Казачество в Семилетней войне
Шрифт:
22 января 1757 года в Санкт-Петербурге был продлен оборонительный союз между Россией и Австрией. Обе стороны обязались выставить по 80 тысяч регулярного войска против прусского короля.
Одновременно, 23 января, Апраксин собрал еще один совет, на котором было «постановлено, чтоб против неприятеля до тех пор никаких операций не начинать, пока трава в полях для прокормления лошадей не покажется». Чтоб войска не страдали от отсутствия фуража, колонны, шедшие из России, растягивали, разбивали на эшелоны. Донские казаки из третьей колонны были направлены на Чечерск и Минск, а из пяти тысяч слободских казаков туда пустили только две тысячи «о дву конь», остальных слободских казаков вместе с кампанейским полком завернули «до приказа» на Ржечицы и Слуцк [103] . Впоследствии исследователи подвели итог: «зимне-весенний поход расстроил и годную к бою часть нашей конницы» [104] .
103
Семилетняя
104
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 37.
Вообще-то 23 января на совет собирались дважды. Повторно собраться побудил план, разработанный австрийцами, как русским воевать против пруссаков. Австрийцы мечтали увидеть русские полки в Силезии и для того хотели, чтобы русские войска двинулись к Висле и Позену через Польшу «без всякого задержания в изобилующей хлебом и фуражом земле». Наступление широким фронтом, как считали австрийцы, не позволит немцам с их тяжелой кавалерией удержать границу от беспрестанных нападений русской легкой конницы [105] . Мнением Речи Посполитой никто не интересовался. На тот период Польша и Литва вместе могли выставить всего лишь 12 тысяч войска [106] .
105
Семилетняя война. Сборник документов… С. 96, 98.
106
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 157.
Совет на австрийский план ответил, что в Польше и Литве достаточного количества фуража и съестных припасов нет, и привел тому многочисленные доказательства. Наиболее перспективным русским генералам виделось направление вдоль берега моря на Кенигсберг и Мемель.
8 февраля Конференция предложила следующий план войны: русские войска должны будут выйти к Висле и занять Гданьск, Эльбинг и Торн, чтобы прикрыть главную операцию на Кенигсберг, одновременно отдельный корпус будет брать Мемель.
В ответ Апраксин провел совет 17 февраля и на нем подтвердил твердое намерение не выступать, пока трава не вырастет, а что касается похода на Гданьск и Торн, то не известно еще, где прусские войска русских встретят. Может, прямо на границе…
Смотр, проведенный П.А.Румянцевым в марте 1757 года, показал полную непригодность кавалерии. Чтобы хотя бы часть конницы была готова к началу выступления, Румянцев приказал выделить в каждом полку по сборному эскадрону и усиленно заниматься с ним. «Иррегулярные формирования русской конницы… оказались единственно боеспособными в начале войны» [107] .
107
Ненахов Ю.Ю. Указ. соч. С. 200.
Конференция не вступала в дискуссию с Апраксиным до 22 апреля. 22-го Апраксин прислал свой план, и Конференция его утвердила. Войска надлежало собрать при Ковно, Митаве и Риге. Вступать в неприятельские пределы предписывалось, «смотря по обстоятельствам и неприятельским обращениям». То есть конкретная дата названа не была [108] .
До мая войска стояли в бездействии и теряли личный состав больными. На 22 мая в госпиталях в Риге и Митаве числились 4588 человек, при полках больных оставалось 5987 [109] . В кирасирских полках на лошадях оставалась 1/3 личного состава. Кирасиры и драгуны сводились в «выборные» эскадроны.
108
Семилетняя война. Сборник документов… С. 123.
109
Семилетняя война. Сборник документов… С. 149.
Действовали лишь чугуевцы полковника Булацеля и донцы, поставленные на форпосты к прусской границе. Они вели разведку, а сведения доставляли ротмистру Романиусу в главную квартиру.
Противник
Традиционно в Восточной Пруссии квартировали полевых войск: 5 пехотных полков, 5 драгунских полков, 2 гусарских полка («черные» и «желтые»); гарнизонных войск – 3 пехотных полка.
