Казаки. Между Гитлером и Сталиным(Крестовый поход против большевизма)
Шрифт:
Лидеры казаков-националистов, с одержимостью сумасшедших продолжавшие верить в скорое возвращение на родину и летом 1943 года даже утвердившие при КНОД отделы Донской, Кубанский, Терский (с подотделом для остальных европейских казаков) и Запорожский [159] , которые должны были готовить казаков к отъезду домой, были вынуждены проводить среди своих соратников постоянную воспитательную работу, направленную на повышение порядка и внутренней дисциплины. Так, например, 3 июня 1943 года в распорядке дня казачьего собрания в Августове в числе первых обсуждались следующие вопросы: «повышение внутренней дисциплины и жертвенности на благо Казачества, а также готовность принять участие в активной борьбе против большевизма» [160] . Через три недели на очередном заседании станичников было принято официальное постановление, согласно которому каждый казак должен был: «1. Охранять честь названия казака, оставаться во всех своих помыслах и начинаниях благородным и честным народом. 2. Укреплять свою мысль в духе возрождения казачьего государства, которое должно войти в семью Народов Европы и стать равноправным членом» [161] . Но все эти воспитательные меры помогали мало, и вот уже руководитель КНОД в Болгарии Евсиков с тревогой писал Василию Глазкову: «Иван Павлович Козмин, живущий в Бургасе, исключен из рядов нашего движения
159
Казачий вестник 1943. № 12 (43). 15 июня. С. 1.
160
ГАРФ. Ф. 5762. ОП. 1. Д. 10. Л. 54.
161
ГАРФ. Ф. 5762. ОП. 1. Д. 10. Л. 57.
162
ГАРФ. Ф. 5762. ОП. 1. Д. 2. Л. 82.
Однако, несмотря на все эти малоприятные для казаков-эмигрантов симптомы, налаженная за долгие годы казачья жизнь в эмиграции продолжалась. Казаки служили молебны, организовывали детские новогодние елки и всевозможные праздники и застолья по случаю самых разных событий. Вот один из характерных примеров того, как казаки (в данном случае казаки-националисты в Берлине) отмечали праздник Покрова. «В час дня, — написал 13 октября атаман Берлинской станицы В. Бабич руководителю КНОД В. Глазкову, — было отслужено молебствие в церкви. Присутствовало до 40 человек казаков приблизительно. Торжественно было отслужено молебствие с полным церковным хором. Затем все свободные зашли в немецкий ресторан выпить по стакану пива, скромно по военному времени, и поделиться мыслями между казаками… Доктор П.К. Харламов сделал доклад о положении Казачьего Национального Движения с самого его основания и до последнего дня. В 4 часа стали расходиться по домам, обедать. В ресторане было 23 казака и 4 дамы. В общем, отметили праздники и этим подчеркнули и напомнили о нашем существовании» [163] .
163
ГАРФ. Ф. 5762. ОП. 1. Д. 12. Л. 47.
После оглашения «Декларации германского правительства к казакам» генералу П.Н. Краснову было сделано предложение возглавить Временное казачье правительство в Германии. Более того, немецкие власти даже начали проводить соответствующую подготовительную работу. С подачи Гимпеля 1 января 1944 года журнал «На казачьем посту», с явным намеком на генерала П.Н. Краснова, опубликовал призыв воздержаться от любой критики в адрес будущего «Верховного Атамана Казачества, кто бы ни был утвержден немецкими властями» [164] . Однако сам атаман категорически отказался становиться «верховным возглавителем казачества», сославшись на то, что все войсковые атаманы, и тем более Верховный атаман всех казачьих войск, должны выбираться, и притом непременно, на территории казачьих земель Войсковыми кругами и Войсковой радой. Во избежание очередного всплеска противоречий в среде противоборствующих между собой казачьих организаций функции временного правительства решено, было передать Главному управлению казачьих войск (ГУКВ), сформированному в феврале-марте 1944 года и официально утвержденному 31 марта, после согласия генерала добровольческих частей вермахта Кестринга и командования вооруженных сил. В состав ГУКВ вошли: начальник — генерал от кавалерии П.Н. Краснов; члены — Походный атаман Войска Донского полковник С.В. Павлов, Кубанский войсковой атаман за границей генерал-майор В.Г. Науменко, Походный атаман Терского Войска полковник Н.Л. Кулаков. Рабочим органом этого учреждения стал штаб, который возглавил племянник П.Н. Краснова — полковник, а впоследствии генерал-майор С.Н. Краснов.
164
На казачьем посту. 1944. № 17. 1 января. С. 12.
