Каюр
Шрифт:
Например, и это казалось странным, но зимовщики ещё не знали, что самцы белых медведей не ложатся в зимнюю спячку, и лишь самки использовали берлогу и то в качестве роддома. Такое неведение касалось и многих других животных, о которых я знал просто из курса биологии средней школы и когда-то посмотренных телепередач. Всё что вспоминал, я старательно записывал в журналы и дневники наблюдений, которые мы когда-то начинали вести вместе с Томасом, заполняя их подробными записями. Важно это или нет, известно ли это современной для девятнадцатого века науке, я абсолютно не знал, но тем не менее кропотливо вел свои дневники и журналы, чтобы ни у кого не было повода уличить меня в двойных стандартах.
Свободные
Всякое хобби, если оно не заключалось в коллекционировании медвежьего навоза и не мешало другим, на зимовье только поощрялось. Вот и сейчас, мы сидели с Ричардом, пытаясь по наставлениям Джо, вырезать хоть что-то из куска моржового бивня. Ричард делал себе новую курительную трубку, а я хотел получить фигурку Маньяка. Этот пёс стал моим любимцем и не раз спасал нам жизнь, так что он вполне заслужил быть увековеченным хотя бы в кости. Хотя… с моими то способностями к резьбе у меня получался сейчас не гордый Маньяк, боец с полярными медведями, а страдающий от облысения и бешенства полярный лис. У которого к тому же только что ампутировали задние лапы.
— Ну мистер Волков, ну я же вам это сто раз уже объяснял и показывал! — Сидящий рядом Джо чуть не плачет, я загубил уже шестой кусок бивня — Ну зачем так давить?! Нужно было просто подточить резец! Вон рядом с вами точило лежит, дело-то одной минуты!
— Так я вчера точил! — Оправдываюсь я, держа в руках два куска почти готовой фигурки — Он острый!
— Вчера?! — Джо хватается за голову — Металл у резца мягкий, тут как бы не каждые десять минут надо подтачивать! Да и не точили вы его, я же вижу, он вообще тупой! И давите вы сильно, и направление волокон не учитываете, и мягчить кость надо, мягчить!
— Да не кипешуй Джо, понял я всё… — Я почесал затылок резцом, и тут же понял, что Джо прав, фиговая заточка, я даже не поцарапался — Надо мягчить, понял. А чем?
— Водой! — Психанул Джо — Я же говорил вам, что надо выпаривать или кипятить, чтобы кость мягче была! А вы второй день эту костяшку возле печи ковыряете, она пересохла вся! Начали бы вы лучше, как мистер Ричард, с простого, а вы сразу за сложное взялись. Так ни каких бивней не хватит, у нас их и так не много!
— И правда Сидор — Ричард, у которого в отличии от меня всё отлично получается, отложил свою недоделанную трубку и поддержал плотника — Ты же хотел всем собакам на ошейники и упряжь сделать накладки с кличками, начни с них. У нас медвежьих и уже пиленных костей полно, как раз руку набьешь, пока…
— Пока Джо мне морду не набил? Намёк понял! — Я отложил сломанную фигурку, пообещав себе всё же повторить попытку позже — Тешите ваши запчасти от медведей. И правда, займусь накладками. Жмоты вы конечно позорные, для любимого
Джо обрадованно подскочил с табурета, но тут же уже ему прилетело от нашего фотографа и художника.
— Джо! Чтоб тебя черти взяли, сядь на место! Так же невозможно работать! — Сэсил отложил кусок угля, которым делал набросок портрета нашего плотника — Я из-за тебя второй лист порчу! А бумага между прочем, это не бивни, на моржах не растёт, тут её взять негде, её экономить надо! Учти, если ещё раз мне помешаешь, я твою рожу рисовать больше не буду! У всех будут портреты, а у тебя нет!
— Сэсил, не мог бы ты орать не так громко?! — Это уже Чарли возмущается, он пытается писать стихи. Хотя у него ни хрена не получается, лейтенант тоже старательно пачкает бумагу, периодически зависая с карандашом в зубах, или уставившись в окно на полярное сияние — Невозможно же сосредоточится!
— Муза она или есть, или её нету! Хорош ерундой страдать Чарли, пойдем к нам! — Мэйсон, Льюис, Итан, Адам и Эдвард играют в карты.
Игра азартная, и играть на деньги я запретил, но предложил, как вариант играть на отжимания и приседания, так что сейчас большая часть игроков выглядит как выжитый лимон или запойные алкоголики, так как руки у них дрожат (даже Льюис весь вспотел, а ведь он расплачивается за проигрыш только приседаниями, напрягать едва зажившую руку я ему пока запретил), хотя число повторений любого упражнения, которое можно ставить на «кон», я ограничил пятью десятками. Эта игра оказалась лучшим стимулом для занятия спортом, ибо карточный долг свят, и все отдают его честно.
Картежники у нас быстро выдыхаются, и спят как убитые, кроме того они уже серьёзно поправили свою физическую форму. Я сам частенько присоединяюсь к ним, проводя время за игрой, вынужденной физкультурой и интересными разговорами. А вот Чарли в карты хронически не везет, поэтому он гордо игнорирует приглашение и продолжает грызть свой карандаш, который сточил уже чуть ли не до половины. Древесины в организме ему что ли не хватает, что он с таким упорством поедает карандаши? Надо предложить лейтенанту полено погрызть, а то так все пишущие и чертежные принадлежности скоро закончатся.
Я, по-моему, одни из немногих, кого полярная ночь особо не напрягала. Я был занят с утра и до ночи, и уставал так, что моя голова не успевала долететь до подушки, как я уже спал. Ежедневные заботы, контроль выполнения правил и графиков, подготовка к февральской экспедиции захватили меня с головой, и я уже почти не вспоминал о своей прошлой жизни. Казалось, что я жил на этой полярной станции уже долгие годы. Поставив перед собой новую цель, (впрочем, как это было и раньше), я шел к ней постепенно, решая возникающие проблемы одну за другой.
С появлением в нашей жизни бани, жить стало проще, а, чтобы поощрить американцев к её активной эксплуатации, я ежедневно перед сном проводил вечерний осмотр всех членов экспедиции. Целью было обеспечить соблюдение дисциплины и правил личной гигиены, а также вовремя выявить нуждающихся в медицинской помощи. Эта процедура, которая за отсутствием смотрового кабинета проводилась прямо в единственной жилой комнате зимовья, здорово стимулировала мужиков поддерживать себя и свою одежду в чистоте, ведь обнаружив что ни будь, что меня не устраивало, я в выражениях и санкциях к виновному не стеснялся. Грязные портянки или носки — и их обладатель встает перед выбором, или тут же кинуть их в печь и лишится на всегда, или получить внеочередное дежурство и идти греть воду для стирки. Не мытые и не чесанные волосы, растрепанная борода — выбор почти тот же, подстрижка на лысо, или дежурство. И так во всём. Очень скоро поддержание себя в чистоте и порядке, ежедневное мытье, прочно вошла в привычку каждого члена экспедиции. Так что баня у нас в почете, а топливо для неё…