К 1 апреля чугуевцы и донцы донесли, что прусские войска фельдмаршала Левальда главную квартиру имеют в Кенигсберге, и всего их до 40 тысяч. Генерал Каниц с 5 тысячами пехоты и тысячью драгун выдвинут к Тильзиту и Рагниту. От реки Шашупы и на юг стоят кавалерийские посты, у Рагнита – драгуны, у Сталупенена – гусары. Магазины прусские в Тильзите, Рагните, Инстербурге и Кенигсберге [110] . Ротмистр Романиус позже был награжден «за доставление через всю зиму о неприятельских обращениях известий, за храброе и добропорядочное предводительство, будучи в партиях легких войск» [111] . Этот опыт
110
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 187.
111
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 215.
Однако более точные сведения о прусских войсках Апраксин получил из Коллегии иностранных дел. В материалах, переданных Апраксину, указывалось, что Левальд имеет 20 260 человек пехоты, 7614 кавалеристов, 400 артиллеристов при 64 орудиях и 6 рот милиции – 2314 человек. Были перечислены полки пехотные, драгунские и гусарские.
Последующий анализ показал, что сводка Коллегии, определяя количество пехотных полков, ошиблась всего на один, но не учла 4 гренадерских батальона. Количество кавалерии было определено верно. Кроме того, дипломатическая разведка дважды «переврала» имена шефов прусских полков, выдумала каких-то Биндербаке и Мангермана [112] .
112
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 190.
Итак, в Восточной Пруссии немцы имели: пехотные полки Каница, графа Дона, Левальда, Белова, Калнейна (по 2 батальона), Путкамера, Сидова и Мантейфеля (по 4 батальона); гренадерские батальоны Гора, Поленца, Лоссова и Манштейна; драгунские полки Голштейна, Платена, Финкенштейна, Платенберга (по 5 эскадронов), Шарлемера (10 эскадронов); гусарские полки Рюша и Малаховского (по 10 эскадронов) [113] .
Валишевский отмечал, что войсками в Восточной Пруссии командовали «опытные офицеры, как Манштейн, Мантейфель и Дона, бесстрашный начальник авангарда; лихие кавалеристы Платен, Платенберг и Рюш, трансильванец, зажигавший своих черных гусар огнем своей венгерской или румынской крови» [114] .
113
Масловский Д.Ф. Указ. соч. С. 190.
114
Валишевский К. Указ. соч. С. 457.
Главные силы фельдмаршал Левальд собрал у Инстербурга, два авангарда под командованием Каница и Рюша выдвинул к Тильзиту и Рагниту (и это совпадало с данными казаков). Эти авангарды состояли из 4 гренадерских батальонов и 22 эскадронов. Костяком кавалерии авангарда были черные гусары Рюша и часть желтых гусар Малаховского. Остальные 28 эскадронов расположились около Ангербурга, Гольдапа и Олецке. В Кенигсберге оставались 2 батальона полка Путкамера и милиция.
Левальд еще год назад, в июне 1756 года, получил от короля инструкции действовать оборонительно. Осознавая неравенство сил, он планировал отступать и принять бой на выгодной позиции. Он ждал, что сам король придет к нему на помощь. Но «поля сражений в Силезии, Богемии и Саксонии имели в глазах Фридриха несравненно высшее стратегическое значение» [115] , и Фридрих ограничился присылкой своего адъютанта фон дер Гольца, талантливого молодого офицера, который давал Левальду хорошие советы, но из-за своей молодости в войсках Левальда авторитетом не пользовался.
115
Валишевский К. Указ. соч. С. 457.
Отношение к противнику, т. е. к русским, у прусского командования было пренебрежительным. Разведка доносила им, что русские пехотные полки хуже немецкой милиции, начальник русской артиллерии никогда не участвовал в сражениях, вся армия загромождена бесчисленным обозом, который отнимает возможность быстрых передвижений, в кавалерии из 6 кирасирских полков «только два заслуживали названия конницы; люди были не обучены, лошади никуда не годны; всякое передвижение сопровождалось расстройством в рядах и частыми падениями… Гусары были лучше, но не имели понятия о рекогносцировках и патрулях» [116] . Особо нас интересуют сведения прусской разведки о казаках, оценка этого рода конницы. «Храбрые калмыки, хотя и лихие наездники, были вооружены только луками и стрелами. Казацкий бригадир Краснощеков считался колдуном и славился, главным образом, своим искусством попадать при стрельбе в цель; его казаки могли бы составить хорошее войско для авангарда, но они не привыкли нести ночной службы и потому серьезной пользы оказать не могли» [117] . Интересно, откуда прусские шпионы взяли, что казаки не привыкли нести ночной службы?
116
Валишевский К. Указ. соч. С. 461.
117
Валишевский К. Указ. соч. С. 461–462.