Каюр
Шрифт:
Неподалеку от палатки, возле домика американской экспедиции уже вовсю кипела работа. Еще вчера разбросанные на берегу без всякого порядка вещи, уже были аккуратно сложены в три большие пирамиды, которые сейчас американцы старательно обкладывали камнями, строя вокруг них стены. Так же в лагере без устали стучали топоры и выли ручные пилы, из привезенных кораблями бревен возводилась коновязь и загон для скота, чуть дальше от основного дома возводилась и другое сооружение, назначение которого было мне совершенно понятно. Такие постройки в каждом частном доме или на даче стоят и строят их обычно в первую очередь, ибо без них никак.
Я тупо стоял и пялился по сторонам, моя
Ладно. Только спокойствие! Матвей вроде говорил, что вернётся за мной через год… или не говорил? Точно! Он сказал что-то типа «даст бог свидимся», а это как угодно можно толковать! Козлина бородатая!
Застонав от бессилия, я медленно поплёлся обратно в парусиновый шатер, общаться с американцами сейчас не было ни сил, ни желания, мне надо было крепко подумать о том, что случилось, и что мне делать дальше. Мой взгляд притягивала чертова планшетка, которая болталась на центральной опоре палатки. Я не так уж хорошо и помню наш последний разговор с гадским Матвеем, но одно я запомнил крепко — в этой кожаной сумке какие-то документы, а возможно и послание от моего сбежавшего «родственника»!
Забравшись в палатку, я рухнул на шкуры и спальный мешок и раскрыл сумку. Так, что тут у нас? Всего три бумаги, довольно плохого качества. Ничего похожего на современный паспорт и в помине нет. Ни каких книжечек, ни каких карточек… Достав первую бумаженцию я начал читать, продираясь через яти и странные словесные обороты, которыми изобиловал документ. Это оказалась выписка из метрики, а если переводить на наш язык, то свидетельство о рождении выданное на имя… Исидора Константиновича Волкова, 1871 года рождения! Однако… так я тут не Сидор получается, а Исидор! Вот нахрена это тело так назвали?! У отца же нормальное имя было, Костя! А меня значит Исидором решили? Уроды…
Второй и третий документы всё же оказались паспортами, выданными на то же имя, что и метрика. А именно таможенным паспортом, и паспортной книжкой (хотя на книжку он совсем не был похож).
Таможенный паспорт давал дозволение мещанину Исидору Волкову, приказчику купца третей гильдии Матвея Урицкого, вписанного в свидетельства купца как родственник, торговать и добывать зверя за пределами государства Российского, в том числе в портах Норвегии, Дании и Швеции. Паспорт был бессрочным. Паспортная книжка судя по всему была внутренним паспортом, и указывало только на то, что Волков проживает в Кольском уезде и ему разрешено посещать любые города и селения Российской империи для собственной надобности. Этот паспорт уже имел срок действия и составлял он пять лет.
В обоих документах фотография владельца напрочь отсутствовала, зато была графа «приметы», рост, цвет волос и бровей, цвет глаз, подбородок, нос, рот, размер ноги и… всё! Судя по тем приметам, которые были записаны в паспортах, под них подходило как минимум треть мужского населения страны! Трендец какой-то…
Ещё раз обыскав планшетку, я убедился, что она пуста, больше в ней ничего не было. Значить Матвейка
— Мистер Сидор! — Знакомы голос американского доктора подтвердил мои предположения — Я не могу к вам пройти, эти бестии того и гляди привязи порвут! Вот же злобные твари! Вас зовёт мистер Соверс!
Бросив бесполезный планшет на спальный мешок, я выполз из палатки и увидел, что на границе той части берега где были привязаны собаки, стоит вчерашний доктор, и с досадой смотрит на нескольких здоровенных кобелей, которые во всю заливаясь лаем буквально рвутся в бой, выбрав своей жертвой американца. Да уж… Сразу видно, что это не ездовые собаки, у тех агрессия к людям напрочь отсутствует. Те же хаски, маламуты, лайки и самоеды выдоились с таким расчётом, чтобы на них мог ездить любой, а не только хозяин. Агрессивные экземпляры в процессе селекции безжалостно уничтожались. Много поколений отбраковки собак, агрессивных к людям, и отбора самых послушных (для езды в упряжках) дали собаку, начинающую ластиться к каждому человеку, которого увидит. А тут… Да этих зубастых и беспородных монстров только на цепи держать, вместо охраны.
— Успокойте их мистер Сидор! — Доктор увидел, что я показался на свет божий и укоризненно на меня посмотрел — Мистер Соверс ждёт вас с самого утра, а вы почему-то не торопитесь. Учтите на будущее, у нашего начальника довольно скверный характер и он не терпит неуважения. Поторопитесь, он ждёт вас в доме.
— Десять минут док! — Крикнул я в ответ, стараясь перекричать лай — Ну ка фу! Фу я сказал!
Мои попытки «дистанционно» успокоить собак успехом не увенчались, лай и не думал прекращаться. Доктор развернулся и ушёл, а я, вздохнув, начал собираться. Нужно хотя бы немного привести эту убогую одежду в надлежащий вид и умыться. Да и как мне самому мимо собак пройти нужно придумать. Вчера со мной были Матвей и эскимос, которые всех собак хорошо знали, а сегодня я один…
Через пять минут я был готов, и вооружившись кнутом каюра, который нашёл на санях, я отправился в путь.
Через собак я прошел свободно, хотя и был готов к нападению. В отличии от американского доктора, меня собаки встречали приветливо и никакой агрессии не проявляли. Наоборот, псы бросались ко мне преданно и счастливо смотря, радостно поскуливая, виляя хвостами и норовя потереться о мою ногу или лизнуть, при этом ни одна из собак даже попытки не сделала напрыгуть на меня от избытка чувств, и они явно знали, что я держу в руке. От кнута они старались держаться подальше. Я шел, не проявляя эмоций, не зная, как себя вести. Собаки у меня никогда не было, хотя в Питере, где я родился и вырос, собак держали все, кому не лень, как с ними обращаться я знал только в теории и из краткого общения с Иоханом.
Чему Иохон за два дня успел меня научить? Ездовых собак кормят только один раз в день, вечером, никаких перекусов и лакомств во время езды не предусмотрено. Вообще во время езды собак нужно кормить только после того, как окончен дневной маршрут. Если же они накормлены, то никакие обстоятельства не заставят каюра ехать: езда на сытых животных вызывает у них рвоту, они худеют и долго не могут поправиться. Так же не следует их кормить сразу после остановки, только через полтора-два часа, иначе тоже могут быть проблемы. Что ещё? Иохан говорил, что собак никогда нельзя кормить досыта, они всегда должны быть слегка голодными, нельзя ласкать их или ещё как-то поощрять во время езды, и даже во время кратких остановок. Не так уж и много, для «опытного каюра»…