Keep Coming

fox in the forest

Эффи вздохнула, открыла глаза и, наконец, посмотрела на него. И пришла в восторг от его взъерошенных волос и выразительных глаз.

– И сердце учащенно бьётся о грудную клетку, ведь еще бы секунда и узловатые длинные пальцы сомкнуться на руке или лодыжке, утаскивая тебя туда, где сутками пытали Джоанну или Пита, туда, где тебя больше никогда не найдут.

Он приподнялся, чтобы заглянуть ей в глаза. Девушка моргнула и как-то тихо шепнула:

– Наверное, это просто мои страхи.

Она

повернулась на бок, чтобы видеть его.

– А о чём думаешь ты?

Он вспоминал. Вспоминал, как находил её в отсеках Тринадцатого, напуганную и заплаканную. Вспоминал, как она продолжала улыбаться Коин, потому что никого не хотела огорчать, даже тогда, когда её называли сумасшедшей, когда смотрели как на монстра.

– Вспоминаю, как мы познакомились, - он улыбнулся.

– Наверное, это было ужасно, - она сняла с его щеки упавшую ресничку, а он словил её пальцы, оставляя на кончиках невесомый поцелуй.

– Это было отвратительно. Я часто докучал тебе. Спорил.

– Наверное, я тебя до жути боялась.

– С чего такие выводы?

– Когда я увидела тебя впервые, в больнице, я совершенно не представляла, как ты можешь себя повести. Это так странно, - он осторожно заправляет ей за ухо выпавшую из её прически прядь шелковистых волос.
– Каждая клеточка моего тела помнила тебя. И я знала, что ты меня защищаешь. Защищаешь от всех чудовищ, врагов и может даже от самой себя…

Для него в тот вечер все изменилось. Стена, за которой она так часто пряталась, стена отдаленности, обособленности, несерьезности… эта стена стала медленно рушиться. *

– Я думаю, что во всём происходящем есть моя вина. Что Кейдж прав.

– Нет, Тринкет. Ты ни в чём не виновата, слышишь?
– он целует её в лоб.
– Всё прошлое, что произошло с нами… Ты этим жила. Но ты всегда была с нами, на нашей стороне, как бы тяжело тебе не приходилось во время войны. Во всем Панеме, я не знал никого, кто бы совершил подобное.

Эффи снова повернулась на спину и стала рассматривать в потолок.

– И что дальше?

– Что имеешь ввиду?

– Когда всё закончится, что будет дальше? Когда Логан признается, и пройдёт угроза “мёртвого сознания” для всех капитолийцев.
– она замолчала, чтобы набрать больше воздуха в легкие и тихо произнесла: - Когда ты уедешь, Эбернети, что дальше?

– Смотря что ты хочешь от меня услышать.

– Правду, - шепчет она.

– Ничего.

Она привстала на локтях и вопросительно посмотрела на Эбернети.

– Ничего, Тринкет. Ты поедешь со мной в Двенадцатый, - он нахмурился, и на его лбу появилась чуть заметная, рассудительная складка.
– Или нет, останешься здесь, а я буду тайно срываться к тебе раз в месяц. Потому что, если я не увижу тебя снова…

– Перестань, - она выдыхает, отворачивается от него на другой бок. Чтобы он не

увидел влажные дорожки от слез на щеках.

– Я не знаю, - шепчет Эбернети в её плечо.

Она ничего не отвечает. Потому что тоже не знает. Молчала, разрываясь на части между надеждой и страхом потерять то немногое, что у неё ещё оставалось, то, что она приобрела совсем недавно. И это ужасно его бесит. Но всё, что он может - яростно сжимать кулаки.

Комментарий к

* Цитата из фильма “500 дней лета”

========== Часть 19 ==========

Логан вдруг протягивает руку и убирает выпавший локон золотых волос с ее лица, а Хеймитч сжимает челюсть и кулаки. Почти задыхается.

– Сукин сын, - шипит мужчина, и снова мысль об убийстве проносится в его мыслях. Реддл улыбается во все зубы, да и выглядит крайне безобидным, когда сжимает её ладонь своими.

– Руки. Нахуй. Убрал, - Эбернети уже около двух часов пытается совладать с гневом, что растекается горячей лавой в голове, поглощая остатки здравомыслия. И только колючие взгляды от Тринкет пришпиливают его к дивану, убеждая не сорваться с места.

Эффи почти не отводит взгляда от ученого, и Эбернети не видит её лица, но он уверен, что сейчас она улыбается, и это еще больше бесит блондина, выводя из себя.

Улыбается. Чёрт возьми. Неужели ей и впрямь нужен этот олух?

Лабораторию оглушает резкий удар, на звук которого Эффи, как и Логан, оборачивается, однако она находит взглядом лишь полуоткрытую дрожащую дверь в коридор и широкую спину Эбернети, что спокойным шагом направляется к выходу.

Он искренне жалел, что позволил Тринкет согласиться на всё это представление для Логана. Но она даже не спрашивала его мнения, верно? Он убедил её, что его присутствие в лаборатории необходимо, на тот случай, если Реддл попытается напасть на неё. Но ученный и не думал причинять вред Тринкет. Мужчина заботливо крутился вокруг неё, активно принимая флирт от девушки и, видит Сноу, Эбернети просто не мог находится в этом помещении.

Он потирает пальцами здоровой руки сбитые костяшки, приказывая себе закончить со всем этим дерьмом. Выходит из больницы и закуривает хер знает какую по счету сигарету.

Эбернети решает, что Эффи справится лучше, если он не будет мешать. Он знает это из опыта, приобретенного во время Игр, когда спонсоры соглашались на все просьбы ментора, как только в их разговор вмешивалась Тринкет. А ещё он помнит, как называл её шлюхой, когда ей удавалось сделать практически невозможное для безнадёжных трибутов. И сейчас, если бы не оглушающая злость, он бы подумал на счет извинений, ведь она не заслуживала всего этого дерьма.

Он делает затяжку и выпускает клубы дыма в чистое небо. Эбернети знает, что она справится, потому что иначе быть не может.