мой пансион располагался в восточном спальном районе. Через пять минут мы выехали за кольцевую.
– Мы что в другой город едем?
– забеспокоился я.
– Нет.
– Но - к выезду?
– Гляди-ка...
– Он сбавил скорость.
Впереди, в полукилометре от нас, случилась авария. И вероятно, со смертельным исходом, судя по наличию на месте происшествия демполовской спецмашины.
Дешевенький автомобиль был разбит вдребезги от удара в ажурную металлическую опору неизвестного назначения, которую то ли монтировали, то ли демонтировали: рядом стояла монтажная автовышка. Я успел разглядеть на металле кровь.
– Неприятность, - посочувствовал я.
– Перф, - презрительно фыркнул Джус.
– Причем примитивный. Постановочная авария, - пояснил он, увидев, что я не врубился.
– Недаром полицай от депо крутится. И машину нашли, какую не жалко. И монтажники кстати, подтвердят неумышленность.
Миновав переезд, мы съехали на грунтовую дорогу и продолжали движение вдоль трехметровой бетонной стены, сверху украшенной витками колючей проволоки. Несмотря на столь внушительные заграждения, это не был режимный объект. Насколько я знал, территория принадлежала мусороперерабатывающему комбинату. За стеной застыла стрела подъемного крана. Виднелась верхушка какой-то башни. Горьким дымом испражнялась труба.
Мы доехали до угла, грунтовка пошла дальше, а мы свернули параллельно восточной стене на еле видимую колею. Проехав метров пятьсот, Джус заглушил мотор.
Перед нами расстилался пустырь, напоминавший бежевую портянку, брошенную в траве. С дальнего краю портянки стоял на трех колесах, а вернее на ободах, строительный бытовой вагончик. Вместо четвертого колеса была подставлена
– Приехали, - сказал Джус.
Я, с большой неохотой отправляясь в путь, ожидал увидеть офис колдуна, атрибуты его могущества, а увидел убогую конуру и бородатого человека, выходящего его из подсолнухов и подтягивающего замок на штанах. От вида этих жизненных неудобств неохоты прибавилось. Мне захотелось обратно в "Бедную Лизу". Я бы даже общество психолога предпочел, чем этих двоих. Блестящий Джусов автомобиль выглядел посланцем другого мира.
– Ты что, отшельник?
– спросил я Джуса.
– Чтоты-чтоты-чтоты!
– возразил он.
– А это кто? Ассистент?
Волосатый как раз запнулся о кусок проволоки и нагнулся, чтобы распутать ее.
– Каюр.
– А ты тогда кто?
– Ассистент, - сказал Джус.
– Джякус, - сказал волосатый, расстреножившись и подойдя. Именно так и произнес, через "я".
Як Яковлевич Устюжанин, выдал его имя идентификатор.
– Тыр... Торопецкий, - почему-то запнулся я.
От Джякуса не укрылась моя заминка, он несколько пристальней посмотрел на меня. Впрочем, это любопытство очень скоро разъяснилось: он сам иногда заикался и, бывало, нес околесицу.
Первые впечатления от личности Джякуса были не очень лестными для него. Его неопрятный вид и плохие манеры не производили благоприятного впечатления. А проблемы с речью были вызваны, как он утверждал, техническими неполадками в правой височной доле.
Его крупное тело, явно рассчитанное на впечатление силы, уже начало оплывать, из чего я заключил, что либо он им давно пользуется, либо собирается его менять, поэтому и забросил заботу о нём. Об его увлечении старыми кинофильмами я узнал в этот же день, так что мне не составило труда догадаться, с какого культурного героя скопировал он свою плоть. Лицо еще хранило черты оригинала, хоть и пряталось за бородой.
– Пы...саблю п..привез?
– приступил он к Джусу.
– Нет.
– Па...пачиму?
– Па...таму, - передразнил Джус.
– Скажи спасибо, что еду привез. А то б питался собаками.
Он выгрузил из багажника коробки, очевидно, с закупленной в городе едой, отнес в вагончик. Кое-что сложил в холодильник - мне было видно в открытую дверь.
Я слышал мнение, что сознание - лишь поставщик информации для бессознательного. Однако не все, что проходит через органы чувств, непременно осознается. Равнодушный, погруженный в себя, я был тогда не весьма наблюдателен. Тем не менее, мелочи жизни, минуя сознание, так или иначе проникли через мой мозг в базу. И после нескольких встрясок, обусловленными последующими инкарнациями, выплыли на поверхность сейчас. Так что многое из тех событий тридцатилетней давности я ныне помню лучше, чем помнил тогда.