Каждая мертвая мечта
Шрифт:
Деана кисло усмехнулась. И кто мог ожидать такого в этой стране, насквозь проеденной постоянными схватками за власть, да?
— Хорошо, вернемся к конкретике. Коссе, сколько у тебя людей?
Высокий Буйвол откашлялся дважды, прежде чем ответил:
— Шесть тысяч двести пять, госпожа. Разделенных на пятьдесят бритах, не знаю, как перевести, потому что бритах на меекхе — это…
— Котел, верно? Или казан.
— Верно, госпожа. Большой котел. Но такой специальный большой котел. Почти святой. Бритах — это сто двадцать
— Я спрашивала не об этом, но спасибо за лекцию. Сампоре?
— Тридцать шесть, э-э-э, по-меекхански это будет хоругвей. Вместе семь с половиной тысяч сабель.
Почти четырнадцать тысяч профессиональных солдат. И вдвое больше менее опытных и хуже обученных наемников да еще нуавахи со ста пятьюдесятью слонами, которые могут оказаться больше помехой, чем помощью в близящейся войне. Против как минимум ста тысяч взбунтовавшихся рабов, среди которых многие раньше держали в руках меч и щит. Отчаявшихся и полных ненависти.
— Маги?
Эвикиат откашлялся.
— Роды Войны не имеют собственных чародеев, потому что если среди рабов находят ребенка с магическим талантом, то… — Мужчина красноречиво махнул рукой на уровне шеи. — Таков закон и обычай. Но, когда армия отправляется на войну, местные гильдии магов поддерживают ее. Храм Агара тоже. Естественно, почти все чародеи…
— Играют с огнем?
На лице Великого Кохира появилась смущенная улыбка.
— Я бы не смог сказать лучше, госпожа. У нас двадцать шесть магов, достаточно умелых и сильных в аспектах огня, чтобы пригодиться на поле битвы. Все они, согласно традиции, будут охраняться Буйволами.
Деана поняла, что коноверийская пехота создавала на поле боя передвижную крепость, из которой во врага метали чары. Интересно, а гегхийский князь тоже основывал свою тактику на таком построении?
— Понимаю. Когда мы можем выступить?
Аф’гемид пехоты, большой, как железная гора, выпрямился, побрякивая металлом.
— Род Буйвола — хоть сейчас, госпожа.
— Соловья?
— Уже месяц как мы готовы. Оседлаем коней — и в дорогу.
— Прекрасно.
Она вдруг поняла, что прозвучали уже все слова, которые она могла здесь услышать, и что следующих нельзя будет отозвать. Почувствовала, как немеют ее пальцы, а стук крови в висках почти заглушает остальные звуки. В этот миг она была благодарна экхаару на лице, поскольку Деана не сомневалась, что на лице ее сейчас написаны все недостойные избранницы Агара чувства. Испуг, неуверенность, колебания. «Уже? Сейчас? Я вот-вот отдам приказы, и военная машина начнет разгоняться, пока не достигнет такой скорости, что остановит ее только кровавая грязь полей битв. Владычица, Матерь Наша, ты вложила мне в руки меч, чей клинок я должна обагрить кровью моих братьев по вере. Людей, которые сражаются за свободу, а она, как гласит Седьмой Закон, самый большой подарок и проклятие человека.
Что мне делать? Дай мне указание, молю».
Гудение крови исчезло, осталась только сверлящая уши тишина.
Вот и весь ответ.
Она осмотрелась, глядя на людей, с которыми столкнула ее судьба. На Сухи, чей язык был куда ядовитей, чем все его
И о мужчине, с глазами, подобными полной луне, которого она отослала в бесконечный сон.
Камень на ее сердце.
Значит, пусть случится.
Деана постучала пальцем в карту.
— Олювер, пошли людей в лагерь нуавахов, пусть готовят слонов к выходу, но если насчет какого-то животного нет уверенности — оно остается. — С каждым словом ее голос становился все спокойней. — Отправишь опытных солдат к отрядам пеших наемников. Не обязательно офицеров, но если посчитаешь необходимым — повысишь с сотню десятников. Во время марша должны быть дисциплина и порядок.
Буйвол отсалютовал, пружинисто ударив каблуками.
— Слушаюсь!
Вуар Сампоре выпрямился, скрестив руки на груди.
— Госпожа?
— Принимаешь командование наемной конницей. Как и в случае Буйволов, пошлешь им соответствующих солдат, которых мы повысим до офицеров. Не обязательно лучших из тех, что у тебя есть, важно, чтобы знали, как контролировать такую банду. Главное — тяжелая рука и умение добиваться послушания. Наемникам платят купеческие гильдии и аристократы побогаче, но они подчиняются нашим военным законам, а потому если кому-то из них это не понравится — пусть спляшет на веревке. Я не жду жалоб.
Аф’гемид Соловьев улыбнулся, и за эту гримасу Деана еще больше его возненавидела. Это была ухмылка человека, который услышал прекрасные новости. Можно вешать. Что за чудесный день.
— И утройте им жалование. От имени княжества.
Ухмылка исчезла.
— Госпожа?
— Я получила информацию. Эти люди сражаются за деньги, а купеческие гильдии и аристократические роды оказались довольно прижимистыми. Когда вы начнете их строить и вешать, ничего не давая взамен, за несколько дней половина из них дезертирует.
Эвикиат хмыкнул.
— Госпожа Пламени, казна…
— Казна начинает напоминать миску голодного нищего. Вылизана дочиста, верно?
— В ней еще немного осталось, но… да.
— Эти месторождения серебра на границе, о которых ты говорил. Я не помню, чтобы там существовал какой-нибудь рудник.
— Потому что его там нет. Примерно восемьдесят лет назад несколько купеческих гильдий и банков создали Горнорудную Компанию Южных Магархов. Они владеют… владели множеством рудников, пока те не были захвачены рабами. И Компания сделала немало, чтобы никто не начал искать серебра у границы с Вахези. Вложили немалые деньги, и если бы рынок захлестнул поток дешевого серебра…
— Князья не протестовали?
— У Компании было влияние при дворе. И в Храме Огня, и среди Родов Войны.
Командир Буйволов засопел, будто раздраженный бык.
— Неправда!
— Может, и нет.
Эвикиат ласково улыбнулся — почти с извинениями, но Деана не дала себя обмануть этой притворной робостью. На сей раз Великий Кохир был на своей территории: деньги, взятки, махинации. В этой чащобе ни один военный не ориентировался лучше Эвикиата. Ну и у него была теперь возможность воткнуть шпильку великим воинам за явно выказываемое презрение.