Казаки
Шрифт:
Небольшой казацкий отряд, в составе которого был Никита, двинулся дальше — в направлении Запорожской сечи, в столицу вольных казаков. Для того, что бы там объединиться со своими товарищами и вместе сообща бить своих врагов, защищая родную землю и всех украинцев живущих на ней.
Судьба Петра
Отряд татар, которые совершили нападение на казацкий обоз, принадлежали татарской орде, которая вела оседлый образ жизни неподалеку от Кафы. В те времена татарские орды делились на две группы. Одни подчинялись туркам и жили в Крыму, другие были вольными и располагались на севере Крыма. Последние были не оседлыми, это были Ногайские орды. Они не подчинялись крымскому хану, но при необходимости помогали ему. Крымские же татары
Итак, небольшой татарский отряд в двести голов прибыл в Кафу. Именно в Кафе был самый большой рынок невольников. Здесь продавали людей, делая из них рабов, многие были из Украины. Затем рабов направляли: мужчин на галеры, женщин продавали богатым туркам и увозили вглубь турецкой империи, также развозили этот живой товар по всему Средиземному морю. Украинские женщины — рабыни высоко ценились, так как они были милы, красивы и с ними было интересно поговорить на разные темы.
В Кафе маленького Петра и других украинских невольников, захваченных татарами в походе, продали местному работорговцу. Здешний палач ставил всем рабам клеймо — для учета товара. Клеймо выжигалось на спине, в области лопатки. Подошла очередь Петра. Палач выставил на печати очередной номер, это было число 666 — порядковый номер раба. После того, как палач заклеймил Петра, он грубо оттолкнул его вперед, что бы тот не мешал своими криками. Меленький Петр сильно кричал и плакал от боли. Сей палач славился тем, что совершал жуткие опыты над людьми и животными. У него в подземелье находились сотни искалеченных и изуродованных людей. Однажды он отрезал руку одного раба и пришил на ее место лапу леопарда. Многие эксперименты, проводимые Рашид-ад-Бином, не удавались и его пациенты погибали. Его не любили, призирали и боялись. Начальник тюрьмы был доволен его работой, так как именно Рашид-ад-Бин создавал различных монстров для развлечений богатых турков. Ему удавалось осуществлять пересадку органов человека, спасая тем самым жизнь одного, взамен жизни другого. Он, так же, создавал грозных воинов-мутантов, для армии Османа. Такие операции приносили большой доход. Рашид-ад-Бин обучался искусству врачевания двадцать лет. Он учился у многих известных хирургов востока. Объездил множество стран. Имея склонность к насилию, он пострадал за это — его выгнали из Стамбула. Однако на него обратил свой взор один из приближенных людей Османа. С тех пор, его опекают и ему покровительствуют некоторые знатные особы из свиты самого Османа, которые пользуются его услугами.
Через три недели Петра продали одному турецкому купцу, который купил мальчика для своего хозяина — бея, богатого господина. Мальчик нужен был для работы во дворце бея. Выполнять «маленькие шалости» взрослого, избалованного и развратного господина.
Позади каравана, направлявшегося на северо-восток Крыма, ехали охранники. Впереди них медленно двигалась телега, на которой сидел маленький Петр и играл пойманным им жуком. Из всей одежды, которая была на Петре, остались лишь порванные штаны.
— Али, ты знаешь здешние места? — спросил один охранник другого.
— Да, и совсем не плохо.
— Эти места опасны. Они так и кишат набегами татар. Но сильнее турецкой армии все равно нет. Даже знаменитая Золотая орда нас побаивается.
— Это верно Асад, но не нужно недооценивать врага, хоть татары покорились нам. На севере Крыма еще есть непокорные Аллаху. Это Ногайские орды. Ты видел
— Да, как-то было дело. Это лютые звери. Но мы все равно сильнее, нас больше и мы хитрее, с нами Аллах.
