Кекс в большом городе

Донцова Дарья

– Нет.

– А шить?

– Вообще никак.

– Может, пишешь красиво?

– Словно курица лапой.

– Поешь?

– Ой, что вы, ни голоса, ни слуха.

– Вот оказия, – покачала головой баба Катя, – хоть какой-нибудь талант имеешь? В монастырях рукодельниц и певиц любят.

– Книжки пишу, детективы, они хорошо продаются!

– Ну это тебе не в плюс, – вздохнула баба Катя, – поставят в свинарник или на кухне. В общем, думай до завтра, чем из общей массы выделиться сумеешь, какой от тебя прок обители. Иначе на хоздворе останешься!

Глава 27

Домой

я вернулась поздно, по дороге купила запас продуктов и, решив еще прихватить вкусных булочек, притормозила у хорошо знакомого магазинчика-пекарни.

Продавщица, увидев меня, воскликнула:

– Ваши любимые, с корицей, в духовке стоят!

– И долго им печься? – пригорюнилась я.

Девушка бросила взгляд на часы.

– Семь минут.

– Нет проблемы, посижу пока в машине, покурю, – обрадовалась я и вернулась в «Жигули».

Меня трудно назвать настоящей курильщицой, потому что дымлю я нечасто, две-три сигареты в день, не более, легко могу обойтись вообще без табачных изделий, в моем случае речь идет не о пагубной привычке, а о баловстве. Но иногда, как, например, сегодня, к пачке с надписью «Минздрав предупреждает» меня толкает усталость.

Я устроилась за рулем, щелкнула зажигалкой и принялась бездумно смотреть, как легкий серо-синий дымок утекает через открытое окно на улицу. Стояла непривычная для Москвы тишина. Впрочем, пекарня расположена в маленьком переулочке, знают о ней лишь постоянные покупатели, в основном такие, как мы с Томочкой, местные жители.

Внезапно около лавки материализовалась живописная группа – трое парней в милицейской форме, толстых, похожих на раскормленных мышей. С ними была девушка, крохотная, ростом ниже меня, весом, наверное, кило тридцать, не больше. Сначала я приняла ее за ребенка одного из ментов, потом, приглядевшись поняла, что щуплое, смахивающее на больного комара тщедушное создание тоже находится при исполнении служебных обязанностей, на девочке красовались форменная юбка и рубашка с погонами. В руках она держала поводок, на другом конце которого был привязан здоровенный ротвейлер с добродушной мордой. Собачка, встань она на задние лапы, явно оказалась бы выше хозяйки, да и веса в ней было вдвое больше.

– Слышь, Таньк, – сказал один из ментов, когда процессия достигла пекарни, – постой тут, мы булочек купим.

– Я с вами, мальчики, – голосом трехлетней малышки пропищала коллега.

– С собакой в магазин нельзя, – возразил другой парень.

– Ладно, – кивнула Таня.

– Стой спокойно.

– Ага.

– Мы сейчас.

– Ладно.

– Не бойся, с тобой же Гектор.

– Мне совсем не страшно, – дрожащим дискантом заявила Таня, – кого тут опасаться?

Милиционеры исчезли в магазине, Таня прижалась к стене, и тут, словно черти из табакерки, появились два рослых парня очень неприятного вида, с наглыми улыбками.

– Че, – сказал один, – булок возьмем или ну их на…

– Гля, Павлуха, какая киса, – заржал другой, черноволосый юноша, – хорошенькая.

– Этта што ль?

– Ну!

– Рожа как задница, – вынес вердикт

Павел, оглядев Таню, та, вспыхнув огнем, отвернулась.

– Ну, ничаво, – протянул брюнет.

– Нравитца?

– Прикольная.

– Так забирай себе, разрешаю.

Черноволосый приблизился к Тане.

– Слышь, тя как звать?

– Отстаньте, – пискнула девушка, – а то хуже будет.

– Колян, – лениво заметил Павел, – похоже, тя пугают.

– Хто?

– Она.

– Ё! Эта?

– Верняк.

– Слышь, киса, – заухмылялся Колян, – ты че, на карнавал собралась, с песиком?

– Я сотрудник милиции, – гордо пропищала Таня, – уйдите, а то хуже будет!

Парни согнулись от смеха. Больше всего в этой ситуации меня удивило поведение ротвейлера. Здоровенная псина отвернула в сторону большелобую голову, зевнула и села на асфальт.

– Ты ментовка? – справился наконец с припадком хохота Павел. – Супер! Прикол. И че сделаешь? Арестуешь?

– Вы мешаете мне исполнять служебные обязанности, – бойко прочирикала Таня.

Хулиганы снова застонали от хохота.

– Киска улетная, – простонал Колян. – Пошли, покажу интересную штучку.

– Отстаньте, хуже будет, – попугаем твердила девушка.

– И че? Застрелишь?

– У меня нет оружия, – призналась Таня, – и лучше вам уйти, а то не сдобровать.

Я со все возрастающим изумлением наблюдала за сценой. Почему Таня не зовет коллег? И какой прок от служебной собаки, которая дрыхнет, не обращая внимания на стремную ситуацию?

– Ути-пути, муси-пуси, джага-джага, – запел Колян и вытянул руки, – киска-сосиска…

– Умоляю, не трогайте меня.

– Не боись, тебе понравится.

– Плохо тебе будет.

– Ни фига.

– В последний раз предупреждаю.

– Ох, надоело, киска-крыска, – рявкнул Колян и ухватил Таню за плечи, – пошли по-хорошему вон туда, в уголок! Мы быстренько, чик-чирик, и готово. Или я тебе не понравился? Зря, зря.

– Уйди, – попыталась вывернуться Таня, – право слово, сейчас слу…

Договорить она не успела, я, уже собравшись выскочить из машины и с воплем «Помогите!» нестись в пекарню, застыла на месте. И было от чего. До сих пор я видела подобное зрелище лишь в фильме «Матрица», но там был киноэффект, а сейчас события разворачивались в реальности.

Ротвейлер лениво встал, затем слегка осел на задние лапы, подпрыгнул вверх, сделал сальто и задними лапами ударил Коляна по голове. Хулиган упал, словно подкошенный.

– Гектор, – закричала Таня, – умоляю, пожалей их!

Пес чихнул, снова присел и опять взметнулся вверх. Но на этот раз он не стал кувыркаться, просто огромной головой боднул Павла в лоб. Мерзавец плюхнулся на асфальт.

– Гектор, милый, – чуть не рыдала Таня, – остановись.

Собака схватила Коляна за правое запястье и потрясла, на рукаве у парня показались капли крови, та же участь ждала Павла.

– Гектор! – закричала Таня. – Стой, ой, ой, ну не надо!

Но ротвейлер решил расправиться с врагами до конца. То, что хулиганы лежали без сознания, с прокушенными руками, его не остановило.