Несмотря на то что ГУКВ было призвано создать лишь иллюзию казачьей независимости и не один выданный им документ не имел силы без подписи начальника Казачьего управления Дона, Кубани и Терека Гимпеля, сам П.Н. Краснов и его помощники рассматривали ГУКВ как «представительство перед германским командованием для защиты казачьих прав» [165] . После назначения атаман развил необычайно активную деятельность, он выступал с докладами и лекциями, участвовал во всевозможных мероприятиях, писал статьи и очерки, принимал казачьих и германских представителей, отдавал приказы и распоряжения. П.Н. Краснов и другие атаманы посещали казачьи части, сражавшиеся в составе германской армии. Так, в феврале — марте 1944 года атаманы Татаркин (сменивший умершего в 1942 году Граббе), Вдовенко и Ляхов побывали в дивизии фон Паннвица, действовавшей на территории Хорватии, и беседовали с молодыми казаками, а 27 мая в организованные в Белоруссии казачьи поселения выехал генерал В.Г. Науменко — для выяснения вопросов устройства жизни поселенцев и проведения лекции.
165
На казачьем посту. 1944. № 23. 1 апреля. С. 3.
ГУКВ занималось преимущественно подсоветскими казаками, главными его функциями были: вербовка в немецкую армию [166] бывших подсоветских казаков, устройство казачьих семейств, стариков и инвалидов, отбор казаков из лагерей военнопленных и из «остарбайтеров», а также из частей вермахта и СС. Проще говоря, ГУКВ должно было переводить всех казаков, находящихся на службе в частях вермахта, СС или работающих в Германии на положении «остарбайтеров», в казачьи подразделения вермахта.
166
К этому времени в немецкой армии уже были созданы и воевали 1-я казачья кавалерийская дивизия, Казачий Стан Походного атамана С.В. Павлова, казачий полк в Русском охранном корпусе и некоторые разрозненные части на Восточном фронте.
Всех казаков, подходящих для службы в строевых частях, в возрасте от 18 до 35 лет, предписывалось направлять в Берлин, в распоряжение Главного управления Дона, Кубани и Терека при Восточном министерстве, откуда они направлялись в запасной полк 1-й казачьей кавалерийской дивизии, где получали назначения вне зависимости от прежних чинов и служебного положения. Для получения унтер-офицерских и офицерских должностей требовалось знание немецкого языка и немецких уставов. Казаки в возрасте от 35 до 50 лет, годные к военной службе, должны были также направляться в управление Восточного министерства для последующего перевода в Казачий Стан. Казаки старше 50 лет, равно как и негодные к строевой службе в войсковых частях или полиции, направлялись в Главное управление Дона, Кубани и Терека, а через него — в соответствующие войсковые правления Казачьего Стана [167] . «Почти во всех, определял основную задачу ГУКВ Е.И. Балабин в письме генерал-майору В А Дьякову от 24 марта 1944
167
ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1. Д 13. Л. 54.
168
ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1. Д. 14. Л. 101.
Хотя в своей деятельности ГУКВ официально не касалось эмигрантов, сильная нехватка в казачьих частях квалифицированного командного состава заставляла негласно привлекать на военную службу и казаков-эмигрантов. «Думаю, — писал Е.И. Балабин в том же письме, — что многие пойдут (воевать против большевиков. — П.К.), так как казаки понимают, что погибнут немцы — погибнут и казаки. Победят немцы — как-то устроятся и казаки» [169] . По его оценке, общее количество казаков, находящихся на немецкой службе, к концу марта 1944 года составляло примерно 6 5 тысяч человек. Около 20 тысяч служили в казачьей дивизии генерала фон Паннвица, которая пользовалась у казаков огромной популярностью. В эту часть было зачислено несколько десятков офицеров-эмигрантов, а впоследствии ее ряды пополнялись казаками, перешедшими из Русского охранного корпуса.
169
ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1. Д. 14. Л. 101.
