Казнить!
Шрифт:
– А… - я вздохнул облегчённо – в Тушино… Так там всё просто… Кто то избил пятерых поднадзорных средней группы. Капитан уголовного розыска хотел повесить на меня это дело, но у меня было железное алиби ! Брови Фриносвкого удивлённо приподнялись…
– Второй случай – так это вообще случайность… Пошёл подназорный ночью в туалет. Спросонья поскользнулся и упал затылком на ступеньку… И разбил голову. Насмерть…
– А последнее происшествие ? – прищурился зам наркома…
– А вам разве ещё не доставили отчёт расследования ? – удивился я.
– Вижу – не доставили… - продолжил утвердительно. – Там тоже всё просто… Поднадзорный средней группы пригласил поднадзорную
– Ну а… - нож, которым он… отчекрыжил себе это… оружие насилия – нашли ? – выдохнул он наконец. Я вздохнул:
– Нет – на месте трагедии не нашли… Наверное кто то из парней прибрал себе… Хороший нож в хозяйстве – нужная штука…
– А это… - орудие насилия… - нашли ? – прищурился зам наркома.
– Нет… - снова вздохнул я – наверное в туалет выбросил со злости ! Да вы не подумайте чего… "испугался" я – мне это начальник угро сказал – когда ему не удалось меня к этому делу пристегнуть ! Так и будет – я думаю, написано в отчёте… Ну – знаете… - как бывает в некоторых отчётах: Убитый покончил с собой – выстрелив себе в сердце и голову шесть раз… Орудие убийства найти не удалось, но все признаки самоубийства налицо ! Фриновский с минуту осмысливал сказанное мной, а потом – расхохотался. Нет – заржал как боевой конь: раскатисто, со всхлипами, пытаясь что то сказать…Получалось плохо… Отсмеялся…
– Ну ты меня рассмешил Степанов… - выдавил он из себя, утирая платком выступившие слёзы – покончил жизнь… выстрелив шесть раз... Ладно… - снова сменил тему – ты только "Эмки" можешь чинить ? А заграничные машины ? Я посмотрел вопросительно…
– У меня есть "Паккард"… - пояснил он – можешь улучшить ?
– Улучшить можно всё… - подумав, ответил глубокомысленно – но это вам будет стоить… - возвёл глаза к потолку, словно там был готовый ответ и выпалил, глядя ему в глаза – двести пятьдесят-триста долларов и шесть-восемь тысяч рублей. Наличными. Лично мне… Глаза Зам наркома стали круглыми, как золотые николаевские червонцы:
– Столько ? Мне ?! – искренне возмутился он. Экономный какой !
– Ну так вы же ко мне обращаетесь, как частное лицо ? Значит – с вас столько… Впрочем – если предоставите мне запчасти по списку – будет всего три-четыре тысячи за работу… И снова возмущение:
– У меня столько начальники отделов получают – в месяц ! А тебе работы на несколько дней ! – уже раздражённо бросил он…
– Вы можете отремонтировать свою автомашину в вашем гараже. Бесплатно… - ответил уже равнодушно, но оживился:
– Кстати… Знаете анекдот на эту тему ? Приехал в мастерскую владелец авто… У меня что то трещит, скрипит, шаркает…- жалуется он мастеру… Тот осмотрел машину, взял кувалду, стукнул под машиной несколько раз. Всё говорит – проверяйте… Проехал хозяин – всё в порядке. Сколько с меня ? Две тысячи… - ответил мастер. Владелец возмутился – две тысячи ?! Да ваши несколько ударов стоят максимум сто рублей ! Верно… - отвечает мастер – несколько ударов стоят сто рублей. А 1900 рублей стоит знание: куда стукнуть; чем стукнуть и сколько раз… Раздражение Фриновского исчезло – заулыбался… Ладно – пошутили и будет: пора о деле поговорить… Перевернул перстень, до сего момента находившийся на указательном пальце правой руки камнем вниз
Простак парень – сидевший напротив зам наркома исчез. Теперь перед ним сидел молодой человек с властным жестким взглядом.
– Гавен доводит до вашего сведения… - начал монотонно я, не обращая внимание на впившегося взглядом в перстень опешившего НКВДшника – в конце октября 1936 года Ягода будет снят с поста наркома НКВД. На его место придёт нынешний зам Ежов… Вас продвинут на место первого зама… Ягоду расстреляют – как врага народа, в 1938 году. Ежов – по приказу Хозяина, начнёт чистку – в том числе и в НКВД. Но ! За допущенные правонарушения его тоже отстранят от должности и расстреляют. В 1940 году… В 1939 году на смену Ежову придёт Берия… И он тоже будет чистить НКВД, но уже от сторонников Ежова… Вас – если вы помните, арестуют в конце 1939го года и расстреляют в феврале 1940го… Фриновский мгновенно побледнел !
– Ваша задача: через несколько дней начать осторожное противодействие Ягоде в виде некоторого несогласия с его действиями… - продолжал я, не обращая внимания на его бледность – не девица ! – Но осторожно, чтобы вас не уволили или не подвели под арест ! При работе с Ежовым – начать делать то же самое через полгода ! Но тогда будьте особенно осторожны ! В то страшное время будет очень легко попасть в расстрельные списки – и Гавен не поможет ! Ну… - не мне вас учить осторожности ! Это нужно, чтобы вам избежать расстрела в 1940м году – как человеку Ежова… А так – вы проявляли несогласие, но выполняли приказы ! Вы – преданный партии и народу чекист…
Закончил, встал… И хлопнул по лбу, словно вспомнил что то:
– Да… С улучшением вашего "Паккарда"… Мне очень жаль, но ничего не получится… Меня уволили из той автомастерской – в которой я работал… Директору денег, которые я ему отдавал, оказалось мало. Так что я сейчас безработный и ремонтировать вашу машину мне негде… Нормальный прием переключения внимания – Фриновский пришёл в себя: захлопал глазами, осмысливая сказанное…
– Вы мне подпишите пропуск, да я пойду домой… - бросил я…
– Пропуск… - пробормотал зам наркома… - Вас отвезут обратно – Фриновский быстро пришёл в себя. – А о работе… Не беспокойтесь…
Вечером позвонил телефон… Кто ещё там – подумал раздражённо – надо бы снова отключить к чертям собачьим ! Так без него было спокойно… Поднял трубку – испуганный дрожащий голос директора:
– Товарищ Степанов ! Выходите завтра на работу – приказ я отменил. Ага… Вот так прям бросил всё и помчался на работу !
– Я вами уволен и работать под вашим руководством больше не желаю товарищ директор ! Не нравится мне ЖАДНОЕ руководство ! Сказал и положил трубку. И отключил заверещавший вновь телефон… Через два часа директор лично примчался умолять меня снова начать работать в автохозяйстве. По моему усмотрению ! Умеют уговаривать в НКВД. Согласился, конечно – мне нужно выждать два месяца…
10 июля 1936 года в приемную Кремля, расположенную у Кремлёвской стены – для граждан, желающих побыстрее довести свою просьбу, жалобу; сведения разного характера, вошёл немолодой мужчина… В довольно тесноватой комнате, к единственному окну, принимавшему корреспонденцию, тянулась длинная очередь в пару десятков человек. Ещё с десяток сидело на стульях и стояла у стен… Мужчина оглядел это "безобразие" и неторопливо двинулся прямиком к окошку… Чем ближе он подходил, тем сильнее волновались некоторые "особи" из этой очереди. Наконец - в спину мужчине, ударил визгливый выкрик одной их них – низенькой толстой дамочки с лицом базарной торговки: