Каждая мертвая мечта

Вегнер Роберт M

Хотя это казалось невозможным, но там, где ее не украшали татуировки, кожа шамана побелела еще сильнее. Но Борехед, вместо того чтобы потерять сознание, указал взглядом на кавайо, торчащий в дереве.

— Интересный нож. Откуда…

— Подарок от друзей с востока. Часть моих людей привезла такие на память. — Кеннет потянулся за флягой. — Хочешь еще водки?

Перед операцией они напоили раненого, влив в него целую фляжку, но Борехед, казалось, не оценил щедрости. Однако Кеннет посчитал, что в крайнем случае тот просто

откажется от своей порции.

— Нет… — Ахер прикрыл глаза и тряхнул головой, разбрызгивая капельки пота во все стороны. — Еще немного, и я потеряю сознание… а нам нужно бы поговорить… тебе и мне. Но… говори… со… мной…

Следопыт закончил с правой ногой и занялся левой. Снова дернул, что-то, казалось, заскрипело, и глаза Борехеда на миг убежали под брови, но сразу же вернулись. Когда солдат добрался до бинтования левого колена, которое выглядело как кожаный мешочек, наполненный кровавой кашей, лейтенант отвел взгляд.

— И каким чудом ты настолько поломался? — спросил он.

— Вы… а-а-а-а-а!!! Ничего, молчи, пусть ему… Пусть сжимает… твой человек в таком понимает… а-а-а-ах… — Ахер вздохнул так, что у офицера мурашки побежали по спине. — Это ничего… ничего… танец камней… вызывание духов… вот там — больно.

На миг казалось, словно шаман потерял наконец сознание.

— Я выпал из саней… я… который в санях родился… выпал, свалился вниз, а сани свалились на меня… Собаки… переломали кости, пришлось их убить…

— Это ты уже говорил.

— Знаю… но нужно повторять, потому что тогда лучше помнишь. Кроме… кроме того… мясо… не должно пропадать… Слишком много голодных ртов… чтобы пропадать.

Борехед проваливался в бред. Кеннет быстро сменил тему:

— Найдешь дыру, куда ты упал?

— Это… та… глубокая…

Ну да.

Азгер закончил накладывать повязку на левую ногу. Его широкие, огрубевшие ладони двигались быстро и умело. Он не стремился облегчить страдания Борехеда, но не пытался и увеличить их. А лейтенант взял на себя обязанности отвлекать внимание шамана от этих действий.

— А что ты еще нашел внутри? Под палубой?

— Я уже говорил… город. Много комнат, коридоры, большие залы. В одной… сквозь дыру свалился вниз дом… я вполз по тому… что от него осталось. Полз… проваливался в темноту… снова полз…

— Выпускал своих духов? Использовал чары?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет. Не хотел… Я должен держать их… когда станет по-настоящему тяжело.

Кеннет смерил Борехеда взглядом. Ахер со сломанными ногами был бледен, словно некто содрал с его лица кожу и нарисовал татуировки прямо на костях, он обильно потел, а его стертые до крови ладони тряслись.

— Пожалуй, предпочту не знать, что ты считаешь «по-настоящему тяжелым».

Ухмылка шамана выглядела так, как если бы на лейтенанта оскалился лишенный тела череп. Но вопросы Кеннета, казалось, выполнили свою роль и отвлекли внимание ахера от того, что делали с его ногами. Потому лейтенант продолжал расспрашивать:

— Бессмертный. Ты использовал такое название. Что это значит?

— Бессмертный Флот.

Так его называли. Десятки… может, и сотни кораблей… самый маленький был в четверть мили длиной, самый большой… один из моих предшественников, — Борехед стукнул себя в висок, — показал мне во сне… Я не могу поверить… Миля. Корабль, длиной в милю… Король, вождь всего флота. Помню… ваши боги сперва торговали с ними… потом сражались… Это были сильные враги… даже Владыка Моря не сумел сбросить их со своей спины… Совладали с ними только союзом многих богов… многих сил… мы тоже там были… наши воины штурмовали борта кораблей, которые сели на мель… Когда наконец их отогнали от берегов… они редко появлялись на горизонте… Потом ушли… исчезли…

— А теперь один вернулся?

Шаман приподнял руку с выставленным указательным пальцем в очень человеческом жесте — погоди немного. Азгер как раз закончил забинтовывать ему вторую ногу, а потом быстро привязал все к толстой доске, на которой ахер лежал.

— Будет нормально, господин лейтенант, разве что какая гниль проникнет внутрь. — Стражник встал, вытер руки о штаны. — Тогда ничего не сумеем сделать. Я могу идти?

— Иди. Отдохни. — Кеннет глянул на небо: темнело. — Скажи остальным, что в сумерках делаем смену, непарные десятки идут вниз, парные — принимают посты наверху. Нас ждет непростая ночь.

— Слушаюсь.

— Нур!

Десятник, который до этого времени переговаривался с несколькими стрелками чуть поодаль, подошел, глянул сверху на Борехеда, но, как ни странно, не стал ничего комментировать.

— Возьми людей, в том числе и моих, разбейте палатки поближе к той дыре, где сидят остальные. Отделите наших псов от ахерских, они начинают голодать, а я не хотел бы, чтобы они покусали друг друга. Потом приготовьтесь к тому, чтобы спуститься. Хочу, чтобы до вечера твоя десятка, вторая и седьмая проверили еще несколько дыр на палубе.

Десятник глянул на него с легкой насмешкой.

— То есть я просто должен свалить, чтобы вы могли спокойно поговорить с шаманом.

— Примерно так, Нур. Примерно так. За работу, разве что ты хочешь что-то мне сказать.

Чуть раньше они условились, что если Фенло почувствует какие-либо признаки активности духов, привязанных к телу ахерского шамана, то сразу же даст ему знать.

— Нет, господин лейтенант. Все в порядке. — Плечистый десятник развернулся к своим людям. — Собираемся! Работа не ждет!

Скоро они остались одни. Лейтенант Горной Стражи и сильнейший из шаманов ахеров в западной части Большого хребта. К Борехеда уже потихоньку возвращался нормальный цвет лица, черные глаза его глубоко в глазницах пылали удивительно мощно. Боль и страдание, которые до этого времени затягивали их пеленой, исчезли, вместо них появились ум и отчаянье. А Кеннет понял, что, даже глядя на лежащего и привязанного к доске, человек отнюдь не обязан ощущать какого-то преимущества.

— Вернемся к этому. — Он постучал каблуком в палубу. — Говоришь, что это один из тех больших кораблей, которые плавали по морям во времена Войн Богов.