— Это верно, Аллах с нами. Один из моих приятелей охранял такой же богатый, как и наш караван. Так вот, напали на них татары. Число татар поначалу было в десять раз меньше охраны каравана. Татары выстреливали по каравану из своих проклятых луков, держась при этом на расстоянии. Затем они убегали, и вновь появлялись, словно демоны, с другой стороны. Так они перестреляли многих из того каравана. А затем, заманив часть охраны, напали на караван другой группой татар. Так и перебили всех купцов.
— Да, жуткая история.
— Смотри-ка, — указал Али пальцем на мальчика, спокойно играющего с жуком и сидящего впереди них на повозке, — на спине у мальчонки что-то написано.
Они с интересом подъехали поближе к повозке. На спине у мальчика была видна печать палача в виде цифры 36.
Прошло два дня, и на турецкий караван напали татары. Это были те самые орды, которые не подчинялись крымскому хану и турецкому Осману. Нападавшим был военный отряд, принадлежавший одной из Ногайских орд, которые обитали на севере Крыма. Караван был разбит, а пленных увезли на север Крыма в татарское ханство. Так, Петр попал к самым безжалостным в бою и вольным кочевым татарским ханствам. О нем не было слышно почти восемнадцать лет.
Польша, 1615 год
В Польше, в Украине и даже среди татарских орд появились слухи о трех непобедимых польских воинов. Вблизи казацкого поселения, в небольшой роще, разместился на ночь небольшой польский отряд, которым командовал князь Орзески. Наступил вечер. У дверей небольшого черного цвета вагончика стояли на посту двое польских солдат. Им было приказано охранять этот вагон даже ценою собственной жизни. Солдаты тихо переговаривались между собой.
— Как ты думаешь, что в этом вагоне? Выглядит довольно мрачно. Попахивает смертью. Саркофаг что ли?
— Я слышал, что в нем находится внеземное оружие. Равным которому нет на всем белом свете.
— Ну и ну. А давай заглянем внутрь него.
— Да ты что?! Ведь приказ. Мы только охраняем.
— Но ведь нам не говорили, что нам нельзя войти внутрь вагона, — солдат задумался, а затем продолжил. — Интересно, что там? А?
— Может казна, а может золото или драгоценные камни. А может и покойник.
— Так может, проверим? Что мы охраняем?
— Ладно. Давай заглянем. Только мигом, пока офицер спит.
Их любопытство превзошло страх перед неведомым и строгим приказом командира. Они тихонько приоткрыли засов двери вагона. Внутри вагона было темно, и веял жуткий холод, сырость и затхлость, пахло смертью.
— Ну, что заходим?
— Эх, и зря я тебя послушал, — струсил солдат, сердце которого начинало колотится от тревожного предчувствия. Зловещее беспокойство вселилось в его сознание, наполняя все его тело жутким холодом и дрожью. — Тут так холодно, словно в склеп. Ладно, иди первым. — Он уступил дорогу товарищу.
— Я держу меч и пистолет наготове. Мало ли, что там, может зверь какой, пума или леопард, — гадал товарищ.
Первый солдат вошел внутрь вагона, сделав один шаг вперед, второй остался у дверей. Вдруг он услышал, что кто-то или что-то зашевелилось внутри вагона. Он решил отступить назад. Повернув голову к выходу, он шепотом сказал напарнику, стоящему позади него.
— Здесь что-то есть…
В этот момент прозвучал короткий, но отчетливый щелчок, будто кто-то ударил кнутом. Вслед за этим был слышен хруст. После этого голова солдата, находящегося внутри вагона, слетела с плеч, словно мячик она скатилась и упала на землю. Из вагона послышался дикий, но тихий пронзительный вой какого-то зловещего существа. Оставшийся солдат какое-то мгновение стоял в нерешительности, страх перед неизвестным и внезапной смертью товарища сковал его мышцы, но быстро пришел в себя и захлопнул дверь вагона, закрыв ее на засов. Это спасло его. Он был так напуган происшедшим, что по его спине градом лил холодный пот, сердце судорожно колотилось. Его инстинкт самосохранения помог в этот раз ему выжить.