Кедровый лохотрон
Шрифт:
— Эк ты его, — довольно усмехнулся атаман, бросив насмешливый взгляд на побагровевшего от гнева товарища.
Незаметно для посторонних он приободрился. И если б Сидор внимательно не отслеживал мельчайшие изменения его мимики, то совершенно бы того не заметил.
— Ну да это ладно, — уверенным тоном начал он. — Хочешь, чтобы я первый начал, так я начну.
Вот наши расчёты, — протянул он Сидору сложенный вдвое листок. — Если в двух словах, то есть у меня три сотни людей. Так что на сей счёт можешь не безпокоиться. Остаётся только….
— Не пойдёт. Три сотни
Склонившись слегка вперёд, он тихим, отчётливо акцентированным голосом проговорил.
— Нас не устраивают три сотни. Ни твои, ни чьи либо ещё. Совершенно. Нам надо или больше, или ничего. Или-или. И на срок не шесть месяцев, как мы говорили, а не менее чем на два года. Тогда мы хотя бы сможем окупить наши вложения в вас.
Тысяча, лучше — две, но не менее. Можно больше, но уже на других условиях. Не таких для нас разорительных.
— А вы, однако, не стесняетесь в расходах, — усмехнулся атаман, оценивающе глядя на собеседника. — Видать здорово припекло. Тысяча человек, да на два года, это не десять и не сто квадратных десятин кедровника. Это не менее тысячи, если считать по десятине на брата.
Не у всякого крупного клана в городе есть такие площади кедрача, — задумчиво протянул он. — Да и у вас, как я знаю, таких нет.
— У нас и десяти нет, — равнодушно пожал плечами Сидор. — И все сидящие за этим столом, я полагаю, прекрасно о том осведомлены. Так что речь идёт только о молодых посадках самого простого кедра, всё же уточним, — усмехнулся понимающе он. — И никаких ранних плодоносящих плантаций неизвестного кедра, чтоб без иллюзий.
— Тысяча человек. Не молодняка, а опытных, проверенных бойцов, ветеранов, это много, — тихо заметил Герасим. — Тысяча бойцов — это очень, очень много. Что вы с ними делать будете?
— Я же тебя не спрашиваю, что вы делать будете с тысячей гектар молодого кедровника, который даст первый урожай только через семьдесят лет? — холодно проговорил Сидор, в упор, глядя в удивительно маленькие, на таком крупном лице, но умные, проницательные глаза.
— А я и не скрывал никогда, что мне лично кедрач нужен, чтобы попасть в "Кедровый союз" города. Только ради статуса, — невозмутимо отозвался Малой
— Понятно, — негромко хмыкнул атаман, словно не замечая повисшего за столом напряжения. — Нечто подобное я и подозревал с самого начала, когда подходил к тебе. Правда, я думал, что ты сразу определишься в размерах, но тебе потребовались сутки, чтобы разобраться в собственных проблемах.
— Приятно слышать, — раздражённо глянул на него Сидор, — что, наши проблемы ни для кого не секрет в городе.
— Не секрет, — согласно кивнул головой атаман. — Ни для кого в городе не секрет, что вы вляпались по уши. Точь в точь, как тот мужик, что ухватил медведя, а теперь не может вылезти с ним из берлоги.
Щека Сидора нервно дёрнулась. Сравнение было слишком уж точное, так и тянуло нахамить атаману в ответ. Но…, нельзя было. Похоже, теперь они были с атаманом надолго и накрепко повязаны и отношения
— Поэтому, — понимающе ухмыльнулся атаман, правильно поняв и оценив молчаливую мимику Сидора, — мы готовы предложить тебе ту тысячу, что вам требуется. На наших, естественно условиях. Если же надо ещё, то и это мы можем обговорить. Но, позднее.
Скажем, когда на вас будет работать пропавший неизвестно где травник, без которого вы с посадкой кедровника ничего не сделаете и…, - ухмыльнулся многозначительно он, глядя прямо в глаза Сидору, — которого удивительным образом никак не могут разыскать городские власти, чтобы предъявить ему долговые требования.
Замолчав, он, молча, уставился на Сидора в упор, глядя на него спокойным, слегка насмешливым взглядом.
— Ну, раз так, раз обе стороны согласны на предварительные условия, то будем считать, что договорились, — нехотя, суховато откликнулся тот.
До последней минуты он надеялся, что у них с договором ничего не получится, поскольку любая проблема имела как минимум несколько решений, а то решение что ему фактически навязали товарищи, ему не нравилось. Слишком оно было поспешное и до конца не продуманное. А в перспективе вообще сулило нешуточные проблемы, в частности с самим атаманом.
Да и ещё он считал, что пока реального решения по кедровникам не найдено, нечего в эти дела было и соваться. Но что отнюдь не значило, что какого-то реального решения по вопросу с кедровником нет. Оно есть, наверняка есть. И наверняка не такое разорительное, как сейчас. А то, что предлагал Корней, с наймом тысячи и более человек, его вводило в откровенный ступор, и совершенно Сидору не нравилось, какие бы у них не были проблемы на озёрах.
И ещё он прекрасно помнил ту неуправляемую, враждебную толпу в две тысячи голов курсантов на Девичьем поле, и, в отличие от Корнея, имевшего богатый опыт командования такими бандформированиями, сталкиваться снова с неуправляемой толпой природных анархистов хуторян лично у него не было ни малейшего желания.
Сидор всей шкурой чувствовал, что будут проблемы.
Впрочем, это уже было дело Корнея, и ему, слава Богу, можно было в эти дела больше не соваться. Хочется тому повоевать — флаг ему в руку и барабан на шею. И как всегда добавляла в таких случаях Маша, недовольная чьей-либо дурной, в её представлении, инициативой: "Ветер в спину и пинок под зад!"
Только вот будет ли она теперь так безразлично реагировать, когда коснётся её лично, вот это был вопрос…. И чего она тогда выкинет — вот об этом надо было подумать заранее, подготовиться. А то мало ли что. Маша, она такая…. Она может… всякое…
— Ну, раз в общих чертах договорились, — сухо проговорил он, — завтра поутру прошу в банк к Маше, там и договор, как положено, оформите. Она же его и подпишет, со всеми выкладками и расчётами. Там же и Корней будет. Все военные вопросы отныне, согласовываете с ним. Он командир. Я же займусь вашими кедровниками.