Казачьи части отлично зарекомендовали себя в глазах германского командования, о них много писали в газетах и журналах, и именно поэтому туда стремились попасть не только казаки, но и представители других народов. Канцелярия атамана «Общеказачьего объединения в Германской империи» Е.И. Балабина была буквально завалена прошениями от русских офицеров, по происхождению не казаков, о принятии их в ряды казачества и зачислении в казачьи части. На вопрос, почему они не идут в Русскую освободительную армию к Власову, обычно отвечали, «что РОА ненадежна, что РОА может перейти и к большевикам, и к партизанам… ну, а казаки никогда не перейдут и никогда не предадут, казакам некуда деваться» [170] . Однако, несмотря на лояльное отношение к казачьим частям со стороны немецких властей и усилия ГУКВ по организации и упорядочению набора казаков в боевые формирования, сам процесс вербовки был далек от совершенства. Связано это было прежде всего с тем, что немецкие начальники на разных уровнях постоянно чинили казачьему правительству препятствия, усугубляющиеся неразберихой военного времени. «А с набором казаков в армию, — написал 20 октября 1944 года Е.И. Балабин П.Н. Краснову, — до сих пор дело не налажено. В Мюнхенском районе было 187 подсоветских казаков, которые просили станинного атамана о поступлении в казачьи полки. Атаман сообщил в казачий центр. Приехал Л.Н. Попов и где-то ездил и что-то делал, но прошло четыре месяца, а казаков не брали. Конечно, казаки разбрелись по работам, и в полки попало очень мало. Казак Мину Хрущ (Кубанец) получил приказание явиться в Берлин. Поехал, но вскоре вернулся. В лагере почему-то у него отобрали все документы и сказали, что никуда не пустят. Хрущ наговорил дерзостей Лагерфюреру и посажен в концлагерь. В лагере осталась жена с детьми. Сегодня ко мне явился молодой подсоветский казак Василий Попов из Венгрии с винтовкой, патронами: „Всех нас разбили, а я к Вам приехал“. Накормил его, направил к властям. Две недели он скитается, не может найти казачью часть, а немцы его к себе не берут… Два года воюет, научился говорить по-немецки, дышит ненавистью к жидам. Был он в Вене. Вена послала его в Прагу, а из Праги посылают в Вену» [171] .
170
ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1. Д. 14. Л. 101 (об).
171
ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1.Д. 14. Л. 432.
Тем не менее, несмотря на все сложности и организационные неурядицы, создание Главного управления казачьих войск явилось важным политическим событием для казачества. Теперь руководство всеми казаками было сосредоточено в руках одного П.Н. Краснова, который пользовался достаточной популярностью в казачьих кругах, а не десятков атаманов и атаманчиков разных политических толков и воззрений.
Помимо задач, связанных с вербовкой казаков, ГУКВ постепенно брало на себя и другие: продолжалась подготовка офицерских кадров, воспитание молодежи, проверка офицерского и рядового состава на лояльность к фашистскому режиму. Всевозможные споры, журнальные «баталии» и партийные разногласия, характерные для казачьей эмиграции в первые годы войны, постепенно отходили на второй план. «Главное Управление Казачьих Войск, — писал журнал „Казачьи ведомости“, — утверждено Германской Властью и, стало быть, по нашей казачьей морали, установлениям и традиции, является для каждого казака незыблемым авторитетом и законом, поставленным начальством. И, конечно, всякий казак понимает, что языкоблудие по отношению к своему законному руководству — не только оскорбление для всего казачества, но и измена воинской присяге» [172] .
172
Казачьи Ведомости. 1945.№ 15–16. 15 января. С. 8.
20 июля 1944 года, в связи с покушением на Адольфа Гитлера, казачье правительство получило возможность еще раз продемонстрировать свою верность и лояльность к нацистскому режиму. За подписью генерала П.Н. Краснова в ставку фюрера была направлена телеграмма со словами поддержки и решимостью продолжать борьбу против «ненавистного большевизма и предателей Рейха» до победного конца. «Наш вождь! Казачьи войска, — читаем мы в этом небезынтересном послании-соболезновании, — перешедшие на сторону Германии и вместе с нею сражающиеся против мирового еврейства и большевизма, с глубоким негодованием и возмущением узнали о гнусном и подлом покушении на Вашу жизнь. В чудесном спасении Вашем они видят великую милость Всемогущего Бога к Германии и казакам, Вам присягнувшим, и залог полной победы Вашей над злобным, жестоким и не стесняющимся в средствах борьбы врагом. Казаки усугубят рвение своего служения для спасения Германии и Европы от большевистской заразы. Живите многие годы, наш Вождь Адольф Гитлер» [173] . 12 августа в ГУКВ пришел ответ: «Начальнику Главного Управления Казачьих Войск Генералу Краснову. Фюрер и Главнокомандующий Армией поручили мне передать Вам Его сердечную благодарность за Ваши пожелания счастья по поводу неудавшегося покушения». [174]
173
Казачья лава. 1944. № 16. 27 июля. С. 1 // На казачьем посту. 1944. № 31. 1 августа. С. 2.
174
На казачьем посту. 1944. № 33. 1 сентября. С